Небесный Путь в Россию. Дневник Военкора - Ирина Скарятина

в доме генерала Фитцджеральда и ударившись об острый угол тяжёлого стола из красного дерева. Все вокруг приходят от этого в ужас, и полковник Коллинз срочно везёт меня в госпиталь, где молодой доктор под наблюдением майора Кемпа вправляет мне рёбра и отправляет в дальнейший путь в изящном обтягивающем корсете из широкого бинта.

Аккра – Кано

47

Итак, "воспарив", мы некоторое время летим над плоской и невзрачной местностью, а затем приземляемся в Лагосе48 в Нигерии, британской колонии с 20-миллионным населением, экспортирующей какао и арахис, или земляные орехи, как их там называют. Мы задерживаемся всего на полчаса, дабы выбросить двух армейцев и какой-то военный груз, но поскольку мы подхватываем двух других мужчин и новую кладь, то общий вес остаётся неизменным. Пока идёт погрузка-выгрузка, мы выходим размять ноги и в зале ожидания аэропорта получаем ледяную кока-колу, добытую из недр американского холодильника, и огромные бутерброды с вездесущим "Спамом"49 и сыром. Но на вторую порцию времени нет, и с бумажным стаканчиком в одной руке и кусочком бутерброда в другой нам приходится бежать обратно к самолёту.

Когда мы снова наверху, я мельком вижу город, маяк и большую лагуну Лагоса, а за ней – Атлантический океан. Теперь мы сворачиваем вглубь Африки и летим на северо-восток над густыми джунглями, которые не редеют до самого Кано. По дороге мы видим пробивающую свой путь сквозь заросли реку Нигер.

Где-то здесь знаменитый авиатор, капитан Ролли Инман, потерпел крушение, однако выжил, чтобы поведать о тех событиях. Именно так он описывает свой "самый свежий триллер", едва не положивший конец его карьере:

"Мы благополучно добрались до Натала, но в ту же ночь правый мотор стал плеваться и бурчать всю дорогу над Атлантикой. Я несколько раз решал повернуть назад, но при каждой попытке всё чудесным образом становилось хорошо, и я опять летел в Африку. Мы нормально дотянули до Золотого Берега, где они осмотрели судно, но не смогли найти никаких проблем, поэтому мы отбыли в Хартум и летели примерно три часа. Таким образом, мы продвинулись вглубь суши где-то миль на 60050. И были на высоте порядка 11 000 футов51, когда правый двигатель окончательно сдох. Поскольку эти корабли с горючкой для трансатлантического перелёта весят 36 000 фунтов52, и по всем нормам 27 000 фунтов53 – это предел общей загрузки, наша скорость снижения, что бы мы ни пытались предпринять, составляла около тысячи футов в минуту54.

Меня чуть не хватила кондрашка, пока нас несло над сплошными джунглями, где единственным открытым местом был узкий берег реки Нигер, которого мы теперь держались. Несмотря ни на что, я, широко открыв левый двигатель, врубил его на полную мощность. Но всё равно не выходило удержать высоту. Тогда мы сбросили все баки бомбоотсека, и я велел штурману и радисту прыгать, так как понял, что мы разобьёмся. Поскольку это был лишь второй перелёт в их жизни и они не успели толком освоить парашют, то непростительно долго медлили, решив прыгать лишь тогда, когда мы уже спустились слишком низко. Прорезав сквозь пальмы просеку длиной в четверть мили55, мы наконец коснулись земли на открытом месте, поросшем бамбуком высотой в семь футов56, и чуток соскользнули с берега в реку, убив при этом крокодила.

Стоило нам остановиться, как корабль был целиком охвачен пламенем. Второй пилот, паренёк по имени Расс Ховард, и я немедленно вылезли через аварийный люк, получив лишь пару мелких порезов на лице. Штурман по фамилии Кристи и радист по фамилии Вандевер сами выбраться не смогли. Мы, рванув назад, вытащили их. С Кристи чуть не сняло скальп, а у Вандевера горела одежда, и он получил серьёзные внутренние повреждения. Мы оттащили Вана и вместе рухнули в грязь под береговым бугром, так как с каждым всполохом начали взрываться пулемётные боеприпасы, меча во все стороны пули.

Вандевер был очень плох, так как его обувь практически сгорела, обожгло кожу ниже колен, и были сломаны три ребра. Мы пролежали так около часа, прежде чем заметили туземцев, подсматривающих за нами из-за деревьев. Мы жестами показали им подойти, и вскоре их вождь и дюжина самых смелых решились на это. Приблизившись, они упали на колени и принялись, прикладывая руки ко рту, повторять снова и снова 'салю салю'. Позже мы узнали, что это был их способ приветствовать кого-либо, кто считался ими намного выше по статусу, означая, что они готовы ему служить. Они были насмерть напуганы, поскольку впервые в своей жизни узрели самолёт, а мы, покрытые грязью и кровью, выглядели как сущие черти.

Разумеется, они не понимали ни бельмеса по-английски, но мы знаками показали, будто несём кого-то на носилках, и те, живо притащив травяную циновку и уложив на неё Вана, понесли над головами к небольшому скоплению травяных хижин, где они обитали примерно в миле57 от места падения. Начисто выметя одну из них и устелив её травяными циновками, чтобы мы могли лечь, они устроили нас с максимально возможным комфортом. Мы потеряли всё, кроме одежды, которая на нас была. Съестное, медикаменты, оружие, москитные сетки, надувные матрасы и всё остальное, включая и мой шикарный фотоаппарат, сгорело вместе с судном. Карты тоже сгорели, и мы имели лишь смутное представление о нашем местоположении, думая однако, что находимся не слишком далеко от города под названием Кадуна. Произнеся несколько раз 'Кадуна', мы указали в разные стороны. В итоге все туземцы, тоже повторяя 'Кадуна', ткнули пальцем в одном направлении, поэтому мы решили, что там она и должна находиться. Они не могли объяснить нам, насколько далеко, так как понятия не имели о милях. Ховард, взяв местную лошадь и одного из парней в качестве проводника, отправился в Кадуну. Оказалось, что до неё было 60 миль58. Поэтому ему пришлось туда добираться весь тот день и всю ночь. Поездка чуть не сгубила лошадь, так как та никак не могла угнаться за бегущим впереди проводником.

Кадуна – это британский военный гарнизон, где имеется небольшой госпиталь. Там снарядили два Брен-транспортёра59 со всем необходимым, включая пару врачей, и послали их за нами. Получилось доехать на транспортёрах только до точки, расположенной в двадцати милях60 от нас, и остаток пути им пришлось пройти пешком. Они добрались около полуночи, и к тому времени мы уже