Серафина и чёрный плащ - Роберт Битти

Она не просто чувствовала себя другой, она и была другой. Созданием ночи. Она явилась из того самого леса, которого отец всю жизнь учил ее бояться, в который запрещал ходить. Мысль об этом внушала Серафине страх и отвращение – и вместе с тем была в новом знании какая-то определенность, почти что облегчение. Теперь все обретало смысл – пусть странный, но все-таки смысл.

Серафина посмотрела на отца, привалившегося спиной к стене. Папаша выглядел обессилевшим, как человек, который наконец разделил с кем-то тяжелую ношу.

Поднявшись с пола, он отряхнул ладони и медленно перешел на другую сторону комнаты, все еще погруженный в свои мысли.

– Прости меня, Сера, – проговорил он. – Боюсь, то, что ты узнала, доставит тебе мало радости, но ты действительно растешь и заслуживаешь того, чтобы я больше не скрывал от тебя правду.

С этими словами отец подошел к ней, присел на корточки и, взяв за плечи, заглянул в лицо:

– Но что бы ты ни делала с этим знанием, помни: с тобой все в порядке, Сера, ты совершенно нормальная, слышишь?

– Слышу, па, – кивнула она, вытирая слезы. На душе бушевал ураган, но одно она знала точно: отец верит в нее.

А в голове тем временем рождались тысячи вопросов. Придется ли ей прятаться всю жизнь? Найдет ли она когда-нибудь общий язык с обитателями Билтмора? Появятся ли у нее друзья? Что значит быть созданием ночи? Серафина посмотрела на свою руку. Если она отрастит ногти, превратятся ли они в когти?

Было слышно, как спасатели пробираются через подвал, но Серафина попыталась отключиться от звуков шагов и голосов. Она снова подняла глаза на отца. И помолчав, тихо задала вопрос, который давно уже у нее назревал.

– А моя мать?

На мгновение папаша зажмурился и сделал глубокий вдох, а потом, глядя на Серафину, сказал с непривычной мягкостью:

– Прости, Сера. Но, по правде говоря, я не знаю. Когда я пытаюсь вспомнить ее, мне кажется, что она была красивой и сильной. Она отчаянно боролась, чтобы произвести тебя на свет, Сера, и хотела остаться с тобой, но не могла. Не знаю почему. Но она отдала тебя мне, чтобы я любил тебя и заботился, и за это я ей очень благодарен.

– Значит, она по-прежнему может быть где-то там… – Ее голос неуверенно дрогнул.

Мысли о матери были подобны вспыхнувшему солнцу – и точно так же согревали.

– Может, – осторожно ответил он.

Серафина посмотрела на отца.

– Па, как… как ты думаешь… она была человеком… или…

– Ничего не хочу слышать, – резко перебил он, качая головой. По тому, как сжались его губы, Серафина поняла, насколько болезненно он воспринял этот вопрос. – Ты моя дочка. Вот что я знаю.

– Но в лесу… – начала она.

– Нет, – отрезал отец. – Я не хочу, чтобы ты об этом думала. Ты живешь здесь. Со мной. Здесь твой дом. Я уже говорил тебе, Сера, и скажу снова: наш мир полон тайн и загадок. Никогда не заходи в глубь леса. Там нас подстерегает множество опасностей, темных и светлых сил. Они отнимут твою душу.

Серафина вгляделась в его лицо, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. Отец был совершенно серьезен, да и она сердцем ощущала, что он прав. У нее был только один человек на всем белом свете – папаша.

Она слышала, как спасатели спускаются на нижний уровень и осматривают комнаты. Волоски у нее на руках встопорщились. Бежать.

Серафина снова посмотрела на отца. После того как он все ей рассказал, она не хотела сердить его и возвращаться к неприятному разговору. Но она просто не могла не задать еще один, последний, вопрос.

– Но кто же все-таки напал на девочку в желтом платье? Что это за демон, па? Он пришел из леса, или это один из нарядных господ с верхних этажей?

– Не знаю, – ответил папаша. – Я молил бога, чтобы это оказалось твоей выдумкой.

– Это не выдумка, па, – мягко проговорила она.

Отец больше не желал спорить. Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Даже не думай вылезать, Сера, – сказал он. – Это слишком опасно для нас, и ты теперь знаешь почему. Я понимаю, что ты рвешься помочь девочке, и это показывает, что у тебя доброе сердце, но не думай больше о ней. Это их девочка, не наша. Они в нашей помощи не нуждаются. Они сами ее найдут. А ты держись от них подальше.

В этот миг кто-то забарабанил по тяжелой двери электрической комнаты.

– Мы обыскиваем дом! – заорал мужской голос.

Серафина лихорадочно огляделась по сторонам, хотя прекрасно знала, что другого выхода из комнаты нет.

– Откройте дверь! – закричал другой мужчина. – Открывайте!

Едва папаша открыл дверь, в электрокомнату ворвались мистер Бозман и еще двое. Вцепившись в металлические крючья на потолке, Серафина затаилась среди толстых медных проводов, которые уходили вверх, на жилые этажи.

Отец тут же пустился в сложные объяснения о том, как генератор вырабатывает электричество. Гости ошалело молчали. Тем временем Серафина проползла по потолку, беззвучно спустилась у них за спиной и выскользнула в открытую дверь.

Она промчалась по коридору, забилась в угольный желоб, свернулась там калачиком и замерла.

Она всегда умела тихо сидеть в укромных местах. Осторожно поглядывая наружу сквозь крошечную дырочку в железной дверце, наблюдая за спасателями, пробегающими то в одну, то в другую сторону, Серафина продолжала обдумывать историю своего рождения. Девочка все еще злилась на отца за его долгое молчание. Неужели это правда, и она родилась на земле в ночном лесу? Ее мать, кем бы она ни была, повела себя очень мужественно.

Но чем больше Серафина размышляла, тем сильнее склонялась к мысли, что, возможно, мама и не отправлялась в лес специально для того, чтобы родить детей. Вполне вероятно, она там жила. Но тогда… что за создание ее мать? И она сама – кто такая? Вдруг отцу не следовало забирать ее с собой?

Все эти мысли сбивали с толку, Серафину одолевали растерянность и тревога. В один миг она потеряла все: папаша больше не был ее отцом, Билтмор – родным домом. А мама так и не нашлась.

Теперь стало ясно: отец прятал Серафину, потому что боялся, что люди ее обидят. Но ведь папаша ее любил, значит, и другие способны полюбить? Какая, в конце концов, разница, когда ты спишь, а когда охотишься? Наверняка всем нравится нежиться в лучах солнца на теплом подоконнике, или любоваться летящей по небу птичкой, или гулять прохладной лунной ночью, когда над головой сияют звезды. Серафина, правда, не знала, могут ли ее ровесники поймать крысу-другую голыми руками, но ничего странного в этом не видела.

Мимо прошла еще одна группа спасателей. Серафина покачала головой. Если бы Клара Брамс была жива и захотела спрятаться, для нее нашлось бы множество местечек. Взрослые, которые в панике носились по подвалу, даже не догадывались, сколько возможностей таит в себе поместье. Здесь были тысячи тайников. Но Серафина все же надеялась, что они найдут Клару, несмотря на то, что случилось ночью. Хотя вряд ли. Клары Брамс больше не было.