Возвращение Пираньи - Александр Бушков

Секунд через двадцать строй рассыпался, три вертолета пошливлево, на широкую косу – потому что приземлиться возле того места, где унылосидела на камне троица, было решительно невозможно. Четвертый «Ирокез» – какэто иногда бывает, казавшийся из-за осмысленности маневров живым существом – вконце концов повис над едва прикрытой водой россыпью гальки, погнал по водеморщинистую рябь, в лицо им ударил тугой ветер.

Капитан с высоты примерно метра спрыгнул на гальку. Хрустяпо ней подошвами сапог, направился к ним. Вертолет тут же взмыл и полетел костальным.

Эчеверриа приближался неторопливо, вышагивая почти параднымшагом, словно не по щиколотку в воде ступал, а чеканил шаг перед президентом набольшом смотру. Он ничуточки не изменился – все так же чисто выбритый,невозмутимый, с белым профилем Сталина на отвороте пятнистого комбинезона.Небрежно отдал честь и усмехнулся:

– Признаться, не ожидал обнаружить столь идиллическуюкартину. Зная взрывной темперамент сеньориты Карреас и ваши ухватки...

Ольга прямо-таки стегнула его взглядом, и он, вот чудо, намиг стушевался, улыбнулся чуть растерянно. Мазур вспомнил, что тигреросподчиняются ДНГ, и невольно посочувствовал мужику: оказаться под командойженщины, старшей по званию, да еще бывшей монастырской школьницы, к которойкогда-то сватался... Ситуация несколько пикантная.

– Можно посмотреть на ваш загадочный клад? – спросилкапитан у Мазура. – Боже упаси, я не собираюсь немедленно у вас егоотнимать, мы вместе поищем пути разумного компромисса...

– Рамон, здесь сидят два идиота и одна идиотка, –сказала Ольга с грустной улыбкой. – Могу тебя обрадовать: ты только чтопопал на вакантное место четвертого... достаточно народу, чтобы открыть клубшпионов-идиотов, а?

Капитан великолепно держал удар – пусть в данном случае исловесный. Не моргнув глазом, он присел рядом с Мазуром, вынул из нагрудногокармана сигару в белом жестяном футляре и преспокойно спросил:

– Значит, мальчишка был прав?

– Полностью, – сказала Ольга. – Нужно теперьчто-то для него сделать, взять назад...

Капитан спокойно сообщил Мазуру:

– Понимаете ли, коммодор, когда операция по вашей встрече идостойному приему еще только разрабатывалась, один молодой аналитик с пеной урта принялся доказывать, что мы имеем дело с грандиозным блефом. Что всяистория с затонувшим самолетом, из-за которого готовы схватиться русские игринго, – не более чем искусное прикрытие для какой-то совершенно другойоперации. Увы, мальчишке не повезло. Во-первых, начальство не любит слов «мнепредставляется», «у меня впечатление», а каких-либо конкретных данных у него небыло, лишь подозрения и ощущение грандиозного обмана. Во-вторых, он не соблюлмеры, держался чересчур вызывающе – и генерал Чунчо его тут же вышиб издепартамента... – Он встал, осмотрел кучу драгоценных стекляшек, вернулсяи разжег сигару. – Значит, блондинка из Тилькары и была той, из-за когозаварилась каша? Можете не отвечать, мне и так ясно – д р у г о й какой-либоакции вы просто не проводили. Реконструировать все нетрудно, конечно, мелкиедетали знаете только вы, но это неважно... В самом деле, идиотизм. Посколькусеньорита Карреас внесла и вас в число идиотов, надо полагать, вы и самипонятия не имели, в чем соль? Что ж, в столь представительной компании как-тоне обидно показаться идиотом... Тем более что почетным председателем нашегоклуба будет сам генерал Чунчо... Живая легенда, живой пример. Акелапромахнулся... – И он повторил с нескрываемым удовольствием: – Акела промахнулся...Ольга мне говорила, есть какая-то русская пословица насчет вьющегося каната...У которого обязательно есть конец. Генерал Чунчо, самое пикантное, личноблагословил вас на путешествие...

