Навия. Проклятие - Елена Булганова

– Так ты хотел рассказать…

– Я помню, – хмыкнул он. – Не бойся, из больницы не сбежал, выписали меня. Сегодня в обед отправили на домашнее долечивание. Я не позвонил, потому что очень быстро все завертелось. Вечером отпросился у матери сюда с ночевкой, хотел сюрприз тебе сделать. Но ты дрыхла, так что мы с Вилом сидели допоздна, потом я уснуть не мог, вышел побродить по саду. И тут окно распахивается прямо перед моим носом…

– А не торчи под чужими окнами, – довольно вяло парировала я.

– Потянуло что-то, – бормотнул он и отвернулся.

Вот тут я реально заволновалась и настроилась на серьезный разговор, хотя больше всего мне хотелось отправиться обратно в постель: голова сильно кружилась даже в сидячем положении.

– Эй, Сань, ты чего? Рука болит? Дома плохо? Или что, из-за полиции?

– Все мимо, – хмыкнул он.

– Ну сам скажи!

– Да трудновато это как-то выразить, – после паузы изрек мой друг, непривычно растягивая слова. – Понимаешь, я привык держать в голове вероятный алгоритм своей жизни до самой старости. Считал, что только дураки плывут по течению, а просчитать вероятности можно всегда. А вот теперь я сбит с толку…

– Почему?

– Ну как сказать… видишь ли, ты всегда присутствовала в любых моих планах. Я понимал, что ты девушка непростая и полна сюрпризов, но также знал, что никогда тебя не упущу. Естественно, предполагалось, что такой расклад нужен тебе не меньше, чем мне. Потому что никто не сможет сделать для тебя большего, и все в этом духе…

– Так и есть, – пробормотала я, роняя голову. Мне почему-то стало отчаянно горько на душе.

– В том-то и дело, что теперь я не уверен. Я долго разговаривал с Вилли – и в больнице, и сегодня. Он не говорит об этом напрямую, но считает, что в Блишеме ты могла бы быть очень счастлива рядом с дочкой, под защитой этого вашего Властителя…

– Ну уж нет! – взорвалась я. – Не стану я больше жить в золотой клетке! Ты не особо слушай Вила – он-то там родился, для него наш мир чужой и опасный. А мне – в самый раз!

Сашка помолчал немного, потом спросил совсем уж чужим голосом:

– Хорошо, а что насчет Орлика?

При звуке этого имени привычно перехватило дыхание, я прижала кулаки к груди, чтобы выпустить лишний воздух. Щеки даже заболели от прилива крови.

– Сань, прости, я обманула тебя… не хотела говорить, тебе и так было плохо.

– Да уж, эта новость меня бы точно добила, – хохотнул Дятлов скептически.

– Он пропал, Орлик. Мы не знаем даже, жив ли он.

– Вилли уверен, что жив. Но я не об этом спросил. Ты очень любила его?

Врать я не стала, сказала как есть:

– Он был моим миром, моим воздухом, моим светом. В общем, всем.

– И для тебя все это словно вчера, верно? В смысле ничего не изменилось?

– Нет, не так, – запротестовала я. – После была еще одна жизнь, все мои почти восемнадцать лет, они не менее важны!

– Но ведь в этой жизни не было Орлика, ты просто не помнила его. Значит, у тебя не было возможности его разлюбить? Прости, Богдана, я стараюсь, но даже представить не могу, что сейчас происходит в твоей голове. Да и в сердце тоже.

Я решила, что лучше всего говорить правду, иначе запутаюсь и еще больше все испорчу.

– Да, не было, – сказала я. – Вместе с памятью вернулось все, что я испытывала к нему тогда, и это просто рвет мое сердце на лоскутки. Я никогда бы не поверила, что можно испытывать такие сильные чувства сразу к двоим…

– Вот даже как? – глянул на меня с мрачным интересом Дятлов.

