Наказание жизнью - Анна Минаева

– Потому-то в Рощу никто по дождю и не ходит!

– Потому никто и не смог убить калиера!

– Успокойтесь! – Старейшина встал со своего места, привлекая внимание собравшихся. – Лучше расскажи нам, Лилиит, как вам вдвоём с Рэйнером удалось убить существо и самим не пострадать.

Девушка была не согласна с тем, что они не пострадали, но все же попыталась ответить Орцеду, переворачивая историю в свою пользу:

– Калиер заметил нас первым. Так как мы не знали особенностей этого существа и напоминал он нам простого оленя, до тех пор, пока не выпустил рога, мы думали, что легко его убьём. Копьё Рэйнера сломалось почти сразу от удара рогами. От моего отломился наконечник. Он ещё где-то там в теле, сбоку у ноги. Калиер залечивал все свои раны и был очень быстр и ловок. Он неуязвим до тех пор, пока дождь омывает его шкуру. Убили мы существо в пещере. Мы туда заманили этого оленя. Умер как самое слабое животное, которое я встречала.

Каркающий смех наполнил комнату и обратил внимание собравшихся на его хозяйку. Эфрикс утёрла выступившие слёзы и заговорила:

– Вот так детки. Сколько веков люди боялись под небесной водой на охоту выходить, а решение – вот оно, плавает на поверхности.

Она опять зашлась в смехе, перебивая его кашлем. Старейшина обречённо вздохнул и обратился к Мартону:

– Что скажешь, охотник? Достойна ли эта плата для вступления в твою группу?

– Рэйнера, если он отречётся от кузнеческого ремесла, приму, а про девчонку – даже не просите.

– Эта девчонка теперь в состоянии занять твоё место, если пожелает, – закаркала ведунья.

– Заткнись, карга, пока зубами не подавилась!

Эфрикс веселилась от души:

– Она и тебя, и весь твой охотничий клан с потрохами уделала, а ты нос свой покоцанный воротишь. Орцед, старый хрыч, не стой столбом, скажи что думаешь.

Старейшина встрепенулся:

– Да, добыча великолепна. В жизни ничего подобного не видел. Я хочу пригласить сюда нашего кузнеца, чтобы он назвал стоимость материалов, которые можно добыть из этого странного существа.

– Почему именно он? – Мартон уже не знал, на кого наброситься.

– Потому что тебе это не по силам. – Ведунья улыбалась и поглядывала на дочку Хельмунда. Вот и получил он не сына, но наследника.

Тэйн прибыл через несколько минут. За ним послали парнишку, который столкнулся с кузнецом у ворот дома Орцеда.

– Я слушаю.

– Кузнец, ты из нас тут самый знающий. Осмотри животное. На что сгодятся его останки?

Мужчина молча кивнул, вытащил из-за пояса кинжал и присел рядом с тушей.

– Лилиит, позволишь старухе взять немного мяса от твоей добычи? – Эфрикс подошла почти вплотную к девушке.

– Теперь этой добычей распоряжаются охотники, – вывернул нижнюю губу Мартон.

– С какой стати? – хохотнула ведунья. – Добыл её не охотник. Да и в общину ты принимать девочку не желаешь.

– Изгнать её за непослушание и нарушение всех правил надо!

– Три сотни золотых шурлей за рога, это самая прочная и гибкая субстанция, с которой я встречался. Сто золотых за шкуру, из неё можно сделать мягкую и очень тёплую накидку или плащ. Если отсоединить железы, то воду пропускать не будет. Около пяти сотен монет за внутренности, но это навскидку. Если продавать в Фарлонд за ориданы, выйдет меньше. А ещё я слышал, что мясо калиера продлевает молодость. Я прав, Эфрикс?

Женщина засмеялась и довольно кивнула:

– А его сердце, коих в нём два, способно пробудить ото сна мёртвого. Ненадолго. Всего на день. Но и это очень много для неутешных родственников.

– Только сырое сердце? – Тэйн выпрямился.

– Нет, можно сразу приготовить зелье. Из двух сердец выйдет порядка тридцати склянок.

– Действительно, богатый улов. Итого: около двух тысяч золотых шурлей. Эта девочка теперь в состоянии купить всю деревню.

Мартон заскрипел зубами.

– Лилиит, ты не против, если я займусь разделкой туши и первым же приезжим торгашам продам рога и шкуру?

– Нет, Тэйн. Спасибо тебе за это. Эфрикс, ты сможешь сделать зелья и отвары на продажу?

– Хорошая хватка, – кузнец потрепал девочку по волосам.

Ведунья кивнула головой в знак согласия.

– А что насчёт её просьбы? Примете девочку в общину охотников? – Старейшина топтался на месте, чувствуя, как огромнейшие деньги выскальзывают из его рук. Ведь охотники всегда отдавали десятую часть от добычи Орцеду. А если Лилиит не станет охотником, то и он ножку от гриба получит.

– Я не приму её в общину, – прошипел Мартон. – Не место девчонке в лесу.

– После такой добычи я требую её присоединения к охотникам!

Старейшина был непреклонен.

– Да она погибнет на первой же охоте!

– Тогда обучи её!

– Мы ещё все поплатимся за это решение!

– Значит, решено, – хлопнул в ладоши Орцед, – Лилиит, скоро ты получишь своё настоящее копьё и сможешь зваться охотником.

– Как ты распорядишься деньгами? – Эфрикс улыбалась, совершенно не слушая главу деревни.

Лилиит закусила губу. Она даже не представляла, какие богатства теперь в её руках:

– Десятина старейшине. Остальное делю на две равные части, одна из которых идёт Рэйнеру за его храбрость и помощь мне в Роще.

– Справедливо. – Эфрикс положила костлявую руку на плечо дочери Хельмунда.

– Тэйн, и вычти из моей части цену за сапоги.

Кузнец усмехнулся в бороду. Девочка только что освободила его сына от трёх лет бесплатной работы.

Она шла по такому знакомому серому покрытию. Кажется, оно зовётся асфальтом. Но она была не уверена. Вокруг валялись бумажки из-под… мороженого? Что такое мороженое? Она не знала. Возле дерева рассыпались зелёные осколки, на вид очень острые. Это… Она никак не могла вспомнить название.

– Разбитые пивные бутылки, – прозвучал мелодичный голос где-то рядом.

Лил обернулась. На лавочке, в тени высоких деревьев, сидела беловолосая красавица и крутила в руках обруч, что до этого придерживал её локоны.

– Это сон.

– Ты наконец начала различать, – улыбнулась собеседница.

– Кто ты?

Женщина вернула золотистое украшение на лоб и заправила пряди за уши:

– Та, кто проклял тебя и обрёк на перерождение, Лилия.

– Что за глупое имя!

– Твоё, – засмеялась она.

– Меня зовут Лилиит.

– В этой жизни – да.

– Кто ты?!

– Всего лишь Сэлис. Та, кто хочет, чтобы ты вспомнила всё и шла своей дорогой.