Ангелина - женщина медовая - Ольга Лазорева

– Дочка! – попыталась урезонить ее Наталья. – Ты язык-то попридержи! Не всем ведь приятно твои критические замечания выслушивать.

– Да ладно! – отмахнулась та. – Ты вон сама говоришь, что уже тортики не ешь. Кстати, я тебя не видела что-то около трех недель, и мне кажется, что ты заметно похудела. Еще бы косу эту свою дурацкую отрезала, вообще бы классно стало! Бери пример с Гели!

– Отстань, Лиза! – рассмеялась Наталья. – Твою бы энергию да в мирных целях!

– Мамочка, о тебе же забочусь! Или, скажешь, Геле не идет такая стрижка?

– Так я же ее с прежней прической не видела! – отмахнулась Наталья. – Так что ничего сказать не могу. И давай сменим тему! Сколько буду тебе говорить, что меня все устраивает в моем внешнем виде! И меняться я не собираюсь!

– До чего ты упряма! – заметила Лиза. – Как там дядя поживает? – добавила она другим тоном.

– Прекрасно! – улыбнулась Наталья.

Они зашли на кухню. Лиза сразу поставила чайник на плиту и начала доставать бисквитный торт из коробки. Выложив его на плоское блюдо, облизнулась.

– Ну просто чудо кулинарии! – заметила она, доставая тарелочки. – К тому же, дамы, он низкокалорийный. Это я после инста купила, так как решила проведать тебя, Геля. Волновалась, как ты тут одна. А ты тут уже в компании! Здоровски!

Она заварила чай и выставила чашки на стол. Отрезав довольно большие куски торта, выложила их на блюдечки.

– Налетай! – весело сказала Лиза. – Вкуснотища! И столько фруктов в желе! Я их просто обожаю!

– Говорю же, что не буду, – отказалась Наталья и пододвинула к себе чашку с чаем. – Достань-ка лучше из шкафчика баранки.

– Баранки?! – изумилась Лиза и звонко расхохоталась. – Ну ты, мать, вообще! Да они засохли давно! Их и не разгрызешь! Что это с тобой случилось?

– Просветление, – тихо ответила Наталья, встала и открыла шкаф.

Достав упаковку с маленькими сушками, покрытыми маком, она выложила их на блюдечко.

– Ну ладно, как хочешь, – улыбнулась Лиза и села к столу. – Но ты-то, Геля, не откажешься от такой вкуснотищи?

– Не откажусь, – улыбнулась Ангелина. – Торт выглядит очень аппетитно.

– Вот и славно! – расцвела Лиза и отпила чай.

Потом глянула на Ангелину и радостно проговорила:

– Как все-таки хорошо, что ты состригла все эти лохмы! Тебе так явно лучше! Еще бы выкрасить в какой-нибудь живой цвет! Так вообще бы красотка стала! А то эта проседь делает тебя старше!

– Наверное, – нехотя ответила Ангелина.

– Ну вот, опять это твое любимое словечко! – заметила Лиза. – Пора уже становиться более уверенной!

– Дочка, ты уж как-то очень наседаешь на нашу гостью, – мягко произнесла Наталья.

– Я? – искренне удивилась Лиза. – Да я хочу как лучше! Ты просто не видела ее прическу еще вчера вечером. Лохмы самые настоящие, да еще и пережженные на концах химией! Ужас! Но и у тебя вид не лучше! – повернулась она к Наталье. – Даже не знаю, как убедить тебя отрезать косу!

– Да чем она тебе-то мешает? Она – моя гордость!

У Натальи действительно была самая настоящая коса, доходящая ей до пояса. Волосы были светло-русые, и поэтому седина в них не так бросалась в глаза. Обычно она заворачивала косу в узел и закалывала ее шпильками.

– Ну чего хорошего в таких длинных волосах? – продолжила Лиза. – Надо поменять взгляд на себя и на моду, и всех делов!

