От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII - начале XVIII в. - Юрий Акимов

В мае 1701 г. современник заметил по этому поводу: «Поначалу не было видно, чем район Миссисипи мог быть полезен для Франции, посему здесь не собирались основывать ничего слишком значительного, но лишь предоставляли ему возможность медленно развиваться. Но поскольку Испания теперь перешла к детям Франции, представляется необходимым посредством создания колонии на Миссисипи и заключения союза со всеми индейскими племенами, живущими вдоль этой реки, создать преграду против англичан от Бостона до Флориды, или Каролины, как они ее называют; это делается, для того чтобы предупредить их дальнейшую экспансию в этих землях и расширение от одной из этих наций до другой вплоть до испанских колоний, которые они могли бы опустошить, если они продвинуться столь далеко. Соответственно необходимо остановить их и, для того чтобы достичь этой цели, предполагается разместить как можно больше миссий среди всех индейских племен, живущих между Миссисипи и английскими колониями».[946]

Известный канадский историк У. Дж. Эклз указывал, что это было «важнейшее решение, касающееся французской политики в Северной Америке».[947] В ряде своих работ он отстаивал ту точку зрения, что в конце XVII в. в отношении этого континента Людовик XIV перешел к радикально новому курсу, который представлял собой «реальный, хотя и не провозглашенный открыто империализм».[948] С точки зрения Эклза, это была политика «собаки на сене», так как она была продиктована исключительно политическими расчетами и не соответствовала реальным ресурсам и возможностям, которыми Франция располагала в Северной Америке.[949]

Эти утверждения, по нашему мнению, оправданы лишь отчасти. Конечно, вся французская колониальная экспансия в Северной Америке, как мы подчеркивали не раз, была вызвана к жизни неэкономическими соображениями. Однако Эклз не учитывал два важных момента, на которые необходимо обратить внимание.

Во-первых, говоря о направлении этой экспансии, надо иметь в виду, что оно было в значительной степени детерминировано географией Североамериканского континента. Жолье, Маркет, Ла Саль и другие французские путешественники, которые исследовали Миссисипи и таким образом сделали возможным основание Луизианы, на самом деле не ставили перед собой цели достичь Мексиканского залива. В глубине континента они искали путь к Тихому океану. Однако вопреки расчетам географов того времени размеры Северной Америки оказались больше, чем предполагалось, и ее величайшая река текла на юг, а не на запад. В результате французская экспансия, первоначально шедшая по реке Св. Лаврентия и Великим озерам в западном направлении, миновала водораздел и «повернула» на юг в бассейн Миссисипи. Причем этот «поворот» начался еще в 70-80-е годы XVII в., когда французы появились на Уобоше и Иллинойсе и включили живущие там племена в орбиту своего экономического и политического влияния.[950] Таким образом, сама география Северной Америки в определенной степени делала неизбежным столкновение англичан и французов, экспансия которых шла по пересекающимся маршрутам.

Во-вторых, Эклз утверждал, что французам стоило ограничить свою колониальную активность долиной реки Св. Лаврентия, как еще в 1660-е годы предлагал Ж.-Б. Кольбер.[951] Однако это было нереально ни с экономической, ни с политической точки зрения. С одной стороны, логика развития пушного промысла, являвшегося важнейшей отраслью хозяйства колониальной Канады, постоянно требовала включения в орбиту французской мехоторговли новых территорий. С другой стороны, французы вряд ли что-либо выиграли в случае, если бы район Великих озер и бассейн Миссисипи попал под английский контроль, что при определенном стечении обстоятельств вполне могло произойти. Это отнюдь не обеспечило бы безопасности Новой Франции и не способствовало ее экономическому процветанию, а, наоборот, сделало бы и то и другое еще более проблематичным. Как мы увидим чуть ниже, планы английских колониальных чиновников и их заявления на этот счет подтверждали это. В этом смысле также показательно, что в конце войны Аугсбургской лиги Поншартрен старший сделал было попытку резко изменить курс, свернув французскую экспансию на западе (т. е. фактически начать следовать вышеупомянутой схеме Кольбера), однако очень быстро вернулся к прежней стратегии.[952]

Зная итог англо-французской борьбы в Северной Америке, можно, конечно, утверждать, что в принципе для Франции любой вариант развития ее колониальной империи (и «оборонительный» и «наступательный») был тупиковым — и географические и социально-экономические факторы были против нее. Однако в данном случае, на наш взгляд, действия французов были, во-первых, закономерными, а во-вторых, стратегически оправданными (оценивать их общую правильность/ неправильность просто некорректно). Политика широкомасштабной экспансии полностью соответствовала духу и самой сути французского абсолютизма, достигшего при Людовике XIV высшей точки своего развития. Зная характер правления Короля-Солнца, нельзя было ожидать, что он добровольно откажется от огромной территории (к тому же названной его именем), которая в этом случае неминуемо попадала в руки его врагов. В то же время, как это ни парадоксально, но тонкая цепочка фортов и миссий смогла в течение более чем полувека достаточно эффективно противостоять густонаселенным и быстро развивающимся английским колониям, и потребовалось непосредственное и очень существенное вмешательство Лондона, для того чтобы покончить с французским присутствием в Северной Америке.

Все французские колониальные чиновники поддержали идеи Людовика XIV и Поншартрена. Особенно важно отметить мнение губернатора Новой Франции Л.-Э. де Кальера, для которого основание колонии в Луизиане создавало ряд серьезных проблем политического и экономического характера.[953] Однако, несмотря на это, он также признал объективную необходимость данного предприятия. Когда до него дошли слухи из английских колоний о том, что англичане собираются отправиться к устью Миссисипи, он немедленно написал Поншартрену следующее: «Поскольку это благодатная страна, которая может быть полезна в дальнейшем я полагаю, что было бы необходимо опередить их [англичан. — Ю. А.] и отправиться морем, чтобы занять устье этой реки, чтобы помешать им войти туда».[954]