На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества - Тоби Орд

эпидемий чумы. Только к XVI веку численность европейского населения достигла того уровня, который наблюдался до черной смерти (Livi-Bacci, 2017, p. 25).

332

Эта оценка основывается главным образом на данных Muehlhauser (2017). Называя нижний предел, я отталкиваюсь от того, что в Европе смертность составила 25 % при исходной численности населения 88 млн; на Ближнем Востоке – 25 % при исходной численности населения 5,4 млн в Египте и Сирии и 2 млн в остальном регионе; а Азия обошлась без потерь, и всего в мире умерло 24 млн человек. Называя верхний предел, я отталкиваюсь от того, что в Европе смертность составила 50 % при исходной численности населения 88 млн; на Ближнем Востоке – 25 % при большей исходной численности населения: 9 млн в Египте и Сирии и 6 млн в остальном регионе; а Китай потерял 15 млн, и всего в мире умерло 63 млн человек. Численность населения Земли в 1340 году в обоих случаях оценивается в 442 млн человек (Livi-Bacci, 2017, p. 25), а это позволяет сделать вывод, что глобальный уровень смертности составил от 5,4 до 14,2 %.

По доле жертв это значительно серьезнее целого ряда худших катастроф в человеческой истории: Первой мировой войны (0,8 %), Второй мировой войны (2,9 %), эпидемии испанки 1918 года (3–6 %). Подробнее об этом см. у Muehlhauser (2017).

333

Первые предположения о возможности начала пандемии, которая уничтожит человечество, были высказаны в романе Мэри Шелли “Последний человек” (1826), а также в (публицистическом) очерке Герберта Уэллса “Гибель человека” (1894). Уэллс пишет: “Насколько можно судить, даже сейчас мы, возможно, сами того не сознавая, потворствуем возникновению новой, еще более страшной чумы – чумы, которая заберет не двадцать и не тридцать процентов, как случалось в прошлом, а сразу целую сотню”.

Статья Джошуа Ледерберга “Биологическое оружие и гибель человечества” (1969) – насколько мне известно, первая работа, в которой всерьез обсуждается возможность уничтожения человечества с помощью сконструированных патогенов.

334

Юстинианова чума, возможно, изменила ход истории, спровоцировав упадок Византийской империи и создав условия для распространения ислама в регионе.

В отсутствие академических оценок общего числа жертв Мюльхаузер (Muehlhauser, 2017) проконсультировался со специалистом, который посоветовал применить коэффициент смертности 20 %, наблюдавшийся в Константинополе (Stathakopoulos, 2004), к численности населения империи, оцениваемой в 28 млн человек (Stathakopoulos, 2008), и общее число жертв составит примерно 5,6 млн. Население Земли в 451 году н. э. оценивается в 210 млн человек (Roser, Ritchie & Ortiz-Ospina, 2019).

Как и черная смерть, Юстинианова чума не раз снова давала о себе знать в последующие столетия. За это время она унесла еще больше человеческих жизней, но такие совокупные показатели не дают представления об отдельно взятой катастрофе и не могут использоваться для оценки доли умершего населения мира.

335

Обзор оценок см. у Nunn & Qian (2010). По оценке Snow & Lanphear (1988), коэффициент смертности в разных племенах на северо-востоке США пребывал в диапазоне от 67 до 95 %.

Яркий пример того, насколько сложно определить число жертв, дает остров Эспаньола. Хотя численность местного населения в десятилетия после колонизации оценивается в десятки тысяч человек, оценки численности населения острова в 1492 году колеблются в диапазоне от 60 тысяч до 8 млн (Cook, 1998).

336

Определяя этот верхний предел, я опираюсь на оценку численности населения в доколумбовой Америке в 60,5 млн человек из работы Koch et al. (2019), в которой предполагается, что коэффициент смертности в следующем веке составил 90 %. Численность населения остального мира я оцениваю в 419 млн человек, как Livi-Bacci (2017). В совокупности это дает нам 54,5 млн жертв при численности мирового населения 479,5 млн человек, или 11 %, которые я округляю до 10 %.

Строго говоря, этот показатель нельзя сравнивать с другими оценками глобального коэффициента смертности из этого раздела, поскольку она отражает сокращение численности населения, а не число смертей. Он может как занижать общее число смертей (поскольку рождаются новые люди), так и завышать его, если сокращение численности населения объясняется не только повышением уровня смертности, но и снижением уровня рождаемости. Кроме того, несопоставимы и временные диапазоны. Показатели для Колумбова обмена рассчитываются на столетие, а это значительно превышает продолжительность черной смерти, Юстиниановой чумы и эпидемии испанки.

Даже с учетом иммигрантов из остального мира понадобилось примерно три с половиной века, чтобы численность населения Америки вернулась на доколумбов уровень (1492–1840) (Roser, Ritchie, & Ortiz-Ospina, 2019).

337

Такой глобальный охват стал возможен благодаря повышению скорости передвижения моторизованного транспорта, а также более широкому применению такого транспорта для торговли и переброски войск. Оценки количества жертв взяты у Taubenberger & Morens (2006).

338

Помимо этих исторических свидетельств, есть и более глубокие биологические наблюдения и теории, предполагающие, что патогены с высокой вероятностью не станут уничтожать своих носителей. Опытным путем установлено наличие обратной зависимости между заразностью и летальностью, крайне малая распространенность болезней, убивающих более 75 % зараженных, и тенденция эпидемий становиться менее опасными с течением времени, а также выведена теория оптимальной вирулентности. Однако нельзя с полной уверенностью сказать, что однажды не появятся патогены, убивающие своих носителей.

339

Естественно, проверить это утверждение практически невозможно. Считается, что эпидемия унесла жизни более 100 тысяч солдат на последних этапах войны, а потому, возможно, оказала некоторое влияние на исход конфликта (Wever & van Bergen, 2014). Можно также отметить далекоидущие последствия отдельных случаев: президент США Вудро Вильсон боролся с болезнью в месяцы накануне Парижской мирной конференции 1919 года, и это, возможно, стало одной из причин, по которым ему не удалось настоять на своей версии мирного договора (Honigsbaum, 2018).

340

На момент написания этой книги численность населения Земли оценивается в 7,7 млрд человек (UN DE-SA, 2019).

Численность населения Земли накануне неолитической революции, как правило, оценивается в несколько миллионов человек. В работе Weeks (2015) названа цифра 4 млн. Coale (1974) и Durand (1977) склоняются к 5–10 млн. В Livi-Bacci (2017, p. 26) предполагается, что до 35 000 года до н. э. на Земле жило не более нескольких сотен тысяч человек, численность населения росла очень медленно и достигла нескольких миллионов примерно в момент перехода к сельскому хозяйству. В целом на протяжении большей части человеческой истории наша популяция была в 1–10 тысяч раз меньше, чем сегодня.

341

ВИЧ (Keele, 2006); эбола (Leroy et al., 2005); SARS (Cyranoski, 2017); грипп (Ma,