Жажда возмездия - Жюльетта Бенцони

Я ненадолго, и потом двое людей менее заметны, чем трое.

Грек не стал настаивать. Он знал, что было бесполезно спорить с молодой женщиной, когда она говорила таким тоном. Чтобы смягчить резкость тона, она мило добавила:

— Не бойся, ты все скоро узнаешь. Я объясню тебе, когда вернусь.

С наступлением темноты Фьора и Эстебан покинули особняк, стараясь не производить никакого шума.

Они дошли до угла улицы Лясе, где постояли немного, скрытые тенью от выступа одного из домов, все время наблюдая за домом дю Амеля. Эстебан посоветовал запастись терпением и подождать.

— Не будем спешить. Слуги выходят по очереди, каждую ночь, когда улицы пустеют.

— Куда они ходят?

— На улицу Гриффон, в один публичный дом. Надо бы узнать, посещают ли они его, когда хозяин на месте.

Смотрите! Один вышел.

И действительно, человек, которого Фьора видела во второй половине дня, вышел, тщательно запер дверь, положил ключ в карман и неторопливо удалился.

— Интересно, почему они не выходят вдвоем? — заметила Фьора. — Ведь дом пуст.

— Если хозяин скряга, то, должно быть, он богат.

Он, конечно, хочет, чтобы его жилище постоянно охранялось. Теперь идемте!

Бесшумно, как кошки, искатели приключений прошли по небольшому мосту через ручей. Дойдя до двери, Фьора осмотрела ее очень внимательно. Летняя ночь была светлой, молодая женщина обладала хорошим зрением, и она сразу поняла, что дверь так прочна, что взломать ее невозможно. А поскольку это был единственный вход в цокольном этаже, дом с этой стороны был неприступен.

— Пошли посмотрим сад, — шепотом сказала Фьора.

Он простирался с задней стороны здания между Сюзоном и улицей Вьей-Пуассонри. Четвертая сторона, выходящая на узенькую и темную улочку, была защищена достаточно высокими стенами.

— Если я правильно понял, — сказал Эстебан, — вы хотите туда войти? Я пойду первым.

Долгая жизнь офицера, выслужившегося из солдат, хорошо натренировала кастильца. Взобраться на стену было для него детской забавой. Он подтянулся и сел верхом на стену. Затем нагнулся, чтобы помочь Фьоре.

Оказавшись на стене, они внимательно осмотрели сад.

— Зачем заводить сад, если он в таком запустении?!

С места наблюдения они могли различить только смутную массу кустов, утопающих в сорняках, в которых нельзя было увидеть ни одной тропинки. Сбоку дома возвышалась башенка с узкими отверстиями, напоминающими бойницы. Окон с этой стороны было так же мало, как и на фасаде со стороны улицы: два на втором этаже, одно из которых было открыто, а второе, под крышей, закрыто ставнями.

— Оставайтесь здесь! — приказала Фьора. — Я сейчас вернусь.

Эстебан хотел ее удержать, но она уже была по другую сторону стены. Фьора замерла на короткое время, чтобы стих шум, поднятый ею. Приглушенный голос Эстебана донесся до нее словно издалека:

— Умоляю вас, будьте осторожны! У вас даже нет оружия!

— У меня есть нож, этого достаточно в случае необходимости, — ответила она, положив руку на кожаный чехол, подвешенный к ремню.

Затем, не теряя времени, она пробралась, не распрямляясь, через дикую растительность сада. Фьора двигалась осторожно, шаг за шагом, раздвигая ветки руками в перчатках из толстой кожи, ее ноги были хорошо защищены сапогами из мягкой кожи, доходившими ей до колен. Услышав какой-то шорох в траве, Фьора застыла на месте, но громкое мяуканье сразу же успокоило ее: это был кот, отправившийся в полнолуние на поиски приключений.

Наконец она добралась до дома, и потянула дверь в башенке, но та не поддалась. Значит, проникнуть внутрь можно было только через открытое окно на первом этаже, но из-за выдающегося фасада добраться до него было невозможно, разве что при помощи лестницы.

Раздосадованная, Фьора собиралась уже вернуться назад, но остановилась, услышав какой-то звук. На этот раз это было не мяуканье, а рыдания, раздававшиеся откуда-то снизу, словно из подземелья.

Осторожно раздвинув высокую траву, растущую вдоль цокольного этажа, она обнаружила узкое подвальное окно, перекрытое железной решеткой. Без всякого сомнения, там был подвал, в котором кто-то плакал.

Опустившись на колени, Фьора нагнулась, пытаясь что-нибудь разглядеть внутри, но в темноте ничего не было видно.

— Кто здесь? — спросила она шепотом, потрясенная этим незримым горем, горем неприкаянной души. — Может, я могу вам помочь?

Рыдания не затихали. Фьора собралась повторить свой вопрос, как вдруг услышала, как с грохотом открылся засов и грозный голос прикрикнул:

— Хватит плакать! Ты мешаешь мне пить. Мне надоело тебя слушать, поняла?

Вновь наступила тишина, прерываемая тихими стонами. Существо, без сомнения, запертое там, пыталось сдержать рыдания. Мужчина с грубым голосом, по-видимому, второй слуга, снова заговорил:

— Ты не можешь уснуть? Неудивительно, со всем твоим снаряжением! На-ка выпей глоток. А если будешь послушной, получишь еще.

Раздался звон цепей, затем лаканье, словно это было какое-то животное. Мужчина разразился хохотом;

— Ну, видишь? Теперь тебе лучше! Не противься!

Развлечемся немного, пока нет старика.

Фьора была в ужасе, так как звуки, которые затем последовали, не оставляли никакого сомнения в том, что там происходило. Медленно, едва сдерживая дыхание, она отошла от окна и добралась до стены, на которой в ожидании томился Эстебан. Он снова помог ей взобраться на стену.

— Ну как? Вы что-нибудь обнаружили?

Она закрыла ему рот рукой.

— Да! Но здесь не место говорить об этом. Вернемся назад!

Спустя несколько минут они были уже дома. Фьора рассказала о своем похождении со страстью, которую она всегда вкладывала в свою речь, будучи в сильном волнении:

— В этом подвале находится женщина, без сомнения, закованная в цепи, которой эти негодяи пользуются как игрушкой. Надо что-то предпринять.

— Я абсолютно с тобой согласен, — сказал Деметриос, — но что? Силой проникнуть в этот дом? Но ты сама убедилась, что это невозможно. Выдать мессира дю Амеля властям? Мы всего лишь иностранцы: нас и слушать не будут. А если даже мы добьемся расследования, эта несчастная исчезнет до его начала. Во всяком случае, если история, которую рассказала тебе Шретьеннота, правдива, то, следовательно, она длится довольно долго.

— Разве это не причина для того, чтобы положить ей конец? Я должна попасть в этот дом во что бы то ни стало! Иначе как же можем добраться до дю Амеля?

— Подумаем, когда он приедет…

— Нет, надо подумать раньше и подготовиться.