– Как все у тебя просто! – улыбнулась Наталья. – А я всю жизнь с этой косой проходила. И отцу твоему очень нравились мои волосы. Он мне стричь их категорически запрещал.

– Так это когда было? – пожала плечами Лиза. – И можно подумать, ты удержала его этой своей ветхозаветной косой! Не хочу я больше ничего слышать про него!

– Доченька, как бы он себя ни вел, он все равно навсегда останется твоим родителем, ты должна это понимать! И достоин уважения!

– Бог мой! – изумилась Лиза и даже есть перестала. – Что это с тобой, мамочка? Ты уже защищаешь этого предателя? М-да, житье на свежем воздухе тебе явно на пользу! Просто удивительно, как ты изменилась!

– Да, я сейчас на многое смотрю совершенно по-другому, – согласилась Наталья. – Я словно глянула на наш мир со стороны.

– Ну-ну? – заинтересованно проговорила Лиза. – И что ты такое увидела?

Наталья вздохнула, отодвинула пустую чашку и скрестила руки на груди. Ее лицо приняло умиротворенное выражение.

– Да все суета сует, – важно проговорила она. – Люди сейчас стремятся только к одному – к удовольствиям для своего тела. И все служит этому. И только поэтому «золотой телец» возведен на пьедестал. За последние годы сформировался новый тип гражданина. Это человек без нации, принципов. Только количество денег определяет успех и счастье – вот позиция такого гражданина. Все остальное – пыль под его ногами. А душа не имеет никакого значения. Только тело! Только ублажить его!

– Мама! – изумленно воскликнула Лиза. – Первый раз слышу от тебя такие рассуждения! Ты ведь никогда ни о чем подобном не задумывалась! Что это с тобой?

– Просветление, – после паузы повторила Наталья. – И я очень благодарна твоему отцу, что он ушел. Если бы не это, так бы и жила моя душа во тьме и мерзости.

Лиза внимательно посмотрела на ее словно разгладившееся лицо, на сияющие голубые глаза, потом перевела взгляд на Ангелину. Та тоже не сводила глаз с лица Натальи. Лиза скорчила смешную гримасу и подмигнула Ангелине. Та моргнула и почему-то залилась краской. Этот разговор показался ей необычным и интересным. И в принципе она была согласна с высказыванием Натальи. Тогда получалось, что ее муж тоже погнался за удовольствиями для тела, а о душе забыл. И это успокоило, ведь вся вина за их разрыв лежала только на нем. А вот Ангелина была совершенно ни при чем. Она вспомнила, как Лиза накануне ночью, наоборот, убеждала ее, что вина за измену мужа лежит целиком на его жене.

– Измена мужа, – несколько раз повторила тогда Лиза, – это прежде всего поражение жены как женщины.

И эти слова запали тогда ей в душу и заставили думать и анализировать. Возможно, поэтому она и изменила прическу, так как начала понимать, что ее внешний вид уже не устраивает Анатолия. И необходимо как-то меняться. В душе еще не умерла надежда, что он одумается и захочет ее вернуть. И неплохо бы было предстать перед ним в новом облике. И вот сейчас Наталья говорила совсем о другом. По ее мнению, выходило, что Анатолий тешит свое тело, забыв о душе, что он ищет новых удовольствий. Ангелина подумала, что он всегда стремился к карьерному росту и, начав простым инженером, сейчас уже стал заместителем генерального директора предприятия. Но она никогда не задумывалась, что им двигало. Это ей казалось обычным мужским стремлением к лидерству.

«Значит, он тот новый тип гражданина, о котором говорила Наталья, – думала она, – и для него деньги – это и есть успех. И только это для него счастье. А я была вместо бесплатного приложения к его жизни, обеспечивала комфорт его существования. И для него счастье вовсе не в семье, не в верной жене! Значит, я тут ни при чем, что он ушел к молодой, это он сам такой! Это тяга к удовольствиям плоти!»