📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияВторой пол - Симона де Бовуар

Второй пол - Симона де Бовуар

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 241
Перейти на страницу:

Психические нарушения могут быть вызваны и угрызениями совести, не компенсированными удовлетворением сексуального желания:

Х. Б., двадцатилетняя девушка, после путешествия в Италию, которое она совершила со своей подругой, впала в глубокую депрессию. Она не выходила из комнаты, ни с кем не разговаривала. Ее положили в психиатрическую больницу, и там ее состояние ухудшилось. Она слышала голоса, которые оскорбляют ее, ей казалось, что все над ней издеваются, и так далее. Ее вернули к родителям, дома она неподвижно сидела где-нибудь в углу. Она спрашивала у врача: «Почему я пришла после того, как преступление было совершено?» Она считала, что все для нее потеряно. Все погасло, все разрушено. Ей казалось, что она грязная. Она никогда не сможет спеть ни одной ноты, все связи с миром разорваны… Ее жених сознался, что он ездил к ней в Рим, где она ему отдалась после долгого сопротивления, там она тоже много плакала… Она сказала, что с женихом никогда не испытывала удовольствия. Выздоровела она после того, как встретилась с любовником, который ее удовлетворял и за которого она вышла замуж.

У «милашки из Вены», детские исповеди которой я приводила, есть также подробный рассказ о начале ее взрослой жизни. Читая его, мы замечаем, что, несмотря на то что ее детские приключения заходили довольно далеко, в ее «инициации» все было для нее абсолютно ново.

«В шестнадцать с половиной лет я начала работать. В семнадцать с половиной у меня был первый отпуск; это было прекрасное время для меня. За мной постоянно ухаживали… Я была влюблена в одного молодого сотрудника… Мы пошли в парк. Это было 15 апреля 1909 года. Мы сели рядом на скамейку. Он целовал меня и умолял: „Откройте рот“, но я судорожно сжимала губы. Потом он начал расстегивать мою блузку. Мне очень хотелось позволить ему это, но тут я вспомнила, что у меня плоская грудь, и воспротивилась, хотя страстно желала ощутить эту ласку… 7 апреля один сотрудник, женатый человек, пригласил меня на выставку. За обедом мы выпили вина. Я разошлась и начала рассказывать двусмысленные анекдоты. Не слушая моих просьб, он подозвал экипаж, усадил меня и, как только экипаж двинулся, начал меня целовать. Он становился все более и более дерзким, его руки ласкали все мое тело, я сопротивлялась изо всех сил; я не помню, добился ли он своей цели. На следующий день я чувствовала себя не в своей тарелке. Он показал мне, как сильно я ему расцарапала руки… Он попросил меня почаще встречаться с ним… Я уступила, мне было и тревожно и любопытно… Как только его руки приближались к моим половым органам, я вырывалась, но, поскольку он был хитрее меня, один раз он силой удержал меня и ввел мне палец во влагалище. Я заплакала от боли. Это было в июне 1909 года; я уехала в отпуск. Однажды я отправилась на экскурсию с подругой. Мы встретились с двумя туристами. Они пригласили нас пойти с ними. Мой кавалер захотел поцеловать мою подругу, но она ударила его кулаком. Тогда он бросился на меня сзади, притянул к себе и поцеловал. Я не сопротивлялась… Он предложил мне пойти с ним. Я протянула ему руку, и мы спустились в лес. Он поцеловал меня. Он начал целовать мои половые органы, что меня сильно возмутило. Я говорила ему: „Как вы можете делать такие гадости?“ Он положил мою руку на свой половой член… Я его ласкала… вдруг он отбросил мою руку и накинул носовой платок на свой половой член, чтобы я ничего не видела… Через два дня мы вместе поехали в Лизинг. На безлюдной поляне он вдруг снял пальто и положил его на землю… Он бросил меня на него, поставив свою ногу между моих. Я не думала, что мне действительно грозит опасность. Я умоляла его убить меня, но не лишать „моего лучшего украшения“. Он стал очень груб, начал ругаться и пригрозил мне полицией. Он закрыл мне рот рукой и овладел мной. Мне показалось, что настал мой последний час. У меня было ощущение, что у меня в желудке все переворачивается. Когда наконец он оставил меня в покое, мне показалось, что он не так уж плох. Ему пришлось поднять меня на ноги, поскольку сама я не могла этого сделать. Он осыпал поцелуями мое лицо и глаза. Я ничего не видела и не слышала. Если бы он не поддерживал меня, я бы попала под машину… Мы были одни в купе второго класса, он опять расстегнул брюки и хотел овладеть мною. Я закричала и бросилась в конец вагона, к последней подножке… Наконец он рассмеялся пронзительным и грубым смехом, которого я никогда не забуду, и оставил меня в покое, сказав, что я, глупая гусыня, не имею никакого представления о том, что приятно. В Вену я возвращалась одна. Приехав на вокзал, я пошла в уборную, потому что в дороге чувствовала, что по ногам у меня течет что-то теплое. Я с испугом увидела следы крови. Как скрыть это дома? Я рано легла спать и долго плакала. У меня не проходило ощущение, что проникнувший во влагалище пенис давит на желудок. Я вела себя необычно, у меня не было аппетита, и моя мать стала догадываться, что что-то произошло. Я все ей рассказала. По ее мнению, в этом не было ничего ужасного. Мой сотрудник делал все, чтобы утешить меня. Темными вечерами он гулял со мной в парке и ласкал меня. Я ему позволяла это, но, как только чувствовала, что мои половые органы начинают увлажняться, я вырывалась, потому что мне было очень стыдно».

