📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураИскусство Италии - Елена Васильевна Охотникова

Искусство Италии - Елена Васильевна Охотникова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Перейти на страницу:
живописи (до Ренессанса, например, дуэченто или треченто), обнаружить «чистую» форму и проанализировать новые отношения, которые рождаются между образом и тем, как его отображает художник.

Джорджо де Кирико. Меланхолия и тайна улицы.

1914 г.

© SIAE / УПРАВИС, 2024

Arte metafisica – еще один способ попытаться найти новую форму реальности и того, как ее отображать. В метафизической живописи выкачан воздух, это будто бы капсулы, наполненные множеством предметов из реального мира. Для arte metafisica важно, что они представляют собой не абстракцию, а конкретные приметы. При этом присутствует тонкая грань между тем, чем вещи являются, и тем, чем они кажутся.

Художник в формате arte metafisica пытается в этом безвоздушном пространстве нащупать грань, где реальный образ и тот, который он изобразил, смыкаются. Arte metafisica позже полюбилась сюрреалистам, поскольку в ней была та тонкая эмоция в поиске переходного состояния между «быть» и «не быть», сном и явью.

Глядя на картины Де Кирико, можно сказать, что его modo di fare (итал. – «способ делать») заключается в обилии прямых линий и теней, малочисленности персонажей и ощущении того, что мир погружен в какое-либо несуществующее время. С одной стороны, назвать это сюрреалистическим пространством нельзя, поскольку мы видим реальные вещи, которые можно узнать. С другой стороны, в этом мире будто бы постоянно стоит какое-нибудь время на странных часах, например, бесконечный итальянский полдень.

Джованни Гуэррини, Эрнесто Лападула, Марио Романо. Дворец итальянской цивилизации.

1939 г. Рим

Важна и принадлежность к географии. Если вы были в августе в Италии, то могли обратить внимание на то, что никогда итальянские города не бывают так пустынны, как в жаркий летний полдень. Вся архитектура становится вашей, все отбрасывает тень, стоит пронзительная тишина в раскаленном воздухе.

В отношении Рима существует термин scirocco, обозначающий сильный жаркий воздух. Находясь в это время в городе, вы ощущаете, что попадаете в духовку. Это раскаленное пространство города, абсолютно лишенное людей, погружает вас в состояние картин Де Кирико.

Посмотрим на картину «Меланхолия и тайна улицы». Пытаясь описать это странное пространство, мы прежде всего замечаем то, что здесь главенствует архитектура. Будто бы художник выстраивает перед нами декорации, в которых одновременно разыгрываются несколько спектаклей. За архитектурой следует эффект звучащей полуденной тишины, когда посреди раскаленного воздуха ничего не происходит.

«Меланхолия и тайна улицы» была написана в 1914 году, но на ней изображено здание, передающее дух одного примечательного здания Рима – Квадратного Колизея, построенного двумя десятилетиями позже в эпоху Муссолини. Квартал Esposizione Universale di Roma (E.U.R., или ЭУР, с итал. – «Всемирная выставка Рима») был построен к выставке 1942 года, и он весь напоминает о работах Де Кирико.

Художник задает повествование внутри текста рядом методов. Де Кирико больше интересуют не люди, а вещи. Однако на переднем плане картины мы видим выбегающую девочку, играющую с колесом, что было популярно в начале XX века. Несмотря на эффект жизни и движения, в картине доминирует ощущение тревожности. Художник остановил мгновение: девочка, выбегающая из левого нижнего угла (откуда обычно развиваются эмоциональные для зрителя художественные события), направляется через пустынную площадь, не замечая двух точек угрозы, вызывающих у нас трепет.

Во-первых, распахнутый фургон. У современного зрителя, заточенного под опасности этого мира и знающего понятие kidnapping, есть ощущение, что девочку могут схватить и похитить. Де Кирико играет на любимой многими живописцами истории, когда зрителю дают череду закрытого и открытого, напряженного и расслабленного. Мы видим много статики в арках, пролетах и портиках, которые уверенно стоят. Но при этом на картине есть открытое пространство фургона с тонкими деревянными дверцами, которые могли бы двигаться при наличии ветра.

Во-вторых, в правом верхнем углу выступает тень, создавая диагональную композицию и вызывая страшное ощущение у зрителя. Мы видим тень человека с палкой, который может угрожать девочке. Отбросив эти догадки, мы можем предположить, что такая тень может принадлежать какой-нибудь статуе, ведь многие статуи размещались на итальянских площадях. Зритель испытывает опасение за девочку, поскольку здесь разыграна карта того, что мы сталкиваем живое и неживое, движущееся и остановленное. В этом мире, в котором будто бы невозможно дышать, где доминируют архитектура, вещи и недвижимые объекты, появляется живой персонаж, который направляется в определенную сторону.

Несмотря на то, что наша логика может говорить о том, что причины для беспокойства нет, ощущение трепета возникает из-за того, что девочка не на своем месте. Этот живой персонаж находится в мире, где жизни нет и быть не должно. Де Кирико конструирует такой мир, который настолько очищен, что даже для человека в нем нет места.

Если разбирать название «Меланхолия и тайна улицы», то вторая часть будет относиться к тому, что на этой улице что-нибудь может произойти. Меланхолия – это чувство тоски и равнодушия, которое хорошо рифмуется с жарким полуденным летним состоянием, когда мы одновременно присутствуем и отсутствуем в мире. Присутствует ощущение нахождения в вязкой, тягучей истории, в которой нам тяжело размышлять и двигаться. Потому эти картины, которые хорошо забирают на себя визуальный образ наших чувств, так нами запоминаются. С помощью емкой, выразительной образной формы Де Кирико показывает нам, как художественная традиция, запаянная в него с кровью и выучкой внутри итальянской школы, дает новые плоды уже в контексте XX века. Те колористические приемы, которые художник использует, являются прямыми наследниками традиций, например, треченто. Но в XX веке язык вынужден меняться, и Де Кирико предлагает нам такую версию.

А что же происходит с искусством дальше?

А дальше – весь XX век в полном объеме, фашизм с его своеобразной эстетикой, после войны – отрицание последней, поиски нового.

И вот в уже послевоенный мир итальянские авторы опять врываются с революцией, на этот раз с революцией объема и работы с объемом.

Ренцо Пьяно создает архитектуру, которая показывает мир, вывернутый наизнанку.

Лучо Фонтана разрезает холсты, чтобы научить зрителя чувствовать боль там, где нет прикосновения, но есть только взгляд.

Ренато Гуттузо. Распятие.

1941 г. Национальная галерея современного искусства, Рим

© SIAE / УПРАВИС, 2024

Альберто Бурри выкладывает такой густой объем из самых разных материалов и выращивает из художественной плоскости новое чувство узнавания действительности.

Наконец, знаменитый Made in Italy заставляет весь мир вновь полюбить все итальянское. Вернее – вспомнить эту любовь, которая никогда не заканчивалась.

Ренцо Пиано. Святилище Святого Пио.

2004 г. Сан Джованни-Ротондо.

© Marco Rubino / Shutterstock.com

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?