Проспать Судный день - Тэд Уильямс

Но, проклятие, стена уже зашаталась.

— Надо мне еще что-то узнать о природе этого места? — спросил я Сэма через некоторое время.

— Что, хочешь спросить, типа, «Можно ли избежать смерти, два раза подпрыгнув и использовав спецжетон „Выживание“?» — спросил Сэм с печальной улыбкой. — Тут не компьютерная игра, Би. Все точно так же, как на Земле. Превосходящая сила побеждает более слабую. Мы не едим, души, возможно, и не умирают, но они исчезают и не возвращаются, если их тела здесь умирают. Это мы узнали после того, как Сам-Знаешь-Кто поджарила нам задницы. Как уже сказал по этому поводу мальчишка, видимо, те, кто погиб здесь, возвращаются и предстают перед настоящим Судом.

На мгновение я уловил в его взгляде тщательно скрываемую боль.

— Боже, надеюсь, что это так.

— Что тут было, пока все не стало превращаться в дерьмо?

— Что именно?

— Каков был распорядок? Часто ли бывала здесь Злая Ведьма, в обличье Кифы?

— Прости меня, Бобби. Ты был прав насчет нее. Я просто не желал этого слышать. Слишком много вложил в это место. Позволил убедить себя, поверить во что-то снова…

— Теперь это неважно, Сэм. Я просто хочу знать все обстоятельства.

— Думаешь, мы что-то сможем сделать, а не поджариться, словно грудинка?

Клэренс ничего не говорил, но определенно нас слушал. Мне уже он начинал нравиться, достаточно, чтобы я пожалел, что втравил его в эту чудную ерунду.

— Как знать? — ответил я. — Но я живу надеждой, так что ответь. Например, Куб Мекки. Он может соединять с кем-то еще, кроме Энаиты?

— Только с Ней, насколько мне известно. Она использовала его, чтобы общаться с нами, давать указания, тогда, когда мы во все это верили. И мы могли с ней связаться в экстренных случаях. Она такого не любила — даже тогда, когда была Кифой, очень не любила отвечать на вопросы — но это срабатывало.

— Ну, это уже кое-что. У тебя осталась твоя волшебная перчатка?

Он слегка удивился.

— Ага. Убрал подальше.

Он похлопал по грубо выделанному жилету.

— Но не думаю, что смогу использовать ее против нее. На самом деле, практически уверен в этом, поскольку у Фреда — Фидоратона — такая тоже была. Как и у всех Волхвов. Уокер говорил, что Фред попытался применить ее против нее, когда она явилась. В результате Фред просто сгорел, как фальшфейер, начиная с рук, а потом и весь целиком. По крайней мере, быстро. На самом деле, я смогу так же ею воспользоваться, когда до этого дойдет.

Он рассмеялся и на мгновение стал немного похож на прежнего Сэма.

— Лучше быстро, чем медленно.

— Не делай глупостей. Еще не все потеряно.

Он поглядел на меня, скорее, цинично, но и с некоторым интересом, отчего я почувствовал себя настоящим ублюдком, поскольку сам не верил, что все то, что я обдумывал, имеет шанс сработать. Слишком много неизвестных, особенно таких безумных неизвестных, как то, можно ли верить Элигору. Ага, я именно это сказал. Если у нас и есть хоть малейший шанс выжить, то это произойдет лишь тогда, когда великий князь Ада решит сделать то, что нам поможет. Он принял сделку, которую я предложил ему в «Файв Пейдж Милл», но это ничего не значило. На самом деле, даже если он снова меня наколет, сам Элигор останется толстым и довольным, и у него нет никаких причин сдерживать обещание.

— Не все потеряно? Рассказывай, — сказал Сэм.

— Это не опасно? Всем этим людям можно… доверять? — спросил Клэренс.

Это был законный вопрос, но, как я уже сказал, никто из жителей Каиноса нас не слушал, похоже. Но я сделал жест Сэму и мальчишке. Мы встали и немного отошли от лагеря. Лишь сильно позднее я понял, что так и не поглядел, куда именно ушел Эд Уокер.

— Все как-то так, — начал я, когда мы устроились на скальном выступе на некотором расстоянии от лагеря. — У нас действительно нет никакой молитвы — без обид — против нашей богини — если мы просто попытаемся устроить перестрелку.

— Мы и не станем устраивать перестрелку, — сказал Сэм. — Возможно, ты заметил, что кроме Куба Мекки здесь нет никакой техники, способной впечатлить хотя бы средневекового крестьянина. У нас есть стрелы, копья и дубины. Блин, мы даже еще бронзу не научились выплавлять. Так как ты собираешься сражаться с Сам-Знаешь-Кем? Здесь не Канзас, но и не Изумрудный Город. Можно вылить на нее хоть самое большое в мире ведро воды, но ничего не случится.

— Знаю. Но не собираюсь и просто лечь и помереть. Эта сука уже не первый месяц на меня охотится, она послала за мной этого маньяка «улыбающегося убийцу», промыла мозги Уолтеру Сандерсу и отправила его в Ад — ага, понимаю, парень, я не рассказал тебе об этом, но, поверь, она это сделала. А теперь хочет зажарить на вертеле тебя и меня, Сэм. И тебя тоже, Клэренс, раз ты с нами. Она не станет оставлять свидетелей.

— Гаррисон, — сказал он.

— Чо?

— Ты обещал перестать называть меня Клэренсом.

— Блин, да, обещал. Прости, трудно отделаться от привычки. Для меня ты все равно куда больше похож на Клэренса. Знаешь, если выживем, обещаю, что постараюсь.

— Как это на тебя похоже, Бобби, — сказал он, но без особого запала. — Давать обещания, зная, что ты их не станешь выполнять.

— Единственный возможный способ, друг мой, единственный. Ладно, а теперь я изложу вам свои глупые и безнадежные идеи, и можете начинать их расстреливать.

— Я очень устал, — пожаловался Сэм. — Можно, я просто скажу, что у тебя голова полна дерьма, это не сработает и все мы погибнем, и пойду спать?

— Ни за что, громила. Мы теперь все в этом деле, и начаться оно может хоть с рассветом, так что поговорить надо сейчас.

Сэм вздохнул.

— Вот блин. Ты, наверное, не заткнешься даже тогда, когда реально гореть будешь.

Вот так, с вращающимися по небу знакомыми и в то же время совершенно чужими звездами, рядом с лагерем, погрузившимся в тишину и сон, я рассказал им роман о том, как нам красивее погибнуть.

Потому что кому захочется подыхать скучно и старомодно?

Ночью начался снег, кружились крохотные белые хлопья, застревая в волосах и одежде, но их было мало, чтобы началась настоящая метель. Пока не начался ветер. После этого все стало в точности так, как бывает среди ночи и посреди зимы в нашем родном доме, в горах, где мы и находились, разве что по этой Калифорнии до последних дней не ступала нога человека.

Я понял, что спать будет сложновато, встал и начал гулять по лагерю и вокруг него, чтобы побыть наедине с собой. Перешагнув через последнюю груду обитателей Каиноса, сбившихся в кучи, чтобы было теплее, я увидел одинокую женщину, стоящую в дозоре, замотанную в несколько слоев шкур и мехов, с копьем в одной руке и чем-то еще, чего я не смог разглядеть, в другой. Видел я ее, конечно же, только благодаря Ангельскому Зрению (немного лучшему, чем человеческое, хотя, конечно же, не рентген вовсе). Она глядела на меня, не говоря ни слова, но, когда я проходил мимо нее, издала какой-то тихий странный звук. Спустя мгновение я понял, что это был стук зубов. И обернулся.