Родная афганская пыль - Алескендер Рамазанов

Непостижимым образом при обмене положенной суммы военнослужащему за рубль давали два с половиной чека, а при растратах подотчетных чековых сумм с офицеров взыскивали четыре рубля за чековый рубль. Словно в библиотеке при утере книги. Сущность прояснял «черный рынок» в Союзе, где чек ВПТ стоил около трех с половиной рублей (близко к реальному курсу доллара США, вопреки легенде о «баксе» за шестьдесят советских копеек).

Офицеры и прапорщики, в зависимости от звания, должности, времени службы в ДРА, получали двойной оклад по должности, из которого от 45 до 150 рублей вычиталось и обменивалось на чеки ВПТ. Начисление происходило ежедневно, строго в соответствии с количеством дней пребывания за рубежом. В 1981 году младшие офицеры получали за полный месяц в ДРА около 180 чеков, старшие – 250. К концу афганской кампании этот вид выплат увеличился почти вдвое.

На купюрах 100 и 50 чеков ставили номерные печати, по ним можно было, в теории, проследить, откуда он попал к «афганцам» или к «неафганцам» в Союзе: в «Березках» требовали у покупателей удостоверения личности, загранпаспорта, военные билеты – порой и на входе в магазин, не говоря уже о кассе. Не помогало!

В борьбе с контрабандистами и спекулянтами на чеках появились широкие красные полосы-лампасы и грозные надписи о специальном назначении для военной торговли.

К чудесным свойствам чеков можно отнести следующее: если офицер мог оплатить чеками четверть стоимости «Волги», то ему разрешалось приобретение автомобиля вне очереди.

А еще – чек назначили и отменили! В январе 1989 года, к завершению вывода войск, закрылись магазины «Березка» и чек можно было обменять на советские рубли один к одному у армейских казначеев. Вот так заменитель валюты!

«Афганцы» любили чеки ВПТ, поскольку их было проще ввозить в СССР и безопаснее расплачиваться с расхитителями военного имущества и социалистической собственности. Избыток афгани (денежная единица Афганистана) у военнослужащего мог вызвать подозрение, а чеки – они родные. Накопил! Друзья скинулись! А поскольку афганские лавочники у советских солдат и офицеров скупали все, что могли продать, то чеков им нужно было много. Представьте их реакцию на отмену чеков!

«Нормальные люди так не делают, – убеждал автора этих строк дукандор Али-Мухаммади из Мазари-Шарифа. – Шах ушел. Дауд ушел – пайса живет. Тараки, Бабрак – все афгани ходят! Какая ваша страна? Отменяла деньги, да?» Панно из краснополосых чеков ВПТ украсило северную стену его дукана. Впрочем, афганцы уже имели урок в 1917 году. Царскими купюрами у них, наверное, и по сей день обклеены сундучки. Значит, не научились…

Что же касается цен на товары широкого потребления в войсковых магазинах – «чекушках», то они примерно соответствовали общесоюзным. В «чекушках» немедленно организовались: «дефицит», выдача товаров по разрешению командира части, ограничение «продажи в одни руки», запреты на продажу определенных товаров солдатам и сержантам и полный «облом» советникам! Тех порой и на территорию частей не пускали.

Витрины и полки «чекушек» были забиты суррогатами фруктовых соков из Югославии, сухим печеньем, леденцами, китайскими мясными консервами. Под «запись» продавались спортивные костюмы, чемоданчики-«дипломаты», магнитофоны из Японии и ФРГ. Роскошью считался лимонад «Зи-зи», который, впрочем, именовали «сиси», с ударением на первый слог, разумеется. К выводу войск, когда на руках военнослужащих скопилась немалая чековая масса, «чекушки» загадочно опустели.

Чековые купюры были 100, 50, 10, 5, 1 рубль и 50, 10, 1 коп. На копейку можно было купить коробок спичек или конверт без марки. После приема в магазине чеки аннулировали (выстригали треугольник по краю).

Во все годы афганской кампании действовало категорическое запрещение на приобретение товаров в местных магазинах (дуканах), а следовательно, все, что было приобретено не в «чекушках», могло быть изъято на «законных основаниях». Офицеров это касалось меньше, а солдата могли вычистить догола перед отправкой домой – в части, на пересыльном пункте или на таможне. Что и совершалось постоянно и повсеместно. Шмон – дело бессмертное! Но это было мудрое политико-идеологическое решение: как можно что-то толковое привезти из неразвитой страны, которой мы взялись помогать всем, вплоть до плоти и крови?

Денежная тема суховато-скуповато отложилась в памяти ветеранов. Далеко не решающий фактор для советского солдата тех времен. Однако некоторые свидетельства заслуживают внимания:

«1980 год. Примерно февраль – май, точно уже не помню. Чеков ВПТ еще не было. Выдавали бумажки, напечатанные на машинке, но с печатью. Смысл примерно таков: «Чек на приобретение товаров на сумму….» (что-то порядка 25–30 рублей). Отоварить можно только в военторговской автолавке, причем продавец на обратной стороне записывает сумму покупки и ставит печать. При окончательном закрытии суммы чек продавцом изымался».

«81–82 годы. Оператор-наводчик получал 19 чеков, а сержант 25 чеков. Один чек можно было поменять на 10 афгани, а в 82-м уже на 15–16 афгани».

«В 1987 году появились чеки ВПТ с красной каймой (сверху и в нижней части) и на полосе было написано «специальный, для военной торговли». В Союзе, в «Березках», их не принимали. С введением этих чеков рядовой стал получать 23 чека».

«Срочник, на должности старшины роты, получал 98 «полосатых» чеков. Сержант, командир отделения, 36,80 таких же, «полосатых».

«Краснополосые чеки получал со второй зарплаты. «Духи» их в кантине (магазинчик в железном контейнере «Морфлота») брали также охотно».

«Расчет (у офицеров) шел – две зарплаты в рублях. 50 руб. переводилось на чеки, с рублевого счета. Минус на сигареты, минус партвзносы, минус домой, сколько скажешь».

«С 12.86 по 08.87 получал 536 рублей – из них в «общак» (партийные взносы члена КПСС) 16 руб. 08 коп.».

«Из рублевой части зарплаты 18 руб. вычитали (по желанию). Взамен – тридцать пачек «Явы» или «Ростова-на-Дону».

«Помню, был разговор в начале 1986 г. о повышении денежного довольствия, но случился Чернобыль».

«В Кундузе получал 536 руб. (взносы 16.08 руб.) – это 1981–1982 годы. В Кабуле 86—88-е годы – 650 руб., взносы – около 19 руб.)».

«230 чеков за вычетом 7 чеков на партийные или комсомольские взносы – на руках оставалось – 223 чека. Все остальное шло на книжки и выплачивалось в Союзе: звание, должность, выслуга, но тоже облагалось данью».

«85—86-е годы: рядовой 9.20, сержант (или рядовой-специалист) – 13.80. Тогда про инфляцию ничего не знали, поэтому все стабильно было».

«В 1985 году, возвращаясь из командировки через Кабул, наткнулся на капитана из строительной части (земляк даже!). Попросил помочь провезти чеки. У меня, правда, двести пятьдесят своих, ну еще двести могу взять – мол, от старых командировок осталось. Он погрустнел: «Мне надо тысяч двадцать». Охренеть! А через три часа, в Тузеле, я его видел в счастливом состоянии. Провез, выходит!»

«Блин, ни чеков, ни славы! С чемоданом прилетел, с чемоданом улетел. Раз были на пересылке в Кабуле: очень мне не понравилось, как у дембелей по «дипломатам» шарили».