Смерть дублера - Рекс Тодхантер Стаут

в здание, вы узнали, что Тингли с Джаддом договорились не заключать с вами сделок, а вместо этого засудить как шантажиста? Тогда, потеряв самообладание, вы схватили ту гирю и огрели его по голове, а затем…

– Нет! Я этого не делал!

– А затем решили, что стоит завершить начатое и, сходив за ножом…

– Нет! Грязная ложь! Он сам это сделал! Джадд! Отец был уже мертв, когда я вошел… Он лежал там, весь в крови…

– Неужели? А Эми Дункан тоже там была?

– Да! На полу, без сознания… почти рядом с ним… и Джадд там только что побывал… но тогда я этого не знал, хотя он вроде бы собирался… и теперь, уже зная…

Фил дрожал всем телом. Глаза Фокса впились в парня, взвешивая и оценивая, ведь если Фил говорил правду и в семь сорок Артур Тингли уже был мертв, то вряд ли он мог говорить по телефону в восемь часов ровно.

– Успокойтесь хоть немного, – попросил Фокс. – Если вы виновны, сдерживайте свои эмоции, а если невиновны… стыдитесь. Больше никого в здании фабрики вы не видели?

– Нет, – стараясь унять дрожь, сказал Фил.

– И ничего, никого не слышали? Ни шороха?

– Нет. Там было… очень тихо.

– Где еще вы побывали на фабрике, не считая кабинета Тингли?

– Нигде. Прямиком туда и прямиком обратно.

– Вы провели внутри восемь минут. Чем были заняты?

– Я… я пощупал пульс у Эми. Мне хотелось вытащить ее… оттуда… но я не решился… дышала она нормально, да и пульс был ровный. Потом я…

– Да? Что вы потом?

– Я стал искать ящик. Дверца сейфа была открыта, но внутри его не оказалось. Поискал еще кое-где, а потом услышал, как Эми шевельнулась… то есть мне показалось, что она шевелится… и я ушел. Я решил, что Джадд уже побывал там, убил отца и забрал ящик, так что искал я без особой надежды. Поэтому и ушел.

– Ясно одно, – с сомнением пробурчал Деймон. – Вы либо убийца, либо… Черт побери, я еще не встречал человека, которому так шло бы определение «трус»!

Хмуро сдвинутые брови Фокса не означали, однако, морального осуждения.

– Вы сами хоть понимаете, что несете? – сердито поинтересовался он у Фила. – Ранее вы уже выкрали ящик из сейфа и успели ознакомиться с его содержимым. Он и так у вас был, зачем же искать его?

– Не было у меня ящика.

– Да бросьте! Хватит строить из себя полного…

– До этого он был у меня, а во вторник уже не было. Он явился сюда, нашел его и забрал.

– Кто? И когда?

– Мой отец. То есть брат… – горько хохотнул Фил. – Во вторник днем он признался, что мой настоящий отец – Томас Тингли. Его собственный отец. Кстати, это делает меня наполовину Тингли и наполовину Джаддом, так что я должен вести себя хорошо. Он вернул ящик в сейф и даже показал мне его. В тот день он пришел сюда… уж не знаю, как он открыл дверь, но пришел, отыскал ящик и забрал его.

Складка между сдвинутыми бровями Фокса сделалась глубже.

– Получается, в пять часов вечера во вторник… даже в пять сорок, когда вы уходили… этот ящик лежал в сейфе в кабинете Тингли?

– Об этом я и толкую.

– А спустя два часа, когда в семь сорок вы вернулись и нашли Тингли мертвым, ящика там уже не было?

– Правильно.

– Боже ты мой! – с полнейшим отвращением воскликнул Деймон. – Если это правда, наш убийца – это Гатри Джадд, и следствие в полном тупике. Мне придется провести остаток ночи с этим тощим храбрецом, и… А вот и Скиннер… – Инспектор со вздохом поднялся и направился в прихожую, бормоча под нос: – Если он и раньше не хотел связываться с этим делом, то что скажет теперь?

Спустя несколько секунд Деймон вернулся, приведя с собой худощавого человека в смокинге для званого обеда, со скептической складкой рта и с раздражением в подвижных глазах.

– Текумсе Фокс, – не особенно любезно бросил Деймон. – Он любит играть с огнем и…

– Мы знакомы, – желчно оборвал его Скиннер.

– Неудивительно. Это Филип Тингли. Перед вами окружной прокурор… Эй, куда это вы собрались?

– Возникло одно срочное дельце, – объявил Фокс, надевая пальто. – Я вернусь…

– Ну уж нет! – насмешливо фыркнул Деймон. – Вы останетесь тут.

Водрузив на голову шляпу, Фокс посмотрел в глаза инспектора.

– Ладно, – уступил он, – как скажете. Разумеется, могу и остаться. Но вдобавок к тому, что я уже рассказал, у меня в запасе остались еще пять или шесть фактов, о которых вы пока не знаете. Я должен отлучиться по весьма важному делу, но потом вернусь. Если считаете, что вы и окружной прокурор не сумеете обойтись без меня каких-нибудь полчаса…

Деймон встретил его взгляд, помедлил и наконец кивнул:

– Хорошо. Но если это очередное ваше…

Не дожидаясь окончания фразы, Фокс развернулся и вышел. Дверь на лестницу была открыта. Он спустился, пробежал под дождем к своей машине и уже прикрывал дверцу, когда ее движение грубо остановил неизвестно откуда взявшийся мужчина в прорезиненном плаще:

– Куда так торопишься, приятель?

– Поднимись и спроси у инспектора. Если не скажет, оформи жалобу. И отпусти дверцу, пожалуйста.

– А обойтись без треклятых острот…

Но Фокс, успевший запустить мотор и включить нужную передачу, не дождался конца фразы. Машина плавно отъехала от тротуара, набрала скорость и понеслась на запад. Часы на приборной панели показывали одиннадцать с четвертью. В это время суток и в этом районе города, несмотря на дождь, Фокс за несколько минут добрался до Седьмой авеню, проехал двадцать кварталов на юг и, сделав несколько поворотов, достиг дома 320 по Гроув-стрит. Улица была пуста. Фокс остановился прямо напротив нужного подъезда, выбрался наружу и, пригибаясь под струями дождя, перебежал к двери. Оказавшись в вестибюле, он не нашел на привычном посту сторожевого пса Олсона и поэтому просто нажал на кнопку над фамилией «Дункан».

Но ответного щелчка замка не последовало. Фокс нажал на кнопку еще раз, потом немного подождал и нажал еще раз, а затем затрезвонил настойчиво и даже навязчиво, тихо бормоча грубоватые, зато выразительные проклятия. И уже готов был броситься под дождем в закусочную на углу в поисках телефона, когда в подъезд с улицы, пятясь, вошла молодая женщина. Пятилась она, потому что складывала зонтик, чтобы протащить его в дверь. Сделав это, она повернулась и вздрогнула от неожиданности при виде Фокса.

– Опять мне повезло, – отметил он. – Я пришел немного поболтать с вами. Вы бродите по улицам так поздно и без сопровождения?

В глазах Эми