Странник поневоле - Борис Долинго

– А тебе не хотелось вернуться назад в свой мир?

– Только первое время. Потом я понял, что из возвращения не выйдет ничего хорошего. Мир, откуда в своё время кто-то увёл часть вашего народа, сейчас похож на сумасшедший дом. Он стоит на грани большой войны, какая вам и не снилась. За прошедшие годы люди сделали колоссальные открытия, они обрели сказочную мощь, но в массе люди не стали жить лучше. Кроме того, плата за обретённую мощь выливается в загрязнении воды и воздуха. Вся сила прежде всего направляется на умение уничтожить как можно больше людей – вот в этом человечество преуспело! Кроме того, я там был практически никем – средненький человек среди миллионов таких же, как я. А здесь… Я, наверное, объясняю очень сумбурно?

– Отнюдь! И тебе захотелось стать новым Властителем здесь?

– Нет-нет, – Богдан энергично замотал головой, – совсем не в этом дело. Во-первых, как мне думать о какой-то власти, если настоящие хозяева могут вернуться в любой момент? Во-вторых, я в принципе не стремлюсь быть правителем. Возвращаться домой и рассказывать о том, что я нашёл, было бы не самым умным решением: более сильные мира сего – или того, как правильнее в данном случае? – сделали бы всё возможное, чтобы отобрать у меня то, что я нашёл. За обладание дворцом и его сокровищами начались бы войны, так что я принёс бы народам мира Земли намного больше горя, открыв истину. Я даже не решился искать каких-то соратников из собственных товарищей, которые остались у меня там, потому что, как показывает история людей, за обладание такими сокровищами тебя могут убить или предать даже близкие друзья. Поэтому я решил пользоваться находкой столько, сколько будет возможно: изучить этот мир, а заодно попытаться узнать, куда делись те, кто зовёт себя Творцами.

– Но почему, попав на острова, как ты говоришь, ты начал сразу же искать путь назад во дворец? Ведь осуществилось то, чего ты желал – ты отправиться исследовать этот мир? Что тебе мешало взять и начать изучать его?

Богдан вздохнул – в словах мэтра имелась определённая логика.

– Откровенно говоря, я хотел иметь лучшее снаряжение и навыки…

– То есть, ты хотел явиться с более сильным оружием, чтобы чувствовать себя неуязвимым?

– Не совсем так, учитель! Дело не только в оружии, но я также хотел получше узнать жизнь на Гранях, расположение поселений, быт народов.

– Как ты мог узнать это, оставаясь во дворце?!

– Поверьте, там есть такие способы. Не всё, но многое можно узнать. Кроме того, вы же видите, что случилось со мной здесь – я не похож лицом на арабов или ваших соплеменников, я слишком заметен тут, и это привлекает ненужное внимание к моей персоне. Если на грани Европы я ещё мог путешествовать относительно незаметно, то у вас мне потребовался бы соответствующий грим или что-то подобное. Вот это я в большей степени и имел в виду, говоря о снаряжении. Всё нужно было продумать, приготовить, а я оказался здесь безо всего необходимого, без чёткого плана. Да, у меня было оружие, очень мощное по здешним меркам, но, во-первых, я не хотел слишком явно демонстрировать его людям, а во-вторых, у меня было не так уж много зарядов к этому оружию.

Мэтр поставил нетронутую чашечку чая на столик и медленно покивал.

– Я с доверием отношусь к твоим словам и вижу, что ты не злой человек, ты не жаждешь личной власти. Но вот ты согласился вести шейха и его отряд во дворец – почему, ты же понимал, чего хочет этот араб?

– Разумеется, но мне не хотелось быть подвергнутым пыткам. Арабы это умеют.

– Да уж, – усмехнулся Чжу Цзы Чен. – Это умеют многие, а не только арабы, как ты, вероятно, можешь догадаться: человека несложно подвергнуть пыткам, плоть слаба, особенно если не может оказать немедленное ответное сопротивление. Но почему же ты согласился? Только ли из страха пыток? И ты же мог догадываться, что шейх, попав в этот дворец, тебя просто убьёт.

Богдан скромно улыбнулся:

– Отвечу предельно честно: я рассчитывал, что там, где я знаю всё намного лучше, я смогу избавиться от него и его людей раньше.

– Так ты коварен?

– Не то чтобы коварен, но разве у меня был выбор?

– Согласен, выбор у тебя был не слишком большой, как, впрочем, и сейчас. А что же мне сейчас делать? Если поверить тебе, то я должен доложить обо всём учёному совету университета и своему императору. И это, скорее всего, вызовет у него такое же желание, как у арабского шейха. Таким образом, экспедицию пошлют к твоим «вратам». С другой стороны, не все могут тебе поверить, даже у меня есть сомнения: вполне можно предположить, что ты придумываешь эту историю для того, чтобы скрыть дорогу в свою страну…

– Господи, учитель! – перебил Богдан. – Прошу прощения, но почему бы мне было в таком случае не рассказать это именно сначала?! Кроме того, посмотрите на нож, который вам передали. Ладно шейх или купцы – они люди не столь учёные, но вы же учёный человек и можете понимать, что подобного ножа не сделать нигде в известной вам части этого мира!

Чжу Цзы Чен поднялся и вынул нож, который хранился в запирающемся окованном железом сундучке, стоявшем в этом же зале.

– Да, нож во многом меня убеждает, но и он может убедить не всех.

– Я могу вам кое-что продемонстрировать, если вы позволите, – Богдан протянул руку.

Мэтр заколебался, но всего лишь на мгновение, и подал нож Богдану.

– Здесь есть одно устройство, э-э… – Богдан чуть замялся, подбирая понятные слов, – которое я не показывал, и которое совершенно меняет свойства лезвия.

Он оглянулся по сторонам:

– Можно испортить какую-нибудь металлическую или каменную вещь для большей убедительности?

Чжу Цзы Чен сделал приглашающий жест рукой:

– Выбирай. Например, вот эту каменную подставку, если она подходит тебе. – Он показал на каменную колонну толщиной сантиметров пятнадцать, служившую подставкой для фарфоровой вазы с цветами.

– Точно можно? Я её основательно испорчу! – Богдан понимал, что мэтр не представляет себе возможностей не слишком страшного на вид кинжала.

Китаец утвердительно кивнул.

Богдан снял вазу, чтобы она не разлетелась на осколки, упав на пол, включил поле, обволакивающее лезвие и полоснул по колонне чуть наискось сверху вниз. Мгновение каменный столбик стоял, словно ничего не произошло, а затем верхняя часть съехала вниз по наклонному срезу, и Богдан едва успел подхватить её, чтобы не производить сильного шума.

Глаза мэтра расширились, и он невольно протянул руки к необыкновенному предмету.

– Осторожно, – предупредил Богдан, – лезвие режет металл легче, чем масло. Можно без пальцев остаться.

Учёный взял в руки нож, который он уже держал много раз. Словно это было впервые увиденное им чудо. Осмотрев ровный, словно бритвой сделанный срез на камне, он поцокал языком:

– И это не самое мощное оружие, которое там есть, как я понимаю?..