Кьяра - Наташа Загорская

— Что? — девица растерялась и попыталась захлопнуть дверь, но не тут-то было. — Шиисса отдыхает! — возмутилась она, когда, несмотря на все ее старания, Ашер все же вошел в гостиную. — И не велела никого пускать.

— У тебя есть две минуты, чтобы разбудить ее. В противном случае, я войду. Так и передай.

Горничная неприязненно покосилась на великана, но спорить с начальником замкового гарнизона не решилась.

В ожидании появления Миранды, Ашер принялся расхаживать по ее гостиной. Осмотрел каминную полку, на которой умостились бронзовые фигурки в несколько рядов. Они явно были выстроены здесь без какой-либо системы, что говорило о том, что по большому счету не имели для своей хозяйки никакого значения. Впрочем вся обстановка этой комнаты была какая-то… обезличенная, словно сама шиисса не имела никакого отношения к ее устройству.

Ашер нахмурился. Он вдруг вспомнил о том ужине у графини ШиДорван. Молодая графиня на тот момент провела в Дорване всего несколько дней и точно не занималась такими вещами, как смена мебели или устройство домашнего уюта, но ее гостиная выглядела куда более… жилой. Там все носило на себе отпечаток присутствия человека, самой графини, каждая вещь, пусть даже она и простояла в той гостиной долгие годы до появления Кьяры ШиДорван, имела свое место и словно дышала. А здесь, казалось, что Миранда Шанталь, прожившая во дворце уже несколько лет совершенно не занималась такими мелочами, как обстановка собственных покоев. Почему?

— Что вам понадобилось от меня в такое время? — грозно вопросила сама шиисса, появляясь на пороге. Миранда куталась в пеньюар, волосы ее были на скорую руку убраны под сетку, на лице — ни тени косметики. И странно, Ашер вдруг подумал, что вот такая, невыспавшаяся, злая, слегка растрепанная она нравится ему еще больше, чем идеальная шиисса при полном параде, увешанная изысканными драгоценностями и завернутая в шелка или бархат.

— Отошлите горничную, — произнес он, снова оборачиваясь к камину, намереваясь подождать пока они останутся наедине.

— Что? — Миранда возмутилась. — Да как вы смеете? Что вы себе позволяете? Да…

— Я сказал — отошлите горничную, — не повышая голоса, но делая ударение на каждом слове, повторил Ашер. — И это не прихоть.

— Да… — она все еще не собиралась сдаваться вот так просто. Совершенно не желала иметь ничего общего с этим мужланом. И отпускать горничную тоже не хотела.

Миранда боялась. Очень боялась. Причем не столько самого шесса Лорне, сколько себя и тех чувств, что этот мужчина вызывал в ней. Потому и решила стоять до конца, не поддаваться его приказам и… Вряд ли девчонка-горничная смогла бы ей помочь, но осознание того, что она не осталась один на один с шессом Лорне немного успокаивало.

— Шиисса, — Ашер развернулся и сделал шаг по направлению к замершей у порога Миранде, — Мне кажется, что вы плохо расслышали меня.

Миранда едва сдержалась, чтобы не пуститься наутек. У нее дрожали ноги, комок подступил к горлу. Она едва смогла развернуться и выглянуть за дверь.

— Мари, вы свободны. Можете идти.

— Д-да, шиисса, — пискнула девушка и исчезла.

— Теперь вы наконец-то скажете, что заставило вас презреть все видимые и невидимые правила приличия и заявиться в мои покои, на ночь глядя? — Миранда все еще пыталась держать лицо, несмотря на страх и желание сбежать отсюда как можно дальше.

— Ледумник, — Ашер буквально выплюнул это слово, внимательно следя за реакцией женщины.

Она заметно побледнела, поджала губы и сцепила за спиной пальцы рук — это было больше, чем достаточно для Ашера. Это было признание вины. А ведь он сомневался. До последнего надеялся, что шиисса Шанталь не имеет никакого отношения к отравлению графини ШиДорван. Глупец! Какой же он глупец.

— Как я вижу, вам знакомо это название, — не мог не съязвить Ашер, продолжая играть свою роль. — Итак, шиисса, начинайте.

— Ч-что начинать? — пискнула Миранда и вопреки всем правилам приличия прижалась спиной к стене, чтобы не упасть.

— Каяться, шиисса, — многозначительно усмехнулся Ашер, — начинайте каяться. Кто надоумил вас подложить графине ШиДорван отраву? Где вы ее приобрели? Как сумели провернуть все это?

— Я… я не понимаю… о чем вы… что…

— Прекратите! — рявкнул Ашер и Миранда едва устояла на ногах. — Мне известно все. И я желаю получить признание. Нет, даже не так. Я его получу, — он сделал шаг навстречу шииссе Шанталь, — чего бы мне это ни стоило.

Миранда зажмурилась и в очередной раз подавила желание пуститься наутек. Огромный, как скала мужчина надвигался на нее. Само его присутствие, его слова и поведение не оставляли для нее никакой лазейки. Она попалась. И теперь… лишь два пути.

Все отрицать и попытаться давить на жалость.

Или признаться и… будь что будет.

Миранда раздумывала недолго, но этого времени хватило шессу Лорне, чтобы приблизиться к ней вплотную. Он уперся ладонью одной руки в дверь немного выше ее головы, второй же приподнял лицо шииссы за подбородок.

— Итак, скажите мне что-нибудь, прелестная шиисса.

— Что вы хотите от меня услышать? — прошептала Миранда и неосознанно облизнула пересохшие губы. Она не смотрела на шесса и не видела какой эффект произвел на него этот незначительный по ее мнению жест.

— Хоть что-нибудь. Я жду, — Ашер склонился почти к самому ее лицу. Его дыхание опалило кожу на скулах, и Миранда вдруг почувствовала, как ей стало не хватать воздуха.

Только вот… не от страха сердце ее забилось пойманной в силки птицей.

— Я… не понимаю… — она была не в силах отвести взгляда. Замерла, боясь даже дышать.

Желание разгоралось в крови, накатывало волна за волной и ноги подкосились, а во рту пересохло. Миранда заворожено смотрела, как шесс Лорне склоняется над ней. Его лицо все ближе и ближе.

«Бежать!» — мелькнула мысль и тут же растворилась в ощущениях.

Его губы были теплыми и твердыми, а поцелуй собственническим. Именно так. Ашер словно клеймил ее, доказывал всем и особенно ей самой, что имеет на нее все права. Сопротивляться сил не осталось, да и не хотелось уже. Забылись все правила, растворились в нарастающем желании мысли… Миранда перестала принадлежать себе, не отдавала отчета в том, что делает.

Тонкая ткань пеньюара скользнула по плечам и белой пеной кружев упала на пол. Следом отправилась ночная рубашка.

Кожа покрылась мурашками, но совершенно не от холода. От желания. Пагубного, разрушительного, сметающего все на своем пути. И не было больше сожаления, все барьеры слетели в один миг. Миранда не задумывалась больше о том, что подобная связь непозволительна, постыдна… Она вообще ни о чем не думала…

Разве что…

О мужских руках на своей коже…

О его губах, оставляющих влажные дорожки на шее и груди…