История Османской империи. Видение Османа - Кэролайн Финкель

Великий визирь Исмаил-паша продержался на своем посту всего два месяца и пал жертвой придворных распрей. Второго мая 1688 года его заменили бывшим главнокомандующим янычар Текирдаглы Бекри Мустафа-пашой, который после неудачи под Веной был назначен командующим венгерским фронтом и теперь избавился от прежних проблем со здоровьем. В самом начале мятежа Текирдаглы Бекри Мустафа вместе с Сары Сулейманом покинул лагерь османской армии в Петроварадине, затем вернулся и впоследствии провел месяцы той тревожной зимы вдалеке от Стамбула в крепостях, расположенных на берегах Дарданелл. Чтобы лишить австрийцев (и врагов на других фронтах) возможности лицом к лицу столкнуться с османской армией, которая была плохо к этому подготовлена, Текирдаглы Бекри Мустафа направил все свои усилия на то, чтобы сделать все необходимые приготовления.

Военная экономика Османской империи находилась в беспорядочном состоянии: в условиях, когда оставалось совсем немного времени до начала кампании 1688 года, а перспектива заключить мир была невелика, у правительства не осталось достаточно времени для того, чтобы найти хорошо продуманное решение проблемы нехватки живой силы, необходимой для ведения боевых действий на широком фронте. Как и во время недавнего мятежа, когда вся действующая армия, оставив без внимания приказы, покинула фронт и направилась в Стамбул, продолжались бесчисленные случаи полного нарушения воинской дисциплины, когда султанские полки, казалось, угрожают самому существованию господствующего порядка, как это было, когда они погрузили Стамбул в пучину продолжавшихся несколько недель беспорядков. Более того, система вознаграждений кавалеристов из провинций земельными наделами, при том условии, что они примут участие в боевых действиях вместе со своими слугами, уже не отвечала требованиям к обороне империи. На самом деле, для достижения каких бы то ни было практических целей этот институт уже давно перестал быть эффективным. Казалось, что все надежды получить достаточное количество бойцов, снова надо было возлагать на энергичного Йегена Осман-пашу и его сторонников в пограничных районах империи. И это несмотря на то, что они продолжали заниматься грабежами в сельской местности, тем самым демонстрируя свое нежелание избавляться от старых привычек. Таким образом, была отменена направленная против них всеобщая мобилизация, а их самих вновь интегрировали в систему государственного управления, сделав губернаторами провинций и помощниками губернаторов, взамен потребовав от них принимать участие в боевых действиях вместе с людьми, которые им подчинялись. Издавна непокорных индивидуалов инкорпорировали в государственный аппарат, что было средством восстановить их преданность режиму, но на этот раз новизна заключалась в масштабах доверия, которое государство оказывало непокорным войскам, считая их опорой всей армии. Попытка защитить империю с помощью ненадежных войск, солдаты которых прежде всего давали клятву верности своим вожакам, а не султану, несомненно влекла за собой еще большие несчастья. Убийства командиров крепостей Ираклион, Каменец и Тимишоара, совершенные солдатами их турецких гарнизонов в период между 1687 и 1689 годами, стали еще одним свидетельством того, что центральная власть потеряла контроль.

