На горизонте горело зарево - Игорь Надежкин

— Да я и не думал, — рассмеявшись, ответил я.

Когда все разъехались, мы двинули домой. По дороге заглянули к одной старушке, у которой иногда покупали вино. Она, как всегда, встретила нас со словами:

— Все пьете? — но, стоило нам протянуть ей деньги, она тут же переменилась и продолжила уже радушно. — Пейте на здоровье! — и вынесла нам бутылку.

Максим ее недолюбливал. Особенно после того, как однажды она взъерошила ему волосы и спросила: «Тебе шестнадцать-то хоть исполнилось?». Мне же она нравилась. Эта женщина навсегда осталась для меня олицетворением юга.

Вернувшись домой, мы снова проговорили до рассвета, пока нас не сморил сон. И так день за днем на протяжении двух недель. Я был беспредельно счастлив, и мне хотелось, чтобы время это длилось как можно дольше.

В глубине души я понимал, что веду себя безрассудно. Но стоило ли меня за это судить? Я никому не желал зла. Ни у кого не отбирал его кусок. Так надо ли мне было волноваться, что я выбрал именно этот способ, чтобы стать немного счастливее? Ведь, в конечном счете, все мы хотим этого.

Глава 6

Однажды ранним утром, когда мы сидели в гостиной, раздался звонок. Максим долго разговаривал по телефону, и сказав напоследок: «Хорошо. Ждем тебя», — повесил трубку.

— Сегодня приедет один мой знакомый, — обратился он уже ко мне. — Говорит, привезет с собой подруг.

— Подруг? — я огляделся по сторонам. — Нам не помешало бы прибраться.

— Ну, вот ты этим и займись. А я пока посплю пару часов. Сегодня мне еще нужно появиться на работе.

Мне такой расклад не очень-то нравился, но возражать я не решился. Максим был хозяином дома, к тому же еда и выпивка покупались на его деньги. Как только он лег в кровать, я сразу принялся за дело. Все утро мыл, чистил и подметал, но квартира оставалась такой же грязной. К полудню, потеряв всякую надежду привести ее в порядок, я отправился спать и проснулся уже вечером, услышав несколько громких голосов. Я натянул штаны и вышел в гостиную. Возле двери стоял незнакомый парень. Заметив меня, он сказал:

— Прости, что разбудили.

— Ничего страшного, — успокоил его я.

Я хотел спросить, кто он, но решил воздержаться и подождать, пока нас представит Максим.

— Это Андрей, — наконец опомнился он.

Парень крепко пожал мне руку.

Ростом он был не меньше меня, но очень тучный, одет в серый свитер и старые джинсы, протертые на коленях. Андрей был некрасив, но производил приятное впечатление. Возможно, дело было в его широкой улыбке, которую он постоянно натягивал.

— Я только что вернулся с раскопок, — объявил он вдруг.

— Так ты историк? — Андрей меня очень заинтересовал.

— Да. Пытаюсь закончить аспирантуру, — он произнес это с гордостью. Стоит заметить, что ему и впрямь было чем гордиться.

— Нашли что-нибудь интересное?

— Только пару старых горшков и гребней. Но, мне кажется, мы на верном пути. Надеюсь, скоро найдем поселение.

— Что ж, удачи вам, — Андрей лишь покачал головой.

Я пошел на кухню, чтобы сварить себе кофе. В коридоре я наткнулся на двух девиц. Они посмотрели на меня снизу вверх и, окатив ледяным взглядом, скрылись в гостиной. Подруги показались мне знакомыми, но вспомнить их я так и не смог.

На кухне я заметил еще одну девушку. Она курила, сидя на подоконнике и сбрасывая пепел в мою чашку. По ее плечам струились длинные каштановые локоны. Одета она была в футболку с обрезанными рукавами и джинсовые шорты с высокой талией. Я сразу узнал в ней незнакомку, которую видел у трассы.

Услышав шаги, девушка обернулась.

— Это ты? — она бросила окурок в чашку. — Ну, привет, большой человек.

— Привет, — я взял чашку и заглянул в нее. — Вообще-то я собирался выпить кофе.

— Прости, — произнесла она невинным тоном. — Видимо, придется сразу начать с вина.

Она протянула мне бутылку и ускользнула в гостиную. Я остался на кухне один — смотреть ей вслед и думать, дала ли мне судьба еще один шанс или решила лишь подразнить.

Весь вечер я просидел с Андреем. Максим тем временем развлекал подруг в гостиной. К ним я не выходил, поскольку прекрасно знал, что не нравлюсь им, и сам не раз говорил: «Никогда не иди туда, где тебя не ждут». Около девяти к нам приехал еще один парень. Он был угрюм и даже не потрудился представиться. Через четверть часа он ушел с одной из девушек, пригрозив Максиму, чтобы тот больше не попадался ему на глаза. Андрей рассказывал мне об античной Греции, но слушал я невнимательно, поминутно поглядывая на каштановые локоны сквозь дверной проем.

— Может, пойдешь и поговоришь с ней? — спросил Андрей, заметив мой интерес.

— Боюсь, она уже сказала мне все, что хотела.

Больше я на нее не смотрел.

Уже ночью, когда Андрей, выпив полную бутылку, крепко спал в кресле, мне все же пришлось выйти. Максим рассказывал что-то, стоя посреди комнаты. Подруги увлеченно слушали. Я подошел к девушке с каштановыми локонами и сел рядом.

— Почему ты не хочешь поговорить с нами? — она была уже порядком пьяна.

— Не хочу докучать своим питекантропским поведением.

— Смешное прозвище, правда? — девушка едко улыбнулась. — Мы собирались в паб. Ты с нами или останешься сидеть в одиночестве?

— Почему бы и нет? — я пытался сделать равнодушный вид, но боюсь голос выдавал мое волнение.

— Наша так рада, что твоя согласилась! — и, посмеиваясь, она ушла в коридор, утащив за собой подругу.

По дороге в паб мы почти не разговаривали, перекинулись лишь парой слов. Паб был полон отдыхающих. Несколько подвыпивших девиц танцевали в центре. Парни за столиками потягивали пиво и смотрели на них. Максим сразу пошел к бару, а девушка с каштановыми локонами взяла меня за рукав и потянула за собой.

— Пойдем, потанцуем.

— Я не умею, — я был напуган как мальчишка. Танцевал я как пьяный мешкой с картошкой.

— А это и не нужно. Просто, если я буду рядом с таким верзилой, никто не решится ко мне приставать.

— Как тебя зовут? — выпалил я.

— Инна.

Теперь я хотя бы знал ее имя.

Двигалась Инна превосходно. За несколько секунд она могла переместиться сразу в несколько мест. Только что была передо мной, а через мгновение я уже обнаруживал ее позади. Она смело носилась в толпе, не стесняясь при этом толкнуть кого-нибудь локтем. Девицы смотрели на нее косо, парни похабно разглядывали. Я же двигался куда скромнее и лишь слегка пританцовывал. Вскоре мне стало неловко, и я пошел к стойке, сказав Инне,