Тень с запахом гвоздики - Орлова

ним видимость бурной деятельности под атмосферой полнейшей тайны. Водил его в заброшку, просто гипнотизировал и оставлял на какое-то время. Потом он возвращался домой с ощущением абсолютной важности, но ни черта не помня. Он не мог ничего рассказать, даже если бы и захотел. Их главарь стал вестись на эту интригу, но информации я все еще не получил. Поэтому после смерти Вадима, к сожалению, мне пришлось продолжать это дело.

— Ясно… Снова все запутано.

— Да, такая у меня работа.

— Мне было так обидно, что ты даже на похоронах не появился. Мне казалось это таким бесчеловечным. Я так злилась. Эта злость просто отшибла мне мозг и заставила броситься в эту гребанную заброшку. Не знаю, что я там хотела увидеть или сделать. Я просто об этом уже не думала.

Ле́рон промолчал и лишь с понимающим сочувствием смотрел на нее. А она продолжила:

— Но, если бы не это, мы бы не оказались здесь… Хотя, наверное, для тебя это не лучший вариант, — Ле́рон ухмыльнулся, но снова промолчал. У Алисы тоже чуть дернулись уголки губ. — Ну да… А ты не боишься, что все эти люди могут тебя выдать вашему беглецу, и он скроется? И все твои усилия окажутся напрасными?

— Он и так знает, что его поисками занимаюсь я. Так что он предельно внимателен. Потому я действую такими странными на первый взгляд методами. Но они намного действенней, чем очевидные методы моих коллег.

— Твои тебя тоже выскочкой считают? — не смогла сдержаться Алиса и засмеялась, представив, как Ле́рон важничает среди своих. Интересно, а какие они вообще, другие его сородичи?

— Есть там парочка таких, да, — посмеялся Ле́рон. — А в целом все воспринимают достижения друг друга просто как факт. У нас каждый в чем-то лучше других.

— Понятно, — сказала Алиса и внезапно сильно зевнула. — Ой.

— Ты устала. Думаю, на сегодня достаточно вопросов.

— Но у меня еще их столько…

— Потом, — с улыбкой перебил ее Ле́рон. — Пусть хотя бы эта информация уляжется у тебя. И тебе нужно хорошо отдохнуть. Ты ведь не собираешься и завтра учебу пропускать?

— Оу… Ну да, точно. Я совсем про нее забыла. Ладно, — сдалась Алиса. Пару минут она сидела неподвижно, задумавшись о чем-то, потом с готовностью поднялась с дивана, взяла со столика свой телефон и прошла в коридор. Ле́рон встал за ней. В коридоре Лиса увидела свою сумку, аккуратно пристроенную на столике. Закинув туда телефон, она медленно обулась, накинула пальто, забросила на плечо сумку и замерла, поджав губы:

— Мы ведь еще увидимся? — с неуверенностью в голосе спросила Алиса.

— Конечно, — нахмурился Ле́рон.

— Не знаю, у меня такое чувство, будто я сейчас выйду отсюда, и все это снова окажется просто сном. А я снова очнусь в кошмарной реальности…

— Этого уже не случится. И более того, с этого дня клянусь говорить тебе только правду.

— Не сильно обнадеживает, честно говоря, но я постараюсь…ммм…меньше себя терзать, — Алиса улыбнулась. — Кстати… Можно задать еще один вопрос? Последний, обещаю.

— Ну давай, что уж теперь.

— Ты рассказывал что-то про нас Константину Николаевичу?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, например, про то, что ты решил не общаться со мной и все такое.

— Нет. Он пытался со мной говорить на похожие темы пару раз, но я мягко ему дал понять, что это его не касается. А что?

— Может мне показалось, конечно, но в последнее время он как-то странно смотрел на меня, будто с каким-то сочувствием или даже жалостью. Я и подумала, неужели он все знает.

— Понял. Наверняка, знает. Думаю, Елизавета ему рассказывала.

— Лиза? — недоуменно переспросила Алиса.

— Хм. Она тебе так и не сказала…

Алиса непонимающе смотрела на Ле́рона, пока до нее, наконец, не дошло.

— Вот я балда! — она хлопнула себя по лбу, а Ле́рон пожал плечами. — Почему я раньше не додумалась до этого, это же было так очевидно!

— Ты просто была занята другим.

— Боже… Новость за новостью. Охренеть просто… Погоди, а давно ты знаешь?

— Разумеется, давно. Будто от меня можно что-то скрыть.

Алиса хотела возмутиться, почему он ей не говорил ничего, но вовремя вспомнила причину.

— Так, ладно. И это мне тоже нужно будет переварить. Знаешь, ты прав, мне точно нужна передышка, иначе мой мозг взорвется, — она посмотрела на Ле́рона и снова на секунду в нерешительности поджала губы, после чего добавила: — Иии…говорить спасибо как-то глупо, наверное, но… спасибо. Спасибо, что рассказал обо всем. Кажется, ты был прав, мне вроде бы действительно стало легче… Но мне все равно нужно все это обдумать.

Вместо ответа Ле́рон улыбнулся и снова заключил Алису в свои объятия. Она уткнулась лицом в его шею и глубоко вдохнула его запах. Это был дурманящий запах гвоздики и больше ничего, а объятия Ле́рона казались настолько приятными и теплыми, что она почувствовала, как голова пошла кругом и стала куда-то плыть. На секунду Лисе показалось, что она снова расплачется, но смогла сдержаться. Ей хотелось прижаться к Ле́рону еще сильней, насколько ей бы хватило сил, но она заставила себя вернуться в реальность. Она сжала руками его талию, и, ощутив теплую кожу под тканью, сделала усилие над собой и все-таки мягко отстранилась, побоявшись, что иначе просто не сможет покинуть эту квартиру. Ле́рон понимающе ухмыльнулся, взял ее лицо двумя руками, приподнял и сначала мягко приложился губами к ее лбу, потом коснулся этого места своим и застыл, закрыв глаза. Это было так странно… Жест был таким незначительным и простым, но он взволновал Алису намного сильнее, чем любые другие прикосновения, которые она испытывала на себе раньше. Она неуверенно, словно боясь отпугнуть, положила свои ладони поверх рук Ле́рона, сжимающих ее щеки, и тоже закрыла глаза. Казалось, что они простояли так целую вечность, пока, наконец, Ле́рон не вздохнул, оторвавшись от нее. Он открыл ей дверь, выпуская наружу. Его лицо казалось совершенно умиротворенным. Алиса была в полном смятении от своих собственных чувств и от того, каким она теперь видела Ле́рона.

— Что ж, отдохни хорошенько, — произнес он. — Завтра увидимся.

— Завтра? В универе?

— Нет, не думаю. Завтра у вас нет пар с Константином. Я тебе позвоню.

— А… Ладно, — Алиса смущенно улыбнулась и вышла в подъезд, быстро оглядывая его и убедившись, что это действительно тот самый подъезд. Она обернулась на Ле́рона, произнесла: «Пока» почти одними губами и быстро стала спускаться вниз. Услышав, как захлопнулась дверь, она остановилась и подняла взгляд: подъезд был один в один, но вот дверь совершенно другая. Она не была такой черной,