– Простите? – непонимающе спросил Мазур.

– Господи... – ощерился Эчеверриа. – А вы недогадались? Дон Себастьяно Авила – это и есть генерал Чунчо, легендарная фигурав истории наших секретных служб... Умело работать старшее поколение, не правдали? Эти придурки-герильеро понятия не имели, кого приговорили к смерти...

Мазуру стало несколько не по себе – да и Кацуба помрачнел.Капитан, без сомнений, только что выдал им одну из наиболее охранявшихсягосударственных тайн – или секретов спецслужб, что в данном случае без разницы.Профессионалы так откровенничают в одном-единственном случае – когда уверены,что собеседник уже никому и ничего не расскажет...

– Что это вы напряглись, друзья? – безмятежноосведомился капитан Эчеверриа. – Неужели испугались, что я могу васобидеть? Бросьте, ничего с вами не случится, наоборот, обладание п р о т у х ши м и государственными тайнами еще никого на сгубило. Я могу дать словоофицера, что вас не только не обидят – в ближайшие же дни какой-нибудь надутыйпавлин из президентского дворца вручит вам ордена, причитающиеся за ликвидациюдвух из трех главарей «Юпанки». Знаете, как выглядит торжественная церемония?Конечно, в таких вот случаях она происходит вдали от посторонних глаз, нообставляется торжественно: взвод конных драгун в мундирах времен войны занезависимость, сабли наголо, павлин в нагрудной ленте цветов национальногофлага, оркестр...

– Я... – заикнулся было Мазур.

– Вы б у д е т е в этой церемонии участвовать, другмой, – сказал капитан непреклонным тоном. – Будете. Не столь ужвысокая плата за возможность выехать из страны беспрепятственно, без лишнихзадержек и каких бы то ни было вопросов. Не правда ли? Я знаю ваши настоящиеимена, так что у вас не будет проблем с ношением... И драгуны отсалютуют вамсаблями. Боюсь только, генерал Чунчо не сможет эту церемонию лицезреть...

Ольга фыркнула. Глядя, как переглядываются эти двое – свеселым, хищным азартом молодых волков, – Мазур очередным озарениемсообразил, в чем тут дело. Неудача для Ольги и капитана будет как раз ихкозырем в какой-то собственной игре. Акела промахнулся. Молодые волки навернякасожрут генерала Чунчо быстро и качественно – ну, не они сами, наверняка естькакой-то моложавый полковник, а то и честолюбивый бригадный генерал, естьначавшаяся не вчера интрига, есть ярое желание спихнуть с дороги оплошавшего вожака...Для кого поражение, а для кого и триумф. Ничего нового. Мы в их возрасте былиточно такими – с поправкой на время и страну, конечно, нам и в голову бы непришло плести интриги против Папы-Кукареку или Железного Дровосека, но потаеннокаждый думал примерно то же самое: что наши каперанги отяжелели, что время их,честно говоря, прошло, что пора им на заслуженный пенсион, чтобы непритормаживали молодых, не тыкали в нос устаревшим опытом былых лет... И когдаПапа-Кукареку нарвался в Африке на ту пулеметную очередь, при всей непритворнойболи утраты где-то в закоулочке сознания сидели чувства, имевшие с горем малообщего, и были они сродни злорадству: лопухнулся старик, реакция уже не та,надо было уйти вовремя, пока не завизжали за спиной: «Акела промахнулся, Акелапромахнулся...» Перед самим собой не стоит лукавить, молодые волки вездеодинаковы. Вот только м ы уже понимаем, что рано или поздно сами услышимазартное молодое повизгивание за спиной, а эта парочка такими тревогами незадается, ибо пока что возмутительно молода. Но обязательно кто-то начнетнаступать им на пятки лет этак через пятнадцать, дыша в загривок жарко,молодо...