Тулса - Сергей Анатольевич Панченко

«клеща», только крупнее и с функцией симуляции среды. Руки учеников лежали на органах управления техникой, либо ее оружием.

— Надевай макаку. — Добронрав протянул Светочу костюм напоминающий шкурку снятую с обезьянки.

— Кого?

— Ма-ка-ку. — Повторил Добронрав по слогам. — Ты же не глухой. Из города вообще все здоровые сюда попадают.

— Я не глухой, просто не привык к вашей терминологии. Макака, это обезьяна, семейство мартышковые, отряд приматов.

— Точно, они приматы, как и ты. Надевай и за штурвал.

— За что? — Светоч уже боялся собственной неосведомленности.

— Вот эта штука, похожая на твой писюн, называется штурвал. Хватайся за него, как наденешь макаку.

Ученики, сидящие в симуляторе, начали подсмеиваться над Светочем, окончательно смутив его. Он неумело натянул на себя костюм. Ментаграмма успела подсуетиться и заложить в память этапы его надевания. Через три минуты он сидел в кресле и держал в руках миниатюрный орган управления огромным «мастодонтом».

— Светоч, ты водитель машины, Чудозар на пушке, Мечтаил на радаре. Задача, найти оптимальный способ выбраться из засады, сохранив экипаж и технику. Вперед.

Симуляция ощущения в машине была стопроцентной. Светоч чувствовал специфический запах, тряску и шум механизмов. Управление оказалось простым и даже примитивным, как в какой-нибудь игрушке для малышей. На рычажке имелись еще две кнопки. Зажимая левую, блокировались гусеницы по левому борту, позволяя совершать разворот на одном месте. Блокируя правую, происходило то же само, но в зеркальном отражении. Поначалу ничего сложного он не заметил.

— Вижу тепловые сигнатуры справа на удалении двухсот метров. — Сообщил Мечтаил. — Как люди не идентифицируются. Возможно, это лесное животное.

— Беру цель на сопровождение. — Доложил Чудозар.

— Прибавляю скорость. — Светоч решил скорее проскочить опасный участок.

Машину тряхнуло взрывом.

— Подрыв фугаса прямо за нами. — Доложил Мечтаил. — Дорожное полотно разрушено.

Второй взрыв раздался впереди. Светоч увидел вспышку и сильнейший толчок. Машина ухнула вниз, подскочила и замерла.

— Вы влетели в воронку от взрыва. — Сообщил парень на радаре. — Вижу разделение тепловых сигнатур. Теперь они опознаются, как сигнатуры людей. Орудие не склоняется из-за поднятия передней части корпуса машины.

Светоч спохватился и попытался сдать назад. Машина упиралась во что-то, рыла гусеницами края воронки и никуда не ехала. Тогда он зажал левую кнопку и попытался вытащить машину по-другому. Она начала вращаться и когда стала носом в сторону леса, он отпустил кнопку и двинул рычаг вперед. У воронки с этой стороны стена оказалась ниже, и машине хватило сил, чтобы вырваться из плена.

— Стреляй! — Выкрикнул он.

Стрелок медлил.

Раздался выстрел. Яркая молния ударила в землю метрах в тридцати перед «мастодонтом». Корпус тяжелой машины качнула взрывная волна. Следом в уши вонзился высокочастотный свист накачиваемых электричеством конденсаторов и раздался второй выстрел, взорвавшийся чуть дальше прежнего. Три дерева упали на землю, как подкошенные. Светоч повел машину задним ходом, держа лбом в сторону потенциальной засады. Вдруг из леса сверкнул разряд и гулкий удар. В нос ударил запах горелого металла.

— Имеются остаточные следы проникающего пробития, не угрожающие жизни экипажа. — Сообщила электроника «мастодонта». — Повреждения, ограничивающие функциональность машины, отсутствуют.

Стрелок получил точку, откуда был произведен выстрел по машине и сделал третий выстрел. Светоч выехал на дорогу, только когда Мечтаил доложил, что никаких признаков засады не наблюдается. «Макака» отключилась.

