Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917-1922 - Олег Шинин

На Севере России отмечались случаи взаимодействия ВРО – ВРС со спецслужбами интервентов в борьбе с разведкой противника. Например, 2 октября 1918 г. союзный военно-контрольный отдел, получив сведения от английского Адмиралтейства, сообщил военно-регистрационному отделению о следовании в Архангельск известного немецкого террориста барона Раутерфельса и группы его помощников с целью уничтожения военных складов. Среди указанных Адмиралтейством фамилий значился некто П.Э. Персон. Контрразведчики обнаружили последнего при проверке парохода «Михаил Сидоров» и заключили в тюрьму для выяснения личности. Однако следственными мерами не удалось установить причастность Персона к немецкой разведке и выяснить его задачи. В связи с заключением перемирия с Германией его освободили под поручительство шведского вице-консула в Архангельске[910].

Первый опыт борьбы ВРО с советской агентурой оказался неудачным. Контрразведчики не смогли выявить красного разведчика Ф.А. Миллера в Олонецкой губернии, предотвратить утечку сведений о численности прибывающих на Север войск интервентов в штаб северо-восточного участка завесы[911].

Для улучшения противодействия советской разведке белые предприняли ряд мер. В частности, на большинстве дорог были установлены кордоны численностью до шести человек на каждом для воспрепятствования перехода агентуры через линию фронта[912]. Однако таким образом белым не удалось полностью поставить заслон проникновению агентуры красных. Некоторых красных разведчиков ВРС удалось выявить как с помощью секретной агентуры, так и благодаря поддержке правоохранительных органов и представителей общественных организаций.

ВРС перехватила инструкцию особого отдела разведчикам, работавшим на фронте и в тылу, в которой был приведен перечень сведений, интересовавших советскую разведку. В мае – июне 1919 г. ВРС смогла скрыть от командования 6-й армии прибытие в Архангельск двух британских бригад[913].

С помощью военной цензуры удалось вскрыть разведывательную деятельность коменданта 5-го Северного стрелкового полка А. Бровкова и солдата П.К. Телова[914]. По мнению А.А. Иванова, успехи военной цензуры на поприще борьбы с советским шпионажем были эпизодическими, «суммарная эффективность цензорской службы оставляла желать лучшего»[915].

В Сибири красная разведка делала ставку на массовость. Для сбора сведений в тылу белых вербовались возвращавшиеся домой из австрийского и германского плена офицеры и солдаты. Со временем колчаковская контрразведка научилась отличать настоящих военнопленных от мнимых. Советских разведчиков, как правило, выдавало наличие с собой больших денежных сумм[916]. По полученным контрразведывательным отделением при штабе ВГК сведениям, каждая партия военнопленных, переходившая фронт, насчитывала в себе от 5 до 10 % большевистских пропагандистов, снабженных соответствующими документами. Среди советских агентов также были пленные сербы, карлики, женщины и дети, которым рекомендовалось поступать рассыльными в военные учреждения. Например, при штабе 1-й армии находился 13-летний советский разведчик В.В. Вейверов[917].

Красные спецслужбы применяли и другие приемы для заброски своей агентуры: отправляли вплавь на бревне, под видом перебежчиков, при отступлении подвергали порке и оставляли. Контрразведка узнавала о таких приемах, кстати, от перебежчиков. Они также сообщали о проникнувших в штабы белогвардейских воинских формирований большевистских агентах, главным образом офицерах и «интеллигентных женщинах»[918].

Иногда сведения об агентуре, направленной в тыл белой армии, поступали в штабы из разведывательных органов вышестоящих штабов. Например, начальник разведки штаба Западной армии капитан Горецкий 26 января 1919 г. направил начальникам штабов 1-го Волжского, 2-го Уфимского, 3-го и 6-го Уральских корпусов телеграммы о заброске 3-х советских агентов в расположение белых войск, с указанием возраста и примет[919]. Как удалось контрразведке реализовать полученную информацию, осталось неизвестным.

Колчаковская контрразведка не смогла поставить надежный заслон массовой заброске советской агентуры, хотя и пыталась ей противодействовать. Так, возвращавшихся из плена офицеров, намеревавшихся занять высокие посты в армейских структурах, зачисляли в резерв при Ставке, подозрительных подвергали проверке. Для выявления красных разведчиков белогвардейские спецслужбы в каждую партию военнопленных стремились внедрить своих негласных сотрудников[920].

Несмотря на принятые меры, разоблачать разведчиков и агентов противника колчаковским спецслужбам удавалось редко. Так, с ноября 1918 г. по август 1919 г. КРЧ при штабе ВГК возбудила лишь 5 дел по обвинению в шпионаже, притом 2 из них было прекращено[921].

После разгрома армии адмирала А.В. Колчака контрразведывательные органы правительств и армий, образованных в Приморье, вели борьбу в основном с разведдеятельностью красных спецслужб: управления политической инспекции и разведупра НРА ДВР, главного управления Госполитохраны ДВР, осведомительного отдела (осведотдел) военно-технического отдела (ВТО) Приморского областного комитета РКП (б) («партийной разведки»), а также военно-технического центра (ВТЦ) межпартийного социалистического бюро (МСБ).

Военная и партийная разведки старались внедрить свою агентуру в различные учреждения и воинские части белых. Например, осведомительному отделу удалось завербовать агентов в Судебной палате (А.Л. Слонова-Трубецкая), милицейско-инспекторском отделе МВД (И. Берг), в штабе Дальневосточной армии (подполковник К.П. Новиков) и т. д.[922]

В середине июня 1921 г. ВТО Межпартийного социалистического бюро, в состав которого входили большевики, развернули агентурную сеть в белых штабах, добывали и фотографировали документы. Контрразведка выявила и арестовала некоторых членов ВТО. Устроив им побег, контрразведчики убили П.Г. Пынько, И. Портных, В. Пашкова, В.В. Иванова, И.В. Рукосуева-Ордынского. Последний, будучи полковником русской армии, вступил в РКП(б) весной 1919 г., когда служил в штабе колчаковского наместника во Владивостоке генерала С.Н. Розанова. Уже тогда он вел пропагандистскую и разведывательную работу в белой армии, но так и остался не раскрытым контрразведкой[923].