Осенние визиты - Сергей Лукьяненко

Теперь он не мечтал об автомобиле. Это осталось в детстве,вместе с желанием иметь собаку и твердой уверенностью, что мороженое вкуснеекотлет. А вот ночь… ночь и шорох чужих судеб остались с ним навсегда.

Вот только лучи фар больше не заглядывают в его окна. Тихийрайон, мечта пенсионера.

Порой он и себе казался пенсионером, тридцатилетнимволонтером войны с иллюзиями. Редко выбирающийся из дома, живущий где-то награни двух миров — реального и скрытого за дисплеем компьютера. Кем, интересно,считают его соседи — мать-одиночка со второго этажа, бабульки с четвертого?Главой районной мафии, просто обеспеченным бездельником… «Нигде не работает, аденьги не считает» — читалось в их взглядах.

В общем-то, на это Ярославу было плевать. Писателю вовсе ненужно любить людей — достаточно любить своих героев. Они обладают теми жедостоинствами и пороками, что и люди, но дороги как собственные дети.

Тишина давила. Как он привыкал к этой тишине первые месяцыпосле развода, как сражался с ней — музыкой, включенным телевизором, побеждаялишь несчастных соседей. А тишина пряталась под гитарными аккордами итарахтеньем телеобозревателей, терпеливо ждала, пока он смирится. Тишина —одеяние смерти, и ее не победить.

Заснуть не удавалось, но это не беда. Можно сесть за компьютери продолжить писать… услышать наконец то, что Убивающий Словом сказал сфинге.Можно запустить «Визит во тьму» и войти в лес, который он еще ни разу непрошел. Вдруг сейчас повезет? Или скользнуть в компьютерную сеть, выбрать однуиз эхоконференций, где обсуждается все на свете, от оружия и секса докулинарных рецептов и книг. Влезть в чужой спор, подкинуть пару провокационныхидей, чтобы завтра с улыбкой пронаблюдать реакцию. А еще можно черезинтернетовские серверы выплыть где-нибудь в Париже и посмотреть прогноз погодыс французских спутников — неизмеримо более точный, чем беспомощное гаданиенищих казахстанских метеорологов… неужели у них нет компьютера и модема?

Все можно. И все — в том, виртуальном пространстве. Лишь тамон смел и почти всемогущ. В реальной жизни человек не способен изменить дажесвою судьбу — не то, чтоб судьбы человечества. Он потому и любит компьютерныймир — тот дает иллюзию власти. Во всех своих проявлениях — от мощных текстовыхредакторов до сетей, где нет расстояний, и игр, где сокрушаешь цивилизации ипокоряешь галактики…

Слабо скрипнула дверь. Казалось, что почти рядом, на кухне…хороша звукоизоляция! Кому-то из соседей тоже не спится.

Свет коснулся глаз сквозь закрытые веки. Ярослав присел накровати.

На кухне горел свет.

Это был даже не страх — нельзя бояться невозможного. Простообморочный холод в груди. Веру в то, что твой дом — твоя крепость, ломает лишьмилицейский обыск или ограбление.

Нынешние воры оголодали до того, что первым делом очищаютхолодильник?

Он потянулся к тумбочке, открыл ящик, мимолетно удивившись,что руки не дрожат. На кухне явственно скрипнула табуретка. Ярослава словнообдало холодной водой. Он нашарил под полиэтиленовым пакетом с документами«Умарекс», вытянул из бумажного плена. Тяжесть пистолета, как ни странно, неуспокоила. Это лишь в его книгах герои, взяв оружие, становились уверенными ибесстрашными. Да и можно ли назвать оружием эту игрушку для трусливых мужчин?

— Из газовика в квартире стрелять глупо, — донеслось изкухни. Удивительно неприятный голос… словно знакомый, но нарочито искаженный. —Сам потравишься.

Ярослав встал. Им владело безумное желание одеться — и лишьпотом шагнуть через порог.

— Цивилизация придумала одежду, чтобы успешнее истреблятьсебя. Иллюзия защищенности, верно? Но мы драться не будем.

Кто бы там ни был — он словно читал его мысли. И в этом былокакое-то призрачное утешение, начисто исключающее банальных грабителей.

Ярослав вышел в коридор, по-прежнему сжимая пистолет вруках.

На выдвинутом к двери кухни табурете сидел мужчина. Молодой,черноволосый, плотный, в наброшенном на голое тело халате. Очень знакомый.Иронически улыбающийся, разглядывающий Ярослава с покровительственнымлюбопытством старшего брата.

— Только не стреляй, — сказал он без всякого страха. — Изэтого дерьма даже в степи стрелять не стоит. Держи меня на прицеле и успокойся.

Ярослав быстро оглянулся. За спиной никого не было, ивходная дверь была закрыта.

— Как ты сюда попал?

Мужчина засмеялся.

— Знаешь, хотел бы и я это знать… Ярик, ты меня не узнаешь?

Он покачал головой.

— П-писатель, — из уст пришельца это прозвучало какоскорбление. — Твоя память на лица достойна кроманьонца. Знаешь, почему? Онивидели в течении жизни лишь сотню-другую человек. Впрочем, ты все понимаешь.Просто не хочешь принять истину.

Мужчина встал, и Ярослав непроизвольно отступил на шаг,прижался спиной к двери:

— Я все-таки выстрелю, — быстро сказал он.

— Верю, — пришелец остановился. — У тебя хватитагрессивности, ты бы и боевыми пальнул. В зеркало посмотри, а потом на меня.

Ярослав опустил пистолет. Его охватила тоскливое бессилиешарлатана, заболевшего теми болезнями, от которых он так успешно «исцелял»других.

— Кто ты?

— По сложившейся в эти мгновения традиции, — человек,который казался его ожившим отражением, снова улыбнулся, — мне бы следовало быпридумать имя с корнем «Виз». Визионист, например. Создатель образов. Ксчастью, это не обязательно. Зови меня Слава.

— Я не верю в тебя, — сказал Ярослав.

— Понятно. Но это уже ничего не меняет.

Он подошел к нему, мягко забрал из руки пистолет.

— Успокойся. Мне нужна одежда, чашка кофе и совет. Мне нужнатвоя помощь.

Сегодня днем Аркадий Львович впервые почувствовал боль. Онготовил обед, размешивая в кастрюльке содержимое яркого пластиковогостаканчика. Такой суп полагалось готовить в микроволновке, но нехитрыйэксперимент подтвердил относительность всех инструкций. Вполне приличный, почтидомашний супчик…

Тонкая игла кольнула в спину, под правой лопаткой.Мгновенная, но предельно острая боль… Аркадий Львович тихо охнул, замирая. Больисчезла.

Вот как это начинается. С короткой боли. С легкогонедомогания. С кашля по утрам.

Он постоял, бездумно глядя, как кружатся в кипятке быстронабухающие овощи. Потом налил в стаканчик кипятка из чайника, выплеснул вкастрюлю. Положил стаканчик на подоконник, в башенку пустых упаковок йогурта итаких же супов. Дочке пригодится, рассаду выращивать. Доживет ли он до этойрассады, интересно.