Светоч снял костюм и посмотрел на Добронрава.

— Неплохо для новичка.

— Ментаграмма подсказал мне устройство «мастодонта».

— Ментаграмма ментаграммой, но тактику ты выбрал сам. Это была правильная идея двигаться лбом к противнику. Повернись ты бортом, смерти не избежать.

— Спасибо. — Светоч обрадовался похвале, но сделал вид, что смущен. — А почему бой не ведет автоматика?

— Ну, парень, ты не прекращаешь меня удивлять. «Дикие» на самом деле не такие уж и дикие, как ты привык считать. Они запросто могли бы перехватить управление машиной, если сделать ее полностью автоматической. Ты когда-нибудь задумывался, откуда вообще берутся все вещи в городе, если там нет ни одного завода?

— О, нет, не задумывался. — Честно признался Светоч.

Для него окружающие предметы казались делом естественным, как вода из крана. Их происхождение ему знать не надо и неинтересно.

— А все вещи, начиная с твоих трусов и заканчивая «мастодонтом» делаются по ту сторону барьера, руками дикарей.

— Но…

Добронрав рассмеялся.

— Да, такая реакция у всех, кто сюда приехал впервые. Производство вещей очень грязное дело, а мы не хотим дышать грязным воздухом. Все, что мы умеем, это технологии, генерируемые МАКом, являющиеся секретом для дикарей. А чтобы они их не скопировали, заводы производят только какую-то одну деталь, по которой невозможно воссоздать общую технологию готового, критически важного для нас продукта.

— Выходит, дикари создают броневики, чтобы они потом были направлены против них? — Увидел Светоч явное несоответствие.

— А дикари очень разобщены. У них нет аналога нашей Конституции. Они как жили двести лет назад в войнах, так и сейчас живут. Вокруг Тулсы собрались те, кто мечтает перебраться через вожделенный зеленый забор и получить частичку той жизни, о которой мечтают. Пусть не для себя, хотя бы для детей. Они готовы работать на грязных заводах по двадцать часов, лелея мысль о счастливом билете. Многие вещи изготовлены именно в этом буферном поясе вокруг нашего города, или любого другого такого же.

— А кто живет дальше?

— А там, парниша, живут такие оголтелые ненавистники городов, что даже ребенок, узнав, что ты горожанин, постарается вскрыть тебе горло. Они уверены, что в их невыносимой жизни виноваты именно мы. Ими правит идея, что наша идеальная жизнь поддерживается их рабским трудом и убитой экологией.

— Не вижу связи. — Признался Светоч.

— А они видят. Одно слово — дикие. Примитивное общество ищет для себя примитивные и понятные массам цели. Самое лучшее, найти образ врага, виноватого в твоих проблемах.

— А рейды бывают так далеко? — Робко поинтересовался Светоч.

Добронрав вздохнул и ответил не сразу.

— Утешить тебя мне нечем, сынок. — Произнес он трагическим тоном. — Учись управлять «мастодонтом» и «птеродактикелем». Если ты хороший боец, отмучаешься полгода и вернешься к спокойной жизни, честно заслужив ее. Если нет, то твоя смерть не напрасна. Ты погибнешь, чтобы остальные горожане смогли жить дальше и строить идеальное общество.

Светочу пришла на ум идея, отпроситься в туалет, но вместо этого бежать с внешнего кольца. Вернуться в город и попытаться жить там, в надежде на прощение МАКа. Какой-то несуразностью отдавала мысль о необходимости жертвовать собой, убивать и прочее, совершенно не укладывающееся в нормы морали, заложенные в сознание с самого рождения.

— Признаки скорой депрессии. — Заметила ментаграмма. — Вам необходимо принять «Счастьетомин». Добронрав сгущает краски, как обычно делает это с новичками, чтобы полюбоваться произведенным эффектом. Не все так, как