📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаСтальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 114 115 116 117 118 119 120 121 122 ... 241
Перейти на страницу:

Весной 1931 года Тило фон Вильмовски, этот неугомонный любитель клубов, был в Париже на встрече одной из тех сомнительных организаций, которые процветали в 1920-е годы, проповедуя всемирную гармонию и избегая практических шагов к ней. Во время прощального банкета один француз объявил, что он категорически против предложения Веймарской республики о заключении таможенного союза с Австрией. Барон спросил, почему. Тот вскричал: «Еще сорок дивизий для Германии?» Тило живо откликнулся: «Да, уж лучше один Генеральный штаб!» Француз вытаращился на него через стол. «Я думаю, – заметил позднее Тило, посмеиваясь, – что он решил, что я был пьян».

Барон был трезв, его замечание – по сути вопроса; мысли немцев снова направились в эту сторону. Как член правления концерна Тило знал, что Меппен, перепрофилированный в фермерское хозяйство в 1919 году, вновь стал полигоном и секретные пробные стрельбы стали там проводиться для военно-морских офицеров в 1929 году. Второе стрельбище было построено в Эссене, восточнее шахты «Хелен Амали»; в июне 1931 года оба полигона служили демонстрации нового оружия для армии. Массовые стрельбы по металлическим мишеням проводились в январе 1932 года и возобновились следующей весной. Теперь с каждым месяцем в цехах все строже становились меры безопасности, закупалось новое оборудование, появлялись новые образцы вооружений. Презрительное отношение Берлина к Версальскому диктату становилось все более откровенным. Вольно интерпретируя версальцев, Герман Мюллер-Франкен – глава коалиционного кабинета 1928–1930 годов – доказывал, что из Германии хотят сделать «карманный крейсер». Он проигнорировал лозунг СПГ: «Пища для детей или тяжелые крейсеры?» и убедил рейхстаг ассигновать 80 миллионов на корабли. Крупп спешно отозвал группу инженеров и переместил их в Киль, где соседи восхищались, что дети говорят по-голландски.

Густав приобрел гигантский 15 000-тонный пресс, пригодный лишь для изготовления огромной пушки, ликовал по поводу того, что «Борбек» теперь готов выпустить танков на целую дивизию, и поднял настроение своего совета маленькими замечаниями о военной ценности инструментальной стали «видиа». «Использование резцов из нее сокращает время производственного процесса до невиданной доселе степени. К примеру, во время войны 1914–1918 годов на обточку какой-нибудь гранаты на высокой скорости стальным резцом требовалось приблизительно 220 минут; введение в практику «видиа» позволяет создавать автоматические станки, которые выполняют такую работу примерно за 12 минут. Следовательно, современное производство гранат без «видиа» немыслимо». То, что говорил Талейран о Бурбонах, приложимо к Круппу: он ничему не научился и ничего не забыл. В «Целях германской политики», экстраординарной статье, написанной на английском языке для ноябрьского за 1932 год выпуска журнала «Ревью оф ревьюз», Крупп протестовал против того, что с немцами обходятся как со второразрядными гражданами мира: «…их лишают права на национальную оборону, которым пользуются все остальные народы. Поэтому целью каждого немецкого правительства должно стать не увеличение вооружений, но равенство в вооружении. Мы в Германии вовсе не заинтересованы в росте вооружения во всем мире…

Во всех странах живет легенда, будто военная промышленность желает общего увеличения вооружения и направлена на это… Как промышленник, я придерживаюсь мнения, что нашей общей целью должно быть международное разоружение».

Чтение этих строк навевает тоску. Вполне вероятно, что истинное зло от Версаля заключалось не в самом договоре, как таковом, и не в диктате – соглашение самой Германии, заключенное с Советской Россией в Брест-Литовске, было гораздо жестче, – а скорее в превращении германского руководства в клику завзятых лжецов. Пока Крупп запечатлевал на бумаге свои благолепные слова, один из его помощников с гордостью составлял список всех подарков, приготовленных его шефом новому могучему рейху: 37-мм орудия для броневиков; 50-мм орудия для броневиков; 75-мм тяжелые противотанковые пушки, танковые башни ZW-38, 210-мм мортиры… В документе отмечалось, что все это стало возможным только потому, что «фирма, действуя по собственной инициативе и веря в возрождение Германии, с 1918 года сохранила за собственный счет своих служащих, накопленный практический опыт и заводы для изготовления военных материалов». И действительно, через месяц после красноречивого заявления Густава о праве Германии на оборону он получил новогоднее послание от некоего полковника Цвенгауэра, главы одного из отделов Инспекции оружия и военного снаряжения, – послание, которое дает определенное представление о прочности уз, связывавших Круппа и военные учреждения Веймарской республики. Полковник писал: «В департаменте знают, что благодаря Вашему активному сотрудничеству и ценным советам в развитии нашего вооружения в 1932 году достигнут значительный прогресс, имеющий огромное значение для планов полного перевооружения».

В этом приветственном послании не чувствуется миролюбия и проявления доброй воли по отношению к людям, но год был неблагополучный. Весь мир погряз в болоте экономической депрессии. «После долгих лет потерь, – писал Хокс, – финансовый 1931/ 32 год был отмечен потерей 30 миллионов, из которых лишь 16 миллионов указаны в годовом отчете». Безработные были наняты для расширения русла реки Рур, что улучшило бы вид с задней стороны виллы «Хюгель», но вид со стороны города был гнетущий. Из 40 тысяч крупповцев в Эссене лишь 18 тысяч были заняты на производстве, да и они работали всего три дня в неделю. С наступлением зимы перспективы стали столь мрачными, что для экономии топлива Густав и Берта перебрались в 60-комнатный маленький дом, оставляя большую часть огромного владения без тепла.

Альфрид как-то сказал своему клерку: «Мой отец не проявлял активного интереса к экономической политике». Когда допускают, что каждый значительный политический вопрос имеет экономические корни, это соответствует действительности. Конечно же Густав не собирался встать на путь делячества и коррупции. Тем не менее он, так же как до него Альфред и Фриц, был глубоко вовлечен в дела государства. В «Целях германской политики» он заявлял: «Сентябрьский роспуск рейхстага показал, что политические партии самоустранились от всякой активной деятельности по повышению благосостояния народа и нации в целом, проявили себя неспособными к формированию и поддержке правительства, которое энергично и решительно практическими делами заменило бы теоретические рассуждения о возможности позитивных перемен». Он добавил, что, поскольку «внутриполитическая ситуация не может более контролироваться политическими партиями», президенту фон Гинденбургу следует назвать «правительство, пользующееся его доверием… которое примет удар на себя». Круппу требовался человек, крепко сидящий в седле. Но который? В стране их было много. Приподнимаясь на стременах, они обменивались злобными взглядами. До недавнего времени Густав щедро жертвовал средства в кассу Немецкой национальной народной партии Альфреда Гугенберга, которого последний раз общественность Эссена видела в костюме слуги на столетнем юбилее фирмы. Гугенберг верил в возрождение кайзеровской Германии, и еще недавно казалось, что он может стать новым национальным лидером. Однако во время кризиса его популярность резко сошла на нет. Теперь он заигрывал с более влиятельной нацистской партией, завоевавшей симпатии многих молодых идеалистов, к числу которых принадлежал и Альфрид.

1 ... 114 115 116 117 118 119 120 121 122 ... 241
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?