– Конечно! Что я могу сейчас сказать? Но, наверно, долго так продолжаться не сможет. Тебя я знаю почти всю свою жизнь и всецело доверяю тебе. А вот Орлика, похоже, не знаю совсем. Он прожил много жизней без меня, и я понятия не имею, в кого он превратился, что стало с его душой. Я даже не знаю, для чего он искал меня, не для того ли, чтобы отомстить… еще раз.

– Так ты уверена, что он пытался убить тебя? – спросил Сашка.

– В смысле пытался? Он и убил!

– А ты… – Дятлов замешкался и вздохнул, словно был очень собой недоволен. – Не можешь ты ошибаться насчет этого?

Я медленно помотала головой:

– Нет, я хорошо помню нашу последнюю встречу. Орлик хотел, чтобы я немедленно бежала вместе с ним из дворца, утащил из моей комнаты аж на крышу дворца. Мне хотелось этого, уж поверь, но я не могла. Не могла оставить свою дочь, нарушить брачный обет.

В глазах Дятлова мелькнула привычная усмешка.

– «Но я другому отдана, и буду век ему верна», так?

– Ага. Я знала, что просто умру от стыда и раскаяния и любовь Орлика меня не спасет. И не хотела такой участи ни себе, ни ему. Когда он понял, что я не поддамся на уговоры, то дал мне какой-то плод, что-то вроде большой ягоды или маленького яблока, очень холодный, он так и обжег мне ладонь, даже кожа побелела. Орлик умолял съесть его немедленно. Мне было страшно и непонятно, но я конечно же полностью ему доверяла. Положила в рот, раскусила – даже не помню, какой он был на вкус, потому что я как будто вообще перестала чувствовать. Тело оцепенело, все вокруг стало вязким, замедленным. Потом дворцовые медики немного привели меня в чувство, но моих сил хватило, только чтобы проститься с ближними, с дочкой, с му… с Властителем.

Мы помолчали, потом Сашка сказал:

– Ну ты наверняка понимаешь, что вина Орлика тут недоказуема. У тебя могла быть аллергия, непереносимость, плод мог быть испорчен, Орлика могли обдурить, в конце концов!

– А ты что это его так защищаешь?! – запоздало изумилась я.

– Не, я просто стараюсь быть объективным. Ну и хочу понять, с чем мы имеем дело. Вила, например, больше всего тревожит то, что ты сказала насчет Смертной Тени. Может, ты уже теряла сознание и тебе почудилось?

Я пожала плечами. Было что-то странное в моем воспоминании о том моменте, поэтому лучше подождать, когда воспоминания утрясутся.

– Ладно, не буду тебя этим мучить, – спохватился друг. – Забирайся лучше в постель, а то в испарине вся и трясешься. Но, Дана, если можешь, то скажи: что я могу сделать, чтобы тебе было легче пережить этот период?

Ответ у меня уже был готов:

– Просто будь таким, каким я всегда тебя знала. И если это возможно, относись ко мне по-прежнему хоть какое-то время. Потому что я не могу уже выносить все эти перемены, мне нужно хоть за что-то держаться, понимаешь? Хотя, может, я прошу слишком многого…

Голос мой сорвался, я закрыла лицо руками. И услышала Сашкины слова:

– Нет, Дымка, ты просишь как раз то, что мне проще всего тебе дать. Хотя имей в виду, я ради тебя готов и на большее.

Я хмыкнула, отвела руки от лица, встретилась с Сашкиным взглядом. Поняла, чего он ждет, и поймала себя на том, что это как раз то, что мне сейчас нужно. Встала в кресле на коленях, тоже оперлась на подоконник, наши губы встретились… Впервые я, как пишут в романах, потеряла счет времени. И едва не вывалилась из окна, так сильно подалась вперед. Сашка одной здоровой рукой как-то сумел вернуть мне равновесие и впихнуть обратно в кресло. Заботливо запахнул разъехавшиеся отвороты халата у меня не груди, не преминув заметить: