Железо и серебро - Мария Гуцол

Она резко встала на ноги.

— Кажется, я понимаю.

— Поэтому я предпочитаю работать с тобой, а не с Салливаном, — О'Ши пожал плечами. — Тут в яме ещё есть.

Крышка ларя была разбита. Насколько Греймур могла судить — ударом лопаты. Старое дерево, испорченное сыростью и насекомыми, поддалось без усилий. Под крышкой тоже недвусмысленно блестело.

— Кладоискатели хреновы, мэм, — сказал полицейский в форме, очевидно, охраняющий яму от нашествия в неё криминалистов.

— Два трупа, — хмуро проговорила Анна, — и нетронутая куча предположительного золота. Где второй?

— Не очень далеко отсюда. Должно быть, попытался уйти и уволочь с собой добычу.

О'Ши повёл Греймур дальше, по каменистой тропке, вдоль которой жёлтые полицейские маркеры отмечали на земле тёмные пятна.

У тела второго мужчины обнаружилась Труди Ноймар. Она небрежно отсалютовала Анне, потом протянула О'Ши документы убитого. Шеф-инспектор подхватил их через перчатку, глянул мельком, вздохнул:

— Пахнет гаже, чем кажется на первый взгляд. Оба этих парня проходили у нас по делу о жертвоприношениях, — он выделил голосом слово "жертвоприношениях", чтобы не оставить сомнений, о каких именно жертвоприношениях идёт речь. — Один отделался пятью месяцами исправительных работ, второй прошел как свидетель, но не потому что они были чистыми. А теперь у меня на руках два трупа. И гора золота. Что думаешь, док?

— Пока ничего, — Анна, чуть прищурившись, рассматривала мужчину, скрючившегося на дорожке в луже собственной крови. Его рубашка была пропорота на спине, потемнела и прилипла к телу. Потом спросила: — Что это за свёрток к него в руках?

— Безделушки из ящика, — Труди пожала плечами. — Собственно, я как раз хотела спросить. Что с ним делать, если нельзя трогать золото?

О'Ши почесал затылок, потом сказал решительно: — Нет, в город я это дерьмо не повезу. Криминалисты здесь закончили? — Вроде да, — детектив Ноймар неуверенно переступила с ноги на ногу. О'Ши вздохнул и начал натягивать перчатки. Сказал Анне через плечо:

— Не знаю, почему я еще не сбежал из этого отдела.

— Премии, бонусы, карьерный рост, — Труди хохотнула. Кажется, ей было здесь не по себе.

Рассвет разгорался над холмами как пожарище. Пахло землёй, обещанием трав и старой кровью. Повезло, что начало апреля было прохладное, иначе пахло бы гораздо хуже. Анна молча смотрела, как О'Ши потянул из рук мертвеца его свёрток.

Наверное, ей тоже должно было быть тревожно, но почему-то не было. Хотя бояться фей, их проклятий и их колдовства ей точно было с чего. Анна на своей шкуре знала, на что способно это колдовство.

Вместо того чтобы бояться, Греймур наклонилась и помогла высвободить из хватки мертвеца его собственную куртку, скрученную наподобие и обвязанную рукавами для надёжности.

— Я не хочу забирать это дерьмо себе, — пробормотал О'Ши. — Я просто хочу его вытащить. На кой чёрт оно мне сдалось, это ваше долбанное золото, мне заплату повысили, а с этой дрянью поседеть можно, пока его обналичишь.

Труди Ноймар за его спиной подавилась ещё одним смешком.

— Тяжёлый, сволочь, — выдохнул О'Ши, распрямляясь.

Он сделал несколько шагов, и выронил свёрток с золотом на землю. От удара полы куртки разошлись, блестящие вещицы раскатились в стороны. Шеф-инспектор смотрел на них несколько мгновений, потом ботинком пододвинул к остальным пластинку, откатившуюся на тропу, и сказал ничего не выражающим голосом:

— Нужно выставить оцепление, пока я не придумаю, что делать с этом дерьмом. Все, док, они оба твои.

— Тогда я скажу, чтобы их забирали, — Анна вздохнула. В небе рдело пожарище, с холмов дул ветер, золото на свету сияло. Греймур только понадеялась, что у О'Ши есть под рукой надёжные парни, которые смогут удержаться от соблазна подержать в руках настоящие сокровища.

О том, как мало оказалось нужно, чтобы её неверие в байльскую чертовщину перешло в веру, доктор Анна Греймур думала, когда шла через двор Департамента. Кофемашина в морге сломалась, без кофе соображать Анна отказывалась, а потому предприняла вылазку к автоматам в холле.

Мало это или много — побывать одержимой? Греймур понятия не имела. Её скорее удивляло, что она сама приняла правила игры и не пыталась спрятаться от нового страшного устройства мира за попытками ничего не знать. Анна это умела. Вот, например, сколько времени она делала вид, что не знает ничего о том, что Майкл, её бывший — тот ещё урод. Достаточно долго, чтобы платить за это пришлось недёшево.

Или это баньши, мертвая женщина из холма, что-то сделала с ней, после чего мир вокруг Анны Греймур неуловимо изменился. Она до сих видела кровь на руках убийц. Иногда мёртвые, с которыми она работала, приходили к ней во сне. Анне временами казалось, что у неё едет крыша, а временами — что окружающая действительность сходит с ума.

Например, она точно видела вот этого парня в линялых джинсах, который болтал с О'Ши возле кофейного автомата, но где — Анна вспомнить не смогла. Что-то в нём было не то, какая-то неправильность, и чем дольше смотреть, тем больше хотелось сморгнуть, словно в глаз попала соринка.

— О, док! — шеф-инспектор отсалютовал ей картонным стаканчиком с кофе. — Ты просто удивительно вовремя.

Анна моргнула. Профиль парня возле кофейного автомата стал совсем незнакомым. Греймур с трудом удержалась, чтобы не протереть глаза.

О'Ши проследил за её взглядом, нахмурился, сказал ворчливо:

— Нам придется работать с доктором Греймур. Хорош выделываться.

Парень обернулся, и Анна наконец увидела его лицо целиком.

Почему-то она вначале вспомнила слова Труди Ноймар об эксперте особого отдела с меченным шрамами лицом, и только потом — туман Границы и воина в синем плаще, который пришёл за погибшей пророчицей.

— Гвин Ойшинс, эксперт особого отдела по вопросам Другой стороны, — О'Ши выразительно скривился.

Сид склонил голову в приветствии. На толстовке у него схематичный человечек показывал миру средний палец. И никаких доспехов и мечей.

Анна как-то пробралась мимо него к кофейному автомату, скормила ему мелочь, выбрала двойной эспрессо. Автомат запыхтел, выплюнул из чрева стаканчик, уронил в него пластиковую палочку, с шипением полилось кофе.

— Ник сказал, что Ива больше не тревожит тебя, — проговорил сид. — Я рад, если это так.

Анна вздрогнула, чуть не расплескав содержимое добытого стакана. Сказала, стараясь, чтобы голос её звучал ровно:

— Нет, Ива меня больше не тревожит.

Может быть, этот Гвин Ойшинс знает, что делать с видениями и снами, которые баньши оставила Анне в наследство. Она почти решилась у него об этом спросить, когда О'Ши выразительно постучал пальцем по циферблату своих наручных часов: