Философия имени - Алексей Федорович Лосев

Комментируя данный фрагмент текста, Н.О. Лосский замечает:

«Множественность слов как психо-физио-физических (так в переводе. – В.П.) процессов для выражения одного и того же объекта (например, грек называет истину αληθηεια, а римлянин – veritas) не нарушает этого учения, а просто показывает, что может быть подчеркнут то один, то другой момент в одном и том же космическом слове (грек подчеркивает „незабвенность“ – вечность истины, римлянин – веру в истину)» (Лосский Н.О. История русской философии. С. 344).

С. 185.* «…если энергия сущности есть сама сущность, то сущность не есть энергия сущности».

Это один из вариантов осмысления развернутой имяславской формулы «Имя Божие есть Бог, но Бог не есть имя», где имя рассматривается как энергия сущности.

С. 185.** «Второе… и потому имяначертание и имязвучие по факту – не сущность вещи и не энергия ее».

«Имяначертание» и «имязвучие» здесь – термины из имяславских споров. Рассматриваемый фрагмент текста, по всей вероятности, содержит скрытую полемику – критику «Послания Святейшего Синода» (Имяславие. Антология. С. 161 – 169) и позиции имяборчества. Более эксплицитно эта критика выражена в заметке «Анализ религиозного сознания», где говорится:

«Епископ Никон и Синод<альное> послание признали, что Имя Божие есть только звук. У Бога нет имени. Все имена смертны… Если вы признаете, что Имя есть только звук, а не Сам Бог, то вы не можете быть православными» (Личность и Абсолют. С. 269).

Термины «имязвучие» и «имяначертание» («начертание звуков») встречаются также в «Богословских тезисах имяславия» (Имя. С. 60). Термин «имязвучие» встречается в работе А.Ф. Лосева, опубликованной под названием «Миф – развернутое магическое имя», где говорится, что «имя сущности ни в коем случае не есть имязвучие, но – умная и смысловая энергия сущности», и что «разнозвучие в языках указывает лишь на разное понимание и называние одного и того же имени» (Диалектика мифа. Дополнение. С. 412). И, кроме того, термин «имязвучие» мы находим в лосевских «Очерках античного символизма и мифологии», где говорится, что

«Платон, понимая под именем имязвучие, критикует учение об исключительной познаваемости вещей через имена» (Очерки античного символизма и мифологии. С. 413).

С. 186.* «Как бы моя ноэма… но обязательно тождествен с именуемой вещью».

Абсолютное тождество с именуемой вещью возможно, по А.Ф. Лосеву, видимо, только в гипер-ноэзисе.

С. 186.** «…в моей текучей и вечно стремящейся вперед психике».

Категория стремления входит в терминологический аппарат учения А.Ф. Лосева об абсолютной диалектике, или абсолютной мифологии. См. такой поясняющий контекст из данной работы:

«То, что обычно именуется „душой“, совпадает, таким образом, у меня именно со „стремлением“. „Ум“ и „душа“ (стремление) вовсе не находятся на одной плоскости, но „ум“ выше „души“. „Стремление“… я понимаю, следовательно, опять-таки не как одну из душевных способностей. Например, „стремление“ в моем понимании ничего общего не имеет с „волей“ или ее моментами (в обычном понимании психологов). Это – вообще душевный поток, психическая слитность, неизменно движущаяся вперед, то неугомонное и вечно напряженное алогическое становление, которым „душа“, собственно, и отличается от „ума“… стремление идет вперед, вовне, за пределы субъекта» (Диалектика мифа. Дополнение. С. 335, 337).

С. 187.* «…в некотором сокращении его черт, в его эйдоле».

См. дефиницию эйдола в «Диалектике числа у Плотина»: «…эйдол, тоже умное, сущее и сущностное, но данное в некотором перспективном сокращении» (Миф. Число. Сущность. С. 783); «эйдол, или сокращенный частичный эйдос, и вообще, и числа в частности» (Там же. С. 806).

С. 187.** «Слово – понятая вещь и властно требующая своего разумного признания природа».

Во фрагменте «Дополнения» к «Диалектике мифа» А.Ф. Лосев, отмечая, что в современной философии наблюдается склонность применять термин «понимание» к смыслу не отвлеченному, но выраженному, развивает глубокую концепцию интерпретации слова как «понимания в действии». Он пишет:

«…есть большие основания „в-себе-и-для-себя“ Символа, т.е. становящееся понимание, именовать Словом. Слово, прежде всего, и есть не что иное, как Понимание. Но Слово, так или иначе функционирующее Понимание. Надо не только понять предмет; надо еще и активно куда-то направить свое понимание, кому-то его сообщить, – короче говоря, наделить его определенной активностью, чтобы Понимание стало Словом. Слово есть Понимание в действии, подвижное Понимание, Понимание как становление и стремление» (Диалектика мифа. Дополнение. С. 345).

С. 188.* «И вот ноэма-идея замолкает в смысле физического звучания и превращается в чистую умную же воплощенность умного предмета (а всякий предмет знания умен, т.е. эйдетичен)».

См. в этой связи следующее замечание А.Ф. Лосева о соотношении умного и физического:

«…все умное в отношении физического есть некий бесконечный предел, к которому физическое, сколько бы ни приближалось, никогда не может приблизиться так, чтобы расстояние между ними равнялось нулю. Умный предмет есть бесконечность, бесконечно большое число» (Диалектика мифа. Дополнение. С. 389).

См. так же его мысли о соотношении смыслового и вещественного (на примере числа):

«Не забудем, однако, что природа числа противостоит природе вещи как чисто смысловая конструкция, что действие чисел, изучаемое здесь (при логарифмировании в математике. – В.П.), есть действие чисто смысловое, смысловая энергия числа, что имеется здесь в виду смысловая картина органического развития, а не вещественный его коррелят, не механическая копия» (Личность и Абсолют. С. 593).

С.