Эскадра его высочества - Алексей Барон

Упоминая советников, Камея косвенным образом высказала недоумение по поводу того, что ни герцог Сентубал, ни граф Бервик не получили приглашения принять участие в столь важной беседе.

— Рискую? Не очень. Покаянская армия действительно сильнее, и до границы именно то количество километров, о котором вы сказали. Однако просто позорный для империи погром, который учинила ваша немногочисленная эскадра прямо перед окнами Эрлизора, не может остаться без ответа. У моих советников нет никаких сомнений в том, что на ближайшие годы безусловным врагом номер один для Пресветлой Покаяны является Поммерн.

Упоминая своих советников, Альфонс давал понять, что беседа ограничена по числу участников не с одной, а с обеих сторон. И, хотя стороны относились к разным весовым категориям, вероятно, для этого были какие-то резоны.

— …И пока это так, ни эпикифор, ни тем более его ручной базилевс, не решатся на войну с нами. Если кто и рискует, так это ваш отец. Но надеюсь, Бернар Второй знает, что делает.

— Я тоже на это надеюсь, — грустно сказала Камея. — Вот только…

Король и королева переглянулись.

— Принцесса, гостите у нас столько, сколько захотите, — поспешно сказала Лилония. — Наш морской министр уже получил распоряжение помочь вам в ремонте кораблей, в лечении раненых и в снабжении вашей славной эскадры всем необходимым.

— Будьте как дома! — добавил Альфонс.

— Вы очень добры, ваши величества. Благодарю вас за тепло, которое от вас исходит. Я его чувствую. И не надо огорчаться, прошу вас.

— Огорчаться? — с легким замешательством переспросил король. — Из-за чего?

— Из-за того, что Альбанис не может вступить в войну. Отец сказал, что пятнадцать лет назад мы тоже не смогли поддержать вас, поэтому сейчас Поммерн не имеет морального права предлагать военный союз. Помимо всего прочего, вы ведь еще связаны с Пресветлой мирным договором.

Царственная чета вновь обменялась взглядами.

— Альф, — сказала Лилония. — К нам впервые приехал посол, с которым невозможно говорить недомолвками.

— Я заметил, — отозвался король.

— И я впервые вижу посла, которому так хочется доверять. Принцесса еще очень молода и ей сейчас трудно без ее советников. Так что давай без уверток.

— Хорошо, дорогая. Будем откровенны. И начнем с того, что не стоит называть Покаяну Пресветлой. С тех пор, как там властвует орден мракобесов, империя этого не заслуживает.

— Ваше величество! Но империя называется Пресветлой Покаяной как раз с тех пор, как к власти пришли сострадарии, — удивилась Камея. — Если я не ошибаюсь.

— Нет, не ошибаетесь. И хорошо знаете историю, — с улыбкой сказала королева. — Именно с тех пор.

— Вот с тех пор империя и не стоит этого названия, — хмуро отрезал Альфонс. — Я еще как-то могу понять то, что они творят в аннексированных альбанских провинциях, — все-таки завоеванная территория. Но то, что сострадарии не первый уже век проделывают со своими собственными гражданами непостижимо. Грабеж, пытки, издевательства, убийства, — все это давно и многократно превысило меру, необходимую для сохранения даже такой недостойной власти, как власть ордена варваров. Этот основанный на бреде невежественного пампуаса орден сумел запугать, лишил чести и заразил безумием некогда великое государство. А теперь в очередной раз собирается совершить то же самое с соседними. С удовольствием открою вам одну тайну, принцесса. Мирного договора между Альбанисом и Покаяной больше не существует.

— Не существует?

— Да, и не по нашей инициативе. Около полугода назад проконшесс Сипитор передал мне официальное уведомление о том, что базилевс-император решил не продлять соглашение на очередной пятилетний срок.

— Решил не продлять? Но из-за чего?

— Формально — по причине некоторых колониальных проблем. А в действительности из-за того, что одна влиятельная группа бубудусков в Ситэ-Ройяле считает, что сначала надо уничтожить еретический Поммерн, а другая уверена, что раньше следует разделаться со строптивыми альбанцами. Похоже, вторая группа на тот момент оказалась сильнее, только и всего.

— Если это так, тогда зачем покаянский флот напал на наши корабли у мыса Мекар?

— Это был ответный шаг бубудусков, считавших, что Поммерн нужно уничтожить первым. И, следует признать, более эффективный ход. Эти бубудуски явно рассчитывали на неизбежную реакцию и в этом не просчитались. Но просчитались в ее силе. Такого ответа, какой они получили, никто не ожидал. Ни у них, ни, признаюсь, у нас.

— Но все же договора больше нет… И вы так спокойны?

— Нет, конечно. Это известие означает для нас и возможную войну, и угрозу нового поражения. В принципе, у Покаяны достаточно сил, чтобы сражаться с двумя противниками одновременно. Но признаюсь, у меня на душе стало легче, поскольку все последние годы ничто так не угнетало, как вынужденный мир с кровопийцами.

После этих слов король встал и несколько раз прошелся вдоль стеклянной стены.

За огромным окном расстилалось внутреннее море Гринуотер, по которому, оставляя серебристый след, плыл покаянский фрегат. Он уже успел миновать Малый Эльт и почти достиг Большого.

— Ваше величество, — сказала Камея. — Почему же тогда…

И она нерешительно замолчала.

Альфонс усмехнулся.

— Ну, смелее, смелее.

— Почему же тогда уплывает «Тромпаск»? — решившись, выпалила Камея.

Король сделал небрежный жест.

— Разумеется, вовсе не потому, что мы не можем его остановить. Наш флот вполне способен отправить на дно не только этот фрегат, но и всю потрепанную эскадру Василиу, которая сейчас дерзко крейсирует у выхода из Большого Эльта. Увы, мы не можем начинать войну, для которой и повода-то пока не имеем, сразу по нескольким причинам. Главную из них вы сами, ваше высочество, только что назвали.

— Да, — сказала Камея. — Альбанис слишком уязвим с суши. Но разве эта уязвимость уменьшится, если погибнет Поммерн?

— А он погибнет? — вдруг спросил король.

Камея вздрогнула.

— Не могу представить. У нас столько доброго и хорошего…

— Знаете, принцесса, ваш отец не первый год проводит на троне. И если уж он решился разворошить осиное гнездо, нанеся великолепный удар по самому Ситэ-Ройялю, то на что-то он должен был рассчитывать, не так ли?

— Да, конечно. Только бывают ситуации, когда приходится выбирать какое-то неизбежное зло.

— Бывают, — согласился Альфонс. — И все же возможность того, что Поммерн выстоит, исключать нельзя. Вы согласны?

— Очень надеюсь…

— Между тем, даже воюя с Поммерном, базилевс вполне может выставить превосходящую по силе армию и против нас. А мы не готовы. У нас еще не выросло поколение солдат, не испытавших поражения. Для этого требуется лет двадцать. Пока же прошло пятнадцать. Понимаете?