Город изгнанников - Наталья Беглова

– Надо же, и что же они говорили?

– В этом признался мне как-то один мой хороший знакомый – очень известный ученый. Он рассказал, что раньше достаточно было сказать – там, наверху, в кабинете у партийного начальника, курирующего его направление – вот, мол, американцы на этом направлении нас обогнали, изобрели то-то и то-то. И вообще мы у них в хвосте плетемся. Этого было иногда достаточно, чтобы получить нужные деньги. А теперь пугать некого и нечем.

– Вот, вот. А уж если внутри стран сокращаются программы жизненно необходимые, то что говорить о нашей теме! Никто не хочет давать деньги на решение задач, которые, по мнению большинства политиков, представляют лишь гипотетическую угрозу. Я пытаюсь, как могу, сохранить хотя бы основные исследовательские проекты. Работать очень сложно, и мне совершенно не нужны еще внутренние проблемы.

Арина напряглась, она видела, что Гилмор собирается перейти к главному, ради чего он ее позвал.

– Миссис Родионова, я очень надеюсь, что вы поможете мне найти выход из чрезвычайно неприятной ситуации, – вдруг решительно заявил Гилмор.

– Меня попросили оказать вашим сотрудникам психологическую помощь… – не очень уверенно начала Арина.

– Послушайте, – прервал ее Гилмор. – Это вы будете рассказывать именно сотрудникам. А мне прекрасно известно, что вы не только психолог, но и, как бы это сформулировать? – Он на минуту задумался. – Я знаю, что вы не профессиональный следователь, но, тем не менее, несколько лет занимались журналистскими расследованиями. Если я не ошибаюсь, около пяти лет?

– Да, пять лет. Вы прекрасно осведомлены.

– Вы должны помочь мне пресечь совершенно фантастические домыслы насчет утечки информации из комиссии, за которую якобы именно я несу ответственность.

– Не вы, а один из ваших сотрудников, – решила уточнить Арина.

– Вот видите, уже и вы в курсе этих слухов. От вас требуется доказать беспочвенность этих утверждений.

– Интересно, и как я должна это сделать? Заявить, что распространитель этих слухов не совсем нормален психически? – Арина не смогла удержаться от иронической интонации.

– Я думаю, этого не потребуется. Тем более, такие утверждения могут нанести ущерб репутации комиссии. Нет, такой подход я не поддерживаю.

– А какой же поддерживаете?

– А это ваша задача найти его.

– Мистер Гилмор, – после нескольких минут раздумий Арина решилась идти напролом. – Вы должны быть в курсе и других разговоров, касающихся вас.

– А именно?

– Многие полагают, что вы получаете зарплату не только от ООН, но и от организации, в которой вы работали раньше.

– Вы имеете в виду Министерство обороны Соединенных Штатов?

– Именно это.

– Да, работал в этом министерстве, но до этого я много лет занимался проблемами подъема воды в дельтах крупнейших рек Индостана, впадающих в Индийский океан. Мне небезразлична судьба Индии. Вы, наверное, слышали, что во мне течет индийская кровь. Родители моей матери из Калькутты. Сейчас ее называют на индийский манер – Колката. Этот город находится в дельте Ганга, там, где река впадает в океан. Этот район наиболее уязвим в периоды наводнений, и именно он первым уйдет под воду, когда поднимется уровень океана. Я сам решил уйти из министерства. Пришел на работу в эту комиссию, когда она создавалась. Я считал и по-прежнему убежден, что именно здесь мы реально помогаем решать проблемы, угрожающие миллионам людей.

– И, тем не менее, тот факт, что раньше вы работали в Пентагоне, достаточен для того, чтобы некоторые ваши коллеги с подозрением относились к вам лично. Знаете, для многих где Пентагон, там и ЦРУ.

Гилмор посмотрел на нее с недоумением. Арина подумала, что на сей раз она переборщила, но Гилмор, вместо того чтобы рассердиться, рассмеялся.

– А вы, однако, женщина не из пугливых. Начальству спуска не даете. А на ваш вопрос отвечу так: отчет в том, что меня кто-то подозревает, я себе отдаю. Но эти подозрения совершенно необоснованны, и, я надеюсь, вы сможете в этом убедить сомневающихся. Договорились? Или вы тоже примкнули к их стану?

– Ни к какому стану я не примыкала и, надеюсь, не примкну. Убедить же кого-либо я смогу лишь после того, как пойму, что здесь происходит. Если вас устраивает такой подход, то договорились. – Арина отдавала себе отчет в том, что в ее ответе содержится некий вызов.

– Я ничего другого от вас и не требую, – как и надеялась Арина, Гилмор понял ее правильно. – Естественно, вам надо во всем разобраться. Я, со своей стороны, готов всячески вам содействовать. Если возникнут какие-то вопросы, приходите, и мы все обсудим.

Выйдя от Гилмора, Арина решила заглянуть к Сергею Волоченкову, чей кабинет находился в этом же здании. Когда она, постучавшись, зашла, Сергей разговаривал с кем-то по телефону по-русски.

– Ну все, как договорились. – Увидев Арину, он резко закончил беседу.

Арина рассказала ему о встрече с Гилмором и Кондратовичем.

– Ну как, попросили Геннадия сказать, кого наметили к увольнению? – поинтересовался Сергей.

– Спросила, но он отказался об этом говорить. И личные дела просила.

– Он, конечно, опять в кусты? – усмехнулся Сергей.

– Сказал, что надо с начальством посоветоваться.

– Естественно. Он все делает только по указанию сверху. Наш, советский человек. Давайте так. Сейчас обед, мне надо бежать, меня ждут. Во второй половине я занят. А завтра я познакомлю вас с Жанной Вуалье. Я вам уже говорил о ней. Она раньше работала в кадрах. Нормальная женщина.

Когда Сергей говорил о Жанне, его голос зазвучал иначе, чем до этого. Арина с интересом посмотрела на него. Поймав ее взгляд, он почему-то смутился.

– Я думаю, она сможет вам помочь, – произнес он уже более строгим тоном.

Они договорились созвониться завтра.

Когда Арина выходила из здания, ее внимание привлекла мемориальная доска на стене. Там было написано, что в 1857 году здесь бывал Лев Толстой. Она была удивлена. Раньше языковые курсы находились именно на этой вилле, она сюда ходила почти три года на занятия французским языком и никогда не слышала упоминаний о Толстом. Придя в кабинет, Арина открыла сайт Женевского отделения ООН и там увидела целую статью на английском и русском языках «Лев Толстой на вилле Бокаж». Подзаголовком к статье был отрывок из письма Толстого, в котором он писал: «Bocage – это прелесть…»

Прочитав статью, Арина узнала, что в 1857 году Толстой, тогда еще двадцативосьмилетний молодой человек, приехал в Женеву из Парижа специально, чтобы навестить своих теток, графинь Елизавету и Александру Толстых. Графини жили на вилле Бокаж, и он посещает виллу не менее десяти раз. Дело в том, что Толстой был немного влюблен в младшую из них – графиню Александру Андреевну Толстую.

К ее удивлению, Арина выяснила, что графини Толстые находились здесь не по своей воле, а в свите весьма именитых… беглецов. Слово «беглец» подействовало на Арину, как красная тряпка на быка. Надо было узнать, случайно ли употреблено это слово или, возможно, вилла Бокаж тоже укрывала в своих стенах беглецов.