Стальные небеса - Ирина Владимировна Котова

и с нежностью коснулась губами его пальцев на моем плече. — Мне тоже понравился процесс примирения.

Люк плескался в душе, а я, одевшись, собирала драгоценности обратно в шкатулки — Мария, конечно, со мной привыкла ко всему, но это было только наше умопомрачение, и я не хотела делиться им ни с кем. Руки были слабыми, я то и дело замирала и улыбалась.

Его светлость появился, когда я отдыхала в кресле, подтянув под себя ноги и откинув голову на спинку. Люк одевался, я с удовольствием наблюдала за ним. Часы в гостиной пробили двенадцать, и я наконец-то обратила внимание на будильник.

— Еще час до обеда, — с удивлением проговорила я. — А мне казалось, мы уже все на свете пропустили.

— Мало? В следующий раз буду больше стараться, — со смешком пообещал Люк, застегивая рубашку. Я глаз не могла оторвать от его длинных пальцев.

— Куда уж больше, — пробормотала я, потягиваясь и чувствуя, как отзываются дрожью мышцы. Он удовлетворенно хмыкнул.

— Да, мне сейчас не хватает только сигареты.

— Так кури, — благодушно согласилась я. — Не в покоях, конечно. Меня уже переломало табачной ломкой, и я больше не хочу убить всех курящих. Буду тебя нюхать и страдать, что мне ближайшие пару лет это недоступно.

— В кабинете покурю. — Он заправил рубашку в брюки, взялся за ремень, и от воспоминаний о том, как я нетерпеливо дергала его, пытаясь расстегнуть, по телу прошла мягкая горячая волна. — Когда буду Майки звонить, — продолжил муж хрипло. — У нас ведь были планы…

Я подняла голову — Люк жадно смотрел на меня, и от взгляда его снова что-то сладко сжалось внутри.

— У тебя еще есть силы? — спросила я насмешливо, поднимаясь. — У меня нет.

— У меня тоже нет, — признал он сокрушенно, кривя губы в улыбке и наблюдая, как я подхожу. — Но это не мешает мне тебя хотеть, Марина.

— Ну тогда, — я взялась за его ремень, — мы обойдемся без разврата.

— Совсем? — поинтересовался Люк тем же тоном, что несколько минут назад спрашивал про ссоры.

— Разве что чуть-чуть, — прошептала я, застегнув ремень, и поцеловала мужа.

Он отвечал медленно, мягко и очень нежно — как раз так, как было нужно для завершения нашей близости. Чтобы не пресытиться, не пересластить. Чтобы с нетерпением ждать вечера. Чтобы оторваться с едва затуманенной головой и чувством полного удовлетворения.

В этом тумане я провела следующие два часа до отлета Люка. Я наблюдала, как он благодарит слуг и общается с пациентами лазарета, слушала, как говорит с доктором Кастером. Я затащила его в кабинет, попросила доктора Лео включить сканер и, вглядываясь в лицо Люка, показывала ему на экране детей:

— Смотри, настоящие маленькие человечки!

Муж настороженно смотрел на головастых сыновей, мирно расположившихся лицами друг к другу. Неуверенно положил руку на живот рядом со сканером, который держал доктор Кастер, — и дети едва заметно зашевелились, словно потягиваясь. Люк поспешно убрал ладонь.

— Трусишка, — проговорила я одними губами. Он усмехнулся.

— Госпожа герцогиня сейчас полностью здорова, — рассказывал доктор Кастер, — ей показана умеренная активность, полноценное питание, здоровый сон. В общем, все то, чего она себя лишала, ваша светлость. Надеюсь, вы проследите за тем, чтобы оставшиеся месяцы прошли для вашей супруги спокойно.

— Обязательно, — пообещал мой муж. — Доктор… — он поколебался. — Насколько умеренной должна быть активность? И… есть ли ограничения?..

Я едва не рассмеялась в голос. Доктор Лео поправил очки, взглянул на меня, на Люка.

— Показано все то, что делает вашу супругу счастливой, — сказал он весомо, откладывая сканер. — И супружеская жизнь тоже. Но, как вы понимаете, без фанатизма.

— Понятно. Без фанатизма, — подтвердил Люк с каменным лицом.

— Никакого фанатизма, — строго вторила я.

— Так как ее светлость беременна двойней, после шестого месяца желательно воздерживаться, чтобы не спровоцировать преждевременные роды, — продолжал доктор, не обращая внимания на наши реплики. — Но до тех пор, естественно, при условии постоянного наблюдения, никаких противопоказаний нет. И еще раз повторю: полноценный сон, полноценное питание!

— Вот им мы сейчас и займемся, — проговорил Люк, взглянув на часы. — Благодарю, доктор. И за внимание к моей супруге, и за то, что вы взяли на себя лазарет. Это тяжело.

Доктор Кастер потер очки платком и снова надел на нос.

— Тяжело. Но у меня никогда еще не было столь важной работы, ваша светлость. И прямо сейчас я тоже собираюсь заняться ею.

— Ну, тогда не будем вам мешать, — благодушно проговорил мой муж, поднимаясь и помогая мне встать.

— Вы и есть моя работа, — проворчал доктор Лео, покачав головой от нашей бестолковости. — Ложитесь, господин герцог, я обязан вас осмотреть вместе с виталистом. Сейчас сюда подойдет Энтери, а мы пока измерим температуру… и давление… и возьмем кровь на анализы. И ответите мне на пару… десятков вопросов о вашем самочувствии, раз мы имеем уникальный случай восстановления конечностей и кожных покровов.

Люк мученически взглянул на меня.

— Увы, но доктор тут главный, — сказала я с глубочайшим ироничным сочувствием и приглашающе махнула рукой, указывая на койку. — Ложитесь, милорд.

Он усмехнулся, обжег меня взглядом, словно напоминая, куда и с кем он лучше бы лег, и смиренно опустился на мое место, а я пристроилась на стуле в уголочке. Терпеливо перенес все манипуляции, с удовольствием пообщался с доктором:

— Нет, доктор, сейчас эта нога вообще не болит. Да и неплохо, если честно, что старую оторвало. Она была несчастливая — знали бы вы, сколько раз я ее ломал.

Пошутил и с Энтери — тот посмеивался, сканируя моего мужа, мы с доктором улыбались.

— Ты здоров, как и вчера. Что касается слабости, то я помню, как тело отказывалось меня слушаться после того, как я освободился из горы, — сказал Люку дракон после осмотра. — Я был в анабиозе и неподвижности, это разладило взаимодействие разума и тела. И у тебя было что-то подобное?

— И у меня, — подтвердил муж, поморщившись, словно от застарелой боли. — Долго ты восстанавливался?

— Я — долго, — кивнул Энтери. — Но я был истощен. А у тебя дней через пять все должно прийти в норму. Находись больше в человеческом обличье, двигайся, чтобы разум твой вспомнил скорее и эту форму. Чем разнообразнее будут занятия, тем лучше.

— Это я могу, — хрипло сказал мой муж, и я опустила глаза, улыбаясь.

— Я счастлив, что ты вернулся, — проговорил дракон, вставая. — Удивительный случай. Ощущение, что твоя аура стала мощнее вдвое. Я плохо вижу ее, но я, увы, не Владыка: он бы сказал, что поменялось. Жаль, что с моим братом вы не увидитесь в ближайшее время. Он будет бесконечно рад,