Цветы из огненного рая - Сара Ларк

– По нему ты, конечно же, будешь ужасно скучать! – пошутила Кэт.

Ида заставила себя улыбнуться.

– А вот Охотник точно не будет скучать по нему.

К счастью, в последнее время Оттфрид не трогал ее. Несмотря на то что он снова спал в одной комнате с Идой, к жене он не прикасался. Он также не докучал Кэт своими пошлыми замечаниями. Поэтому пес снова почувствовал себя уверенно и начал рычать на супруга Иды, когда ему казалось, что тот обижает хозяйку. Оттфрид вскоре выгнал его на улицу, хотя Ида протестовала, утверждая, что собака в доме нужна. Как оказалось, крысы завелись и здесь. Ида полагала, что они сами привезли их с собой в повозках. Или они появились у маори еще раньше, вместе с товарами белых, возможно, с семенами ржи, из которой Ида теперь пекла хлеб.

– В любом случае мы уезжаем ненадолго. – Кэт все пыталась утешить Иду. – По равнине мы будем продвигаться достаточно быстро. Я думаю, что за три-четыре недели управимся. И ты сумеешь продержаться это время!

Ида возвела глаза к небу.

– Да я и дольше продержусь! – заявила она. – Кроме того, мне нужно привыкать к этому. Когда появятся дети… Сейчас вы, в принципе, еще могли бы взять меня с собой, но с двумя маленькими озорниками… Все будет хорошо, Кэт.

Тем не менее, уезжая на рассвете следующего дня, Кэт не могла отделаться от тревоги. Ида храбро махала рукой им вслед и даже смеялась, но было что-то в ее фигуре, в выражении ее лица… Кэт очень сожалела о том, что им пришлось оставить ее одну.

– Ну, вот они и уехали! – с наигранной радостью в голосе крикнула Ида Охотнику. – А нам нужно придумать, чем заняться сегодня. Как считаешь, стоит выкопать пару сладких картофелин?

Затем Ида устроилась на солнышке и принялась чистить картофель, убеждая себя в том, что наслаждается покоем. Она приготовила вкусный густой суп, произнесла длинную застольную молитву, прежде чем приступить к еде. Молитвы утешали ее, возможность поговорить с Богом успокаивала, пусть даже Он не отвечал ей.

Картофельную шелуху и другие отходы Ида отнесла на недавно сложенную кучу компоста. Затем она принялась стирать шерсть, которую позже собиралась прясть, поскольку день был просто чудесный. Кроме того, Кэт поделилась с ней рецептами красителей для ткани. Правда, они предназначались для новозеландского льна, но почему бы не опробовать их и на овечьей шерсти? Поэтому Ида отправилась в лес на поиски растений. Она очень гордилась тем, что не упала в обморок от страха, когда ей на плечо вдруг вскочила вета, задержалась там на миг, а затем снова скрылась в зарослях. Кэт уже рассказывала ей об этом типичном для новой родины виде саранчи. Подруга говорила, что они безобидны, хотя и уродливы. На языке маори их название означало «божество ужасных вещей».

Как будто ужасные вещи нуждались в божестве! Ида задумалась на миг, не отдают ли подобные мысли язычеством, и произнесла молитву, прося у Господа прощения за невольную обиду. Он не ответил. Но в лесу стояла такая тишина… Говорят же, что достаточно вслушаться в тишину, чтобы наконец-то услышать Его голос. Значит, если Ида прежде не слышала Его, то лишь потому, что вокруг постоянно царил шум. Однако теперь…

Тишина теперь казалась Иде жутковатой. С гулко бьющимся сердцем она собрала травы и вернулась в па, где Охотник с громким лаем гонял крыс. Вскоре наступил вечер. Ида молилась снова и снова, не получая ответа. Наконец тишину сменили звуки ночи. Молодая женщина слышала какие-то шорохи, крики… Впрочем, она прекрасно знала, что это птицы. Или же это все-таки боевой клич воинов? Может быть, маори только и ждали, чтобы мужчины уехали, чтобы отомстить ей за осквернение па? Но нет, Кэт ведь уверяла ее, что вокруг крепости маори не живут. Иначе они нашли бы их следы за минувшие недели.

Тогда Ида подумала о духах… Возможно, голоса живших в этом месте людей прежде прогоняли их. После того как Кэт, собирая первый урожай кумара, исполнила каракиа, она стала напевать постоянно, словно это было нечто само собой разумеющееся. «Я вспоминаю приемную мать», – говорила девушка и, смеясь, добавляла, что это настроит духов на более миролюбивый лад. Иде нравилось слушать ее – хотя позже она просила у Господа прощения за то, что стала свидетелем языческих ритуалов. Но теперь Кэт уехала, и духи кричат в ночи. А Господь не отвечает…

Дрожа всем телом, Ида устроилась на полу между широкой кроватью и платяным шкафом, вцепившись в Охотника, который не понимал, почему так волнуется хозяйка, и в конце концов начал нервно повизгивать.

Она так одинока, а Господь не отвечает, и ребенок… и ребенок в ее животе не шевелится, разве ему не пора шевелиться? Жив ли он еще вообще, или… Может быть, Господь знает, что она по-настоящему не хочет его? А вдруг он станет добычей духов, а вместе с ним – и его мать?

Ида плакала, раскачиваясь взад-вперед, Охотник пытался успокоить хозяйку, облизывая ее лицо, радуясь и удивляясь тому, что она не прогоняет его.

И это была только первая ночь.

Равнина Кентербери, по мнению Кэт, носила свое имя по праву. Она действительно была просторной и широкой, поросшей травами туссока. Лишь изредка встречались небольшие рощицы или прозрачные, питаемые ручейками озера и одинокие скалы, словно упавшие с неба. Вдалеке возвышались покрытые снегом горы – Южные Альпы, которые можно было увидеть практически везде, где до сих пор довелось побывать Кэт. Однако здесь они как будто стали ближе, четче виднелись их очертания. Ни лес, ни высокие холмы не заслоняли обзор, воздух казался чище, небо – выше, а облака – прекраснее, чем где бы то ни было. Река Ваймакарири, вдоль которой ехали Оттфрид и Гибсон на своих повозках, была широкой и бурной. Кэт высматривала поселения маори на ее берегах, но в течение первых двух дней они не встретили ни одного мараэ нгаи таху. Изредка попадались еще не достроенные фермы пакеха.

– Может быть, они живут в глубине острова… если река выходит из берегов, – произнес Оттфрид, смотревший на воду с недоверием.

Он с ужасом отклонил предложение Гибсона взять лодку у кого-нибудь из живущих в устье реки фермеров или рыбаков, чтобы погрузить на нее товары и отправиться на ней вверх по течению. Тогда они могли бы продвигаться вперед намного быстрее, но Оттфрид был категорически против.

– Я не слышал, чтобы тут случались наводнения, – спокойно сказал Гибсон. – И фермы, мимо которых мы проезжали, расположены у самой реки. Так что весьма маловероятно, что мы здесь имеем дело со вторым Маутером. Понимаешь, Отти, ты просто еще не отошел после гибели Санкт-Паулидорфа. Пора забыть об этом!

Кэт подумала, что Оттфрид, скорее всего, не мог забыть и кое-что другое. Он отказывался плыть по реке вовсе не из-за пережитого в Санкт-Паулидорфе. Вероятно, поездка в деревню маори напомнила ему о событиях в Вайрау. Да и вообще, чем дальше они отъезжали от английских поселений, углубляясь в неисследованные территории маори, тем больше нервничал Оттфрид. Конечно же, он не признавался в этом, однако Кэт видела, что он боится столкновения с коренным населением острова.