Найти деньги, необходимые для финансирования военной кампании, оказалось так же трудно, как найти солдат, необходимых для ее ведения. Казна была пуста, поэтому в отчаянной попытке изыскать средства для армии стали переплавлять золотую и серебряную посуду. На протяжении XVII столетия турки изо всех сил старались получить достаточное количество серебра для того, чтобы чеканить свои собственные монеты, и позволяли чеканить у себя серебряные монеты различных европейских государств, а также монеты недавно завоеванных территорий, которые вводились в свободное обращение по всей империи. Медь была гораздо доступнее, но с конца 30-х годов XYII века турки по каким-то необъяснимым причинам прервали чеканку медных монет. С 1688 года, после тревожных зимних месяцев мятежа, возобновилась чеканка медных монет, которые были выпущены в таком количестве, что государство сумело оплатить расходы, связанные с церемонией восхождения на трон султана Сулеймана, и удовлетворить требования тех, кто получал оплату от государства, в особенности военнослужащих из султанских полков. Кроме того, это позволило оплатить расходы, необходимые для продолжения войны. Впрочем, эти деньги можно было легко подделать, и их не всегда принимали купцы, от которых государство получало поставки, необходимые для снабжения как Стамбула, так и армии, поэтому в 1691 году их перестали чеканить. Серьезность положения не была секретом для Сулеймана II и его политических деятелей. Однако в июне 1688 года посол Объединенных Провинций Нидерландов при дворе султана попросил аудиенции у великого визиря и сообщил ему о том, что император Леопольд и его союзники склонны заключить мир. Это предложение о посредничестве, как о способе положить конец войне, было вызвано желанием Вильгельма Оранского (который вскоре стал Вильгельмом III, королем Англии, Шотландии и Ирландии) высвободить австрийские войска, которые в то время были задействованы в Венгрии, и направить их на службу в Рейнланд-Пфальц, с целью оказать поддержку создаваемому им альянсу против французского короля Людовика XIV. Об этом шаге Стамбулу стало известно благодаря командующему войсками в Белграде. Однако, несмотря на свое обещание лично возглавить армию и вернуть территории, которые его предшественники завоевали столь высокой ценой, Сулейман решил направить посланников, чтобы напомнить императору о той дружбе, которая была между их отцами — Фердинандом III и Мурадом IV, во время царствования которых, в том же XVII столетии, империя Габсбургов и Османская империя находились в состоянии мира. Было принято посылать письма, уведомляющие других монархов о восхождении на трон нового султана, и в данном случае посланники с письмами отправились в Иран, Узбекистан, Йемен, Францию, Англию и Объединенные Провинции Нидерландов. Одиннадцатого июля 1688 года высокопоставленный чиновник канцелярии, некий Зульфикар-эфенди, отправился в Вену с письмом Сулеймана императору Леопольду. Этот чиновник возглавлял мирную делегацию, в состав которой входил главный драгоман (дословно «главный переводчик», но в действительности это был главный посредник между султаном и правителями иностранных государств), которым был османский грек Александр Искерлетзаде, известный на Западе под именем Маврокордато.

Но эти мирные предложения не положили конец войне, подготовка к продолжению которой шла полным ходом. В отсутствие твердой руки, которая могла бы мобилизовать военную экономику, подавление военного мятежа и возведение на престол нового султана нисколько не улучшили состояние османской армии на Венгерском фронте, где к тому времени ее присутствие сократилось до немногочисленных гарнизонов, удерживающих несколько второстепенных крепостей. Самым сильным ударом, который Османская империя испытала в 1688 году, стала потеря Белграда, который после месячной осады, 8 сентября, капитулировал перед армией Габсбургов. Йеген Осман-паша не предпринял ни единой попытки организовать сколько-нибудь эффективную оборону. Вместо того чтобы заставить своих солдат сражаться с противником, он позволил им разграбить базары города, а потом вместе с ними отступил далеко за линию фронта, в безопасный Ниш, предоставив оборону Белграда заботам губернатора Румелии. В битве на подступах к городу армия Габсбургов под командованием курфюста Баварского Максимилиана Эммануила легко одержала победу над Имре Тёкёли и еще оставшимися там османскими войсками. Удивительно, что Белград продержался целый месяц: ведь город не располагал достаточно сильным гарнизоном, и у его защитников не было никаких надежд на снятие осады. Зульфикар-эфенди со своей делегацией прибыл в лагерь Габсбургов, когда осада уже закончилась. Его оценка заключалась в том, что, хотя австрийское оружие одержало победу, войска Габсбургов оказались в тяжелом положении и готовы отступить, как только обеспечат оборону своей территории. На протяжении более чем полутора столетий эта стратегически важная крепость оставалась несокрушимой передовой базой, из которой осуществлялось руководство военными операциями против Габсбургов. С ее потерей сразу же открылась дорога на Стамбул. Чтобы скрыться от наступавших австрийских войск, жители Белграда бежали вниз по течению Дуная. Так же поступили и гарнизоны османских укрепленных пунктов, расположенных на берегах этой реки. К октябрю Зульфикар-эфенди и Маврокордато были арестованы и находились под стражей за пределами Вены.