Гражданская война. Генеральная репетиция демократии - Алексей Щербаков

Но только, собственно, почему этот эпизод был окутан такой страшной тайной? Химическое оружие было признано антигуманным только на Женевской конференции в 1927 году. До этого химические снаряды являлись совершенно обычным оружием.

«Вот в начале 1980-х годов мне пришлось несколько раз беседовать со своей дальней родственницей бабой Нюрой. В свои 16 лет она оказалась в центре боевых действий — в деревне Стежки Тамбовской губернии. Баба Нюра подробно, в красках рассказывала о повстанцах и красных. Я несколько раз расспрашивал ее о применении химического оружия, но о нем она и слыхом не слыхивала.

Позже я узнал, что ряд историков проводили аналогичный опрос стариков — уроженцев Тамбовской губернии и также получили отрицательные ответы. С другой стороны, я достаточно хорошо знаю военно-техническую литературу 1920-х годов. Тогда никто не стеснялся применения химического оружия, и любой случай успешного использования отравляющих веществ был бы по косточкам разобран в военно-технической литературе, причем не обязательно в закрытой (повторяю, речь идет о 1920-х — начале 1930-х годов, позже началось полное засекречивание всего и вся, что связано с химическим оружием РККА). Но, увы, никаких сведений там о применении химического оружия в Гражданской войне я не нашел. Возникает резонный вопрос: а был ли мальчик?»

(А. Широкорад)

Зато имеются другие сведения о применении большевиками химического оружия.

«Так, например, химическое оружие применялось моряками Флотилии Верхнего Дона в мае 1918 г. 28 мая отряд красных судов в составе буксирного парохода "Воронеж", вооруженного одним пулеметом, баржи с двумя 3-дюймовыми (76-мм) полевыми пушками обр. 1900 г. и парового катера с двумя пулеметами вышел из Котояка и отправился вниз по Дону.

Отряд шел по реке и периодически постреливал по казацким станицам и отдельным группам казаков, которые, как предполагалось, принадлежали к повстанцам, поднявшим мятеж против советской власти. Применялись как фугасные, так и химические снаряды. Так, по хуторам Матюшенскому и Рубежному огонь велся исключительно химическими снарядами, как сказано в отчете, "с целью нащупать неприятельскую батарею". Увы, нащупать ее не удалось».

(А. Широкорад)

Главком М. А. Муравьев, докладывая в 1918 году Ленину о взятии Киева, утверждал, что обстреливал город химическими снарядами. Кстати, англичане во время интервенции применяли ОВ… Но дело даже не в этом.

Эффективность химического оружия, по крайней мере тогдашнего, мягко говоря, несколько преувеличена.

Во время Первой мировой войны газы применяли неоднократно все стороны. А результат… Да, в общем, никаких особенных результатов ни разу достичь не удалось. В лучшем случае это был тактический успех — то есть в итоге атакующие занимали первую траншею противника. А толку-то — если дальше идет вторая, третья и так далее…

«Командование и германских войск, и войск союзников очень быстро разочаровалось в боевых качествах химического оружия и продолжало его применять только потому, что не находило иных способов вывести войну из позиционного тупика и судорожно хваталось хоть за что-то, что хоть призрачно обещало успех».

(Ю. Вермеев)

Дело-то в чем? Возьмем самую распространенную русскую пушку того времени — трехдюймовое орудие образца 1902 года. Газовое облако при разрыве трехдюймового снаряда охватывало двадцать пять квадратных метров. При этом ядовитое облако было крайне нестойким, оно достаточно быстро рассеивалось. То есть для того, чтобы достигнуть какого-то эффекта, требовалось произвести одновременный залп из множества орудий. Такого количества пушек ни у Тухачевского, ни у Муравьева не было, да и быть не могло. Это в Первую мировую, когда шла позиционная война, можно было, не спеша, натащить на нужный участок фронта сколько угодно стволов и боеприпасов. Но даже если у Тухачевского была бы такая возможность… Тамбовские повстанцы, если они не законченные идиоты, сто раз успели бы уйти, пока шла подготовка.

Да и то… В Первую мировую войну стреляли по разведанным позициям противника. Вон в бинокль видны окопы и дзоты. Ну и лупим по ним. Как было уже сказано — без особенного эффекта.

Несколько отвлекаясь от темы. Не все знают, что системы залпового огня — как советская «катюша», так и немецкий шестиствольный миномет — первоначально предназначались именно для стрельбы газовыми снарядами. Чтобы одномоментно накрыть площадь… Это потом до военных дошло, что если стрелять фугасными снарядами, то тоже неплохо выходит…

А химическое оружие не применялось на Второй мировой войне именно ввиду его неэффективности.

Что же касается стрельбы по лесам… Посчитайте, сколько нужно положить снарядов, чтобы накрыть даже небольшую рощу. У Тухачевского же имелось 2000 химических снарядов. А уж лупить с пароходов из нескольких пушек по батарее… Занятие совершенно бессмысленное.

Но ведь стреляли? По крайней мере, что касается флотилии Верхнего Дона — это факт. Заметим, в двадцатых годах никто его не скрывал. В этом случае, скорее всего, других боеприпасов у моряков просто не имелось в наличии. Это ведь весна 1918 года, полный бардак. Обнаружили на каком-то складе химические снаряды — стали пулять ими… В 1918 году порой стреляли и учебными болванками, и холостыми, и из орудий без панорам (то есть в белый свет). Так, для моральной поддержки пехоты.

С Муравьевым дело вообще темное. Мало ли что он сказал. Товарищ был странный, большой позер и явно не очень здоровый на голову. Вот фрагмент его доклада, где речь идет о газах:

«Я занял город, бил по дворцам и церквям… бил, никому не давая пощады! 28 января Дума просила перемирия. В ответ я приказал душить их газами. Сотни генералов, а может и тысячи, были безжалостно убиты… Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали этого, потому что наш лозунг — быть беспощадными!»

Скорее всего, товарищ Муравьев просто загнул для эффекта. А насколько загнул и было ли что-то вообще — кто ж его знает…

Теперь что касается Тухачевского. Достоверно известен один эпизод применения газовых снарядов. Это обстрел 2 августа 1921 года острова на озере Кипец.

Размеры этого самого острова таковы. Длина — около 200 метров, ширина порядка 80 метров. На таком клочке суши — посреди озера — могут попытаться укрыться только полные придурки. Ведь сила партизан — в маневренности, а тут повстанцы сами загнали себя в мышеловку. Уж кем не были антоновцы — так это придурками. Они очень неплохо освоили тактику партизанской войны. Так что скорее всего никого на острове и не было. А стреляли так, для тренировки.

Историк Елена Прудникова предполагает, что байка о газовых обстрелах была специально запущена в народ большевиками.

Газовое оружие было неэффективным. Но моральный эффект угроза его применения оказывала. Вот и запустили слух, чтобы повстанцы подергались и задумались: а стоит ли продолжать бунтовать?

Кроме открытой войны шла одновременно и война тайная. Которая иногда переходила в явную, а иногда и нет…