Мозг и разум в эпоху виртуальной реальности - Со Ёсон

В теории Куна также отмечается тот факт, что при смене фундаментальной парадигмы важную роль играют такие внешние факторы как религия или общественный строй, соответствующие тому или иному времени и прочие условия. Научные знания, помимо математических вычислений и физических экспериментов, также включают в себя различные непостоянные нормы и культуру. Таким образом, наука – это не просто учение, направленное на объяснение объективной реальности, но она сама себе также является предметом для научной дискуссии. Наука является одним из ответвлений культурной деятельности, как искусство и религия, которые также нельзя отделить от общественных проблем. Революционность научной деятельности – это не результат продвинутых исследований, она появляется в результате работы различных сложных механизмов и обладает агностическим гуманитарным характером, неспособным объяснить все с помощью одной лишь логики.

Научная традиция, установившаяся благодаря независимому развитию науки, появилась сразу после Декарта и Бэкона, поэтому неразумно ожидать, что современная наука совершенна и может ответить на все вопросы. Даже Альберт Эйнштейн признавал, что для него остается загадкой природы, является ли свет частицей или же он представляет собой волну[34]. При этом нельзя отрицать, что наука служит фундаментом научного прогресса и одной из главных составляющих процветания всего человечества.

Критика слепой веры философов в метафизику используется как повод для синтеза научных исследований в различных областях. Философия по-прежнему верит в существование свободы воли людей, и каждый раз, когда возникают теоретические противоречия, философы предпочитают обращаться к понятию божественной сущности. Именно поэтому даже самые продвинутые исследователи нашего времени считают, что текущий тренд на синтез совершенно различных научных дисциплин будет носить временный характер или представляет собой просто поиск некоторой альтернативы. Однако попытки стереть границы, которые так популярны сегодня, наоборот, можно рассматривать как основополагающее направление развитие науки в будущем.

Каковы же иные причины, по которым гуманитарные науки представляют собой ценность для наук естественных? Здесь стоит коснуться того, что свойство гуманитарных наук проявилось в рамках естественных дисциплин совсем недавно, в ходе развития квантовой физики в XX веке. Современная физика пока не может еще точнее разобрать физические явления окружающего мира, что подчеркивается с телеологической точки зрения. Показательным результатом сказанного выше являются квантовая физика и теория хаоса. Кроме того, гуманитарные термины, такие как воображение, метафоры, аллегории, измененное мышление, необычная интуиция[35], которые не могут быть подтверждены эмпирически, постепенно внедряются в сугубо научные методы. Наука проявляет интерес к использованию собственного сознания наблюдателя или использованию языка в рамках изучения физического мира.

В качестве примера научного синтеза можно привести использование Гейзенбергом идей поэта Иоганна Вольфганга Гете (J.W. von Goethe, 1749–1832). Гейзенберг, будучи одним из величайших ученых, работающих в сфере естественных наук, решил выйти за рамки своей научной сферы в поисках новой теории и обратился к трудам деятеля эпохи классицизма. Гейзенберг воспользовался наблюдениями, проведенными Гете, так как они представляли собой яркий пример синтеза наук, систематизации данных и выработки определенной концепции на основе этих результатов. На самом деле, Гете прославился не только как великий деятель литературы, который работал в сугубо гуманитарной сфере, но и как ученый, занимающийся исследованиями в области естественных наук. В рамках своей деятельности он разработал действующую теорию познания, которая описывает ощущения наблюдателя во время изучения объекта. Исследования Гете легли в основу его книги «К теории цвета» (Zur Farbenlehre, 1810), где он раскрыл свои соображения по поводу человеческого восприятия цветов.

Немецкий поэт самостоятельно пришел к выводам следующего характера. Во-первых, все цвета появляются на границе между светом и тенью. Во-вторых, цвет – это явление субъективное, которое не представляет собой объективную данность. Это связано с тем, что мы распознаем различные цвета благодаря нашим органам чувств. Гете полагал, что наша способность познавать такие явления, как свет, тьма и полумрак, как первообраз (Urphanomen) – это лишь сигналы от наших органов чувств, таких, как глаза или уши. В данном контексте первопричина представляет собой истинную форму бытия, в которой нет ничего большего или более высокого и которая может быть понята благодаря органам чувств. Кроме того, свечение цвета как такового обусловлено не его свойствами. Это обусловлено тем, что человеческий глаз может распознавать цвета только при помощи световых лучей. Далее Гете подчеркивает важность подхода к объекту как к целостности, а не как к частности.

Некоторые поэты не ограничиваются личным опытом или воображением, еще больше погружаются в собственные мысли, и это можно сравнить с процессом, когда физики, выходя за пределы материалистических исследований, основанных на опытах, абстрагируются от характерных особенностей исследуемых ими объектов и погружаются в мир абстракций. Например, из-за того, что физики, подобные Ньютону, погрязли в исследованиях материи, в конечном итоге их исследований получаются лишь атомы, частицы или формулы и границы между живой и неживой материей стираются.

Однако, согласно принципам квантовой физики, атом нельзя назвать реальной конструкцией. Атом разделяется на электроны, кварки, фотоны и другие элементарные частицы. Более того, частиц, на которые можно разделить атом, может быть бесконечное множество, в связи с этим атом как физический объект – это абстракция. Те физики, которые пытаются докопаться до первооснов материи, похожи на того самого заключенного, о котором говорил Платон. Этот заключенный всю жизнь был заточен в пещере, а увидев мир наверху, считает, что гораздо больше правды в том, что он видел в пещере, чем в том, что открылось ему снаружи. Мы тоже находимся в непостижимой глубине того, что мы называем реальностью, поэтому мы начинаем постигать эту реальность в измерении лингвистических понятий.

Так, в основе мышления лежит слово. Слово является важным инструментом человечества для передачи друг другу мыслей и накопленных знаний. Тем не менее слово не может полностью выразить мысль, потому что между словом как соответствием реального объекта и свойствами этого объекта есть некоторая неточность. Мы самостоятельно учим слова либо повторяем их за другими людьми. Из-за того, что одно понятие может включать в себя несколько объектов, понятие вначале расширяется, но потом, по мере того, как на опыте постигается его точное значение, смысл этого понятия сужается.

Однако из-за контекста или некоторой связи, а не назначения понятия одного объекта, сфера применения понятия вновь расширяется. И тот, кто использует в речи необычные выражения, пытается по-новому взглянуть на существующие устоявшиеся понятия. Поэт тоже использует слова не в точном соответствии с их значением, но, основываясь на этом, он может создавать у нас ощущение неопределенности слов, которые не способны с точностью передать явления окружающего мира. Эти ощущения, вызываемые поэтом, можно использовать в квантовой физике. Математическая формула, которую нельзя передать доступным языком, может тоже стать фантастическим образом наподобие «крылатого гонца»[36] Шредингера, который был явлением, не вписывающимся в нашу реальность.