Несколько раз она ходила с ним в гостиницу, но не отдавалась ему. Она знакомится с очень богатым молодым человеком, за которого хотела бы выйти замуж. Она спит с ним, но не ощущает ничего, кроме отвращения. Возобновляются ее отношения с сотрудником, но она скучает по второму любовнику, начинает косить, худеть. Ее отправляют в санаторий, где у нее чуть было не завязался роман с молодым русским, но в последнюю минуту она прогоняет его из своей постели. Она флиртует с врачом, с офицером, но не соглашается им отдаться. В это время у нее начинается нервное расстройство, и она решает лечиться. После лечения она отдается человеку, который ее любит и который позже женится на ней. Когда она начинает жить супружеской жизнью, фригидность проходит.

В приведенных примерах, число которых легко можно было бы умножить, травмы и отвращение возникают из-за грубости партнера или из-за неожиданности происходящего. В наиболее благоприятных условиях приобщаются к сексуальной жизни те девушки, которые без насилия и неприятных сюрпризов, без определенных правил и сроков не спеша преодолевают свою стыдливость, привыкают к партнеру, учатся любить его ласки. В этом смысле можно лишь приветствовать свободу нравов, которой пользуются американские девушки и которую стремятся завоевать французские; американки переходят от юношеских ласк к полноценным сексуальным отношениям незаметно для себя. Если половые отношения не рассматриваются как нечто запретное, если девушка чувствует себя свободной в отношениях с партнером, если в этом последнем черты самца-повелителя уходят на задний план, все это значительно облегчает первые шаги девушки в сексуальной жизни. Когда любовник молод, неопытен, робок, не чувствует своего превосходства, девушка окажет значительно меньшее сопротивление, но и ее превращение в женщину может оказаться неглубоким. Так, у Колетт в «Ранних всходах» Винка, которую довольно грубо лишили девственности, так спокойно ведет себя на следующий день, что удивляет своего товарища Фила. Ее спокойствие объясняется тем, что она не ощутила себя в чьей-то власти, напротив, она избавилась от девственности и гордится этим, но не испытывает ни растерянности, ни потрясения. По правде говоря, Фил напрасно удивляется, ведь его подруга не познала мужчину. Клодина, танцуя с Рено, ощутила значительно больше. Мне рассказывали о том, как одна французская лицеистка, еще не вышедшая из стадии «незрелого плода», проведя ночь с товарищем, прибежала наутро к подружке и заявила: «Я спала с К., это было очень забавно». Один преподаватель американского колледжа говорил мне, что его ученицы теряют девственность задолго до того, как становятся женщинами; их партнеры, с одной стороны, слишком их уважают, чтобы смущать их стыдливость, а с другой – сами слишком целомудренны, чтобы будить в них страсть. Некоторые девушки бросаются в многочисленные эротические похождения, чтобы избежать страха перед сексуальными отношениями; кроме того, они надеются избавиться таким образом от любопытства и навязчивых идей; однако часто их поступки сохраняют сугубо теоретический характер и имеют не больше отношения к реальности, чем их фантазмы о будущем. Отдаваясь для того, чтобы бросить вызов, а также из страха или пуританского рационализма, девушка не испытывает истинных эротических ощущений, она может пережить лишь какой-то их эрзац, лишенный опасности и большой привлекательности; в этом случае половой акт не сопровождается ни страхом, ни стыдом, потому что она не чувствует глубокого любовного смятения, а удовольствие не охватывает всей ее плоти. Лишенная таким образом девственности, девушка, в сущности, остается девственницей, и очень вероятно, что в день, когда жизнь толкнет ее в объятия чувственного и властного мужчины, она будет сопротивляться ему, как это обычно делают девушки. Пока же этого не случилось, она похожа на девочку переходного возраста; когда ее ласкают, ей щекотно, когда целуют, смешно; для нее физическая любовь – это что-то вроде игры, и, если она не в настроении развлекаться подобным образом, требования любовника кажутся ей грубыми и быстро надоедают; у нее сохраняются отвращение, навязчивые страхи и стыдливость, свойственные девочке-подростку. Если она никогда не преодолеет подобного отношения к эротике – а это, по словам американских мужчин, нередко случается с американскими женщинами, – она проживет всю свою жизнь в состоянии полуфригидности. Настоящей сексуальной зрелости достигает лишь та женщина, которая по доброй воле, в смятении и с удовольствием обращается в плоть.

1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 241
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?