Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник) - Патриция Вентворт

– Вы не хотите в моем присутствии показать это письмо мисс Дэй?

Нахмурившись, Марч сдвинул брови:

– Мисс Дэй?

– Да, мисс Лоне Дэй, которой пришлось замачивать в воде ее китайский халат утром после того, как Генри Клейтона закололи, а его тело спрятали в подвале. Мисс Дэй, которая то входила в комнату капитана Пилгрима, то выходила из нее и свободно могла выйти как раз в тот момент, когда Роджер был один в комнате, из окна которой он выпал. Лестница, ведущая на чердак, находится между моей комнатой и комнатой мисс Дэй. Можете сами посмотреть, сколько времени потребуется сильному молодому человеку для того, чтобы взбежать на чердак и вернуться обратно. Вспомните: мисс Фрейн говорит, что видела Лону Дэй в конце коридора после того, как вышла от Роджера Пилгрима, хотя сама мисс Дэй утверждает, что не видела Лесли Фрейн. Но если она все же видела мисс Фрейн, то знала, что Роджер находится в комнате один. Ей надо было всего лишь подняться на чердак и вернуться обратно. Окно чердачного помещения было открыто, подоконник там очень низкий. Под любым предлогом она могла заставить Роджера посмотреть в сад и легонько толкнуть его – всего лишь для того, чтобы он потерял равновесие. Для этого не требуется большая физическая сила.

– Дорогая мисс Сильвер!

Но она продолжала твердо стоять на своем:

– То же самое относится и к смерти Роббинса, но с одним существенным дополнением – он подошел к двери капитана Пилгрима и говорил там с Лоной Дэй. Мы не знаем, что он ей сказал. Она утверждает, что он хотел с глазу на глаз поговорить с капитаном Пилгримом, но она не впустила его, сказав, что капитан Пилгрим отдыхает. Это вполне вероятно и правдоподобно, но ответьте мне, Рэндалл, зачем Роббинс хотел видеть капитана Пилгрима? Это желание становится необъяснимым, если мы предположим, что Роббинс – убийца. Если бы он был виновен, у него на уме было бы только одно – поскорее добраться до своей комнаты, пока не начался обыск.

– Но к тому времени обыск уже начался.

– Верно. Но до этого Роббинс потратил двадцать минут на ругань с женой, и это притом, что он знал о подозрениях полиции в свой адрес. Если в такой критической ситуации он пытался встретиться с капитаном Пилгримом, то я думаю, что он что-то знал и уже не мог дальше это скрывать. Предположим, он знал что-то о мисс Дэй – что-то о ее связи со смертью Генри Клейтона. Надо вспомнить, что в тот вечер он находился в холле. Он был убежден в том, что Клейтон соблазнил его дочь, а теперь, всего лишь через месяц после ее трагической гибели, приехал в «Приют пилигрима» для того, чтобы жениться на другой женщине. Если он в ту ночь что-то видел или заподозрил, то не кажется ли вам, что он удержал бы язык за зубами? Но теперь ситуация стала очень опасной. Роббинс знает, что его подозревают в убийстве, и идет к хозяину, чтобы во всем признаться и облегчить душу. Я уже говорила: мы не знаем, что произошло между ним и мисс Дэй. Возможно, он предупредил ее, что не может далее хранить тайну. Думаю, он сказал нечто такое, что заставило ее пойти на большой риск, чтобы заставить его замолчать.

Фрэнк Эббот подался вперед:

– Вы предполагаете, что это она заперла нас?

– Да, я так думаю, – серьезно ответила мисс Сильвер. – Я не вижу никаких причин, по которым Роббинс мог бы вас запереть. Даже если бы его увидели, ему надо было лишь проскочить в соседнюю комнату и выпрыгнуть из окна. Но если он все же заглянул в комнату, то, несомненно, понял, что его никто не видел, и времени на осуществление плана самоубийства у него больше чем достаточно. Но я не верю, что у него был такой план. Думаю, он поднялся наверх, чтобы пойти к себе. Однако, услышав, что там находятся полицейские, зашел в соседнюю комнату, чтобы подождать, когда они закончат обыск, ну а затем разделил судьбу Роджера Пилгрима.

Марч откинулся на спинку стула:

– Вы не обидитесь на мой комплимент, если я скажу, что у вас просто великолепное воображение, мисс Сильвер? Но эта версия не пройдет. Все, что вы описали, звучит превосходно, но годится лишь для детективного романа. Я полицейский и должен строго держаться фактов. В ваших рассуждениях нет точки опоры. Более того, вы и сами сознаете: в этих рассуждениях вам не на что опереться. Единственный факт, который присутствует в вашем увлекательном повествовании, – это то, что Роббинс пришел в комнату Джерома Пилгрима и попросил о встрече с ним. Вы находите это необъяснимым, но я не расположен разбираться в мыслительных процессах убийцы, готового на самоубийство. Возможно, ему в голову явилась дикая идея признаться в содеянном или он рассчитывал на какую-то помощь – я этого не знаю, и, честно говоря, даже не хочу знать. У него был серьезный мотив лишить Клейтона жизни, у него была возможность это сделать, а потом целая ночь для того, чтобы замести следы. Если к этому добавить, что он время от времени употреблял гашиш – средство, вызывающее в некоторых случаях умопомрачение и стремление к убийству, и наконец, тот факт, что бумажник Клейтона был найден в его комнате, то вам едва ли удастся найти присяжных, которые не признают его виновным, как и тех, кто не одобрит их решение.

Мисс Сильвер продолжала стоять, положив кончики пальцев на край стола. Добродушно улыбнувшись, она сказала:

– Ах да, я чуть не забыла о бумажнике. Я же хотела вам о нем кое-что рассказать. Это очень интересная история.

Марч с трудом сохранил хладнокровие:

– И что же вы хотите мне поведать?

– Я хочу сообщить вам очень интересный факт, Рэндалл.

– Я весь внимание.

Мисс Сильвер тихо кашлянула.

– В наших предыдущих рассуждениях мы опирались исключительно на теоретические допущения. Так как вы исходили из теоретического допущения о том, что Роббинс прятал бумажник в старых газетах, я ответила на ваши версии своими, но придержала при себе мой факт. Сказать вам правду, я сомневалась, что этот факт встретит у вас теплый прием, и надеялась подкрепить его соответствующими рассуждениями. Теперь, когда выяснились многие другие детали, я не вижу причин дальше скрывать этот факт.

– Очень за вас рад. Так что же вы хотите мне сообщить?

– Я хочу сообщить, что не далее как сегодня утром бумажника в комоде не было.

Фрэнк Эббот не смог сдержать саркастической улыбки. Марч был потрясен:

– Что?

– Когда я сегодня утром обыскала комнату Роббинса, бумажника в комоде не было.

– Вы обыскали комнату Роббинса?

– Да, Рэндалл. Я извлекла из комода и перерыла все ящики. Бумажника не было ни в одном из них, как не было его и у задней стенки, где его нашли Фрэнк и сержант Смит.

Марч недовольно посмотрел на мисс Сильвер:

– Вы понимаете, что занялись не своим делом?

Мисс Сильвер одарила его обезоруживающей улыбкой:

– Я знаю и была готова услышать ваше замечание.

Фрэнк Эббот прикрыл рот ладонью, чтобы не расхохотаться, услышав, как мисс Сильвер невинным тоном добавила: