Улыбка солнечной принцессы - Елизавета Соболянская

– Можешь идти, – неожиданно сказал король, – теперь твоя судьба в руках богов!

Удивленный столь быстрой развязкой принц вышел и быстро прошел к своему дворцу, ощущая, что выскользнул из смертельного захвата.

Хирото быстро добрался до своего дворца, вошел и замер от негодования. В его комнатах творилось нечто невообразимое: старик воспитатель причитая гонял незнакомых слуг, а те щерились, не желая выпускать из рук свертки шелка, дорогое оружие и одежду хозяина дворца. Появление Хирото поразило всех. Индин поднял руки к небу, благословляя богов, вернувших господина домой, чужие слуги испуганно выпустили из рук свертки и повалились на ковры, сочтя его призраком.

Принц обвел всех тяжелым взглядом, понимая, что в очередной раз выжил вопреки. Воспитателя подчиненные тех, кто жаждал его падения. После смерти владетеля дворцы случалось растаскивали на доски. Забирали все, даже полы и стены, стремясь урвать кусок до появления наследника, но сегодня эти шакалы поторопились! Хирото протянул руку и глухо попросил Индина:

– Заменивший мне отца, подай плеть!

Старик бодренько подбежал к стене, сорвал самую тяжелую, украшенную свинцовыми грузилами плетку и с поклоном вручил ее господину. Принц поднял ее и нанес пару ударов каждому слуге, не давая приблизится к окну или дверям, приговаривая:

– Передайте, своим, хозяевам, что принц Хирото-кан-ин спляшет на их могилах!

После демонстративной порки он пинками выгнал расхитителей из дома и наконец упал на подушки, стиснув плеть, чтобы сдержать гнев. Воспитатель моментально выскочил на крыльцо и завопил:

– Бездельники, где вы? Его Высочество желает чай и трапезу!

Ему пришлось кричать довольно долго, испуганные слуги успели разбежаться, но на его призыв все же кое-кто откликнулся и вскоре во дворце запахло свежими лепешками, горячим чаем и густым супом.

Организовав воспитаннику обед, старик бродил по комнате, подбирая брошенное мародерами, складывая все в сундуки, и бросая на принца внимательные взгляды. Весь дворец и половина столицы знали, что Солнечная принцесса сбежала, и что виновного в этом король обещал казнить лично, однако вот Хирото вновь в своих комнатах, мрачно смотрит на пиалку с чаем и о чем-то напряженно думает.

– Индин, что стало со свитой принцессы? – неожиданно спросил принц, одним глотком опустошая чашу.

– Повелитель грозы велел внимательно осмотреть их, чтобы убедиться, что принцессы там нет. Сейчас чужеземцы заперты во дворце и ждут решения его величества.

Хирото помолчал, помешивая суп фарфоровой ложкой с короткой ручкой, затем уточнил:

– Что может склонить чашу весов в пользу чужаков?

Наставник пожал плечами:

– Небо знает.

Воспитанник закончил ужин, затем натянул на широкие плечи ночную одежду и сообщил, что будет отдыхать после долгой дороги:

– Да еще, Индин, возьми этот Дар пещеры и отнеси его к лучшему королевскому ювелиру, пусть очистит камни, и придаст им благородный вид.

Наставник принял мешок, заглянул в него и светясь радостью поспешил прочь, теперь весь дворец узнает, почему принц остался жив и возможно это сохранит жизни тех, кто сейчас заперт в доме принцессы.

Аделин было страшно. Впервые за многие годы она никак не могла повлиять на ситуацию. Более того, ей даже некого было призывать к спокойствию, некому подать пример стойкости, утешить или отвлечь. Ей оставалось только ждать свою свиту, да надеяться, что местная почта сработает и доставит ее письмо к отцу и брату быстрее, чем ее отыщет король Уртана.

Бытовые условия в деревушке тоже оставляли желать лучшего: маленькая комнатка в которой поселили принцессу днем прогревалась словно печь, а вечером молниеносно остывала, заставляясь кутаться в тонкое одеяло, выданное вдовой. Незнакомые горожанке звуки пугали, шум ветра казался воем волков, а цокот птичьих лап по крыше приводил в трепет. По утрам хозяйка взбиралась на крышу, поправлять сдвинутые за ночь сланцевые пластины и бранила крохоборок-белок и синиц, таскающих самые спелые абрикосы.

Чтобы удержать панику Аделин разработала целый ритуал: подъем на рассвете, любование горами за чашечкой душистого чая, затем нарочито неспешные сборы, прогулка до единственной достопримечательности деревеньки, изогнутого дугой мостика над бурным ручьем. Там Ее Высочество принимала страждущих, благословляя их. И хотя золотистая пыльца уже не сыпалась с ее рук, но крестьяне и солдаты все равно были довольны, про особенный дар «солнечной принцессы» здесь знали решительно все!

После Аделин возвращалась в дом, где гостеприимная хозяйка уже поджидала ее у накрытого стола. Принцесса не брала денег за благословение и сообразительные люди несли дары в дом, наполняя кладовые вдовы отличными крупами, сырами, овощами и фруктами. После трапезы девушка подворачивала широкие рукава домашней уртанской одежды и садилась за низенький письменный столик. Ей было непривычно обходится без стула, но во всей деревне не было даже табуретки обычного для нее размера.

Растерев тушь, выбрав тростниковое перо Ее Высочество принималась описывать свой день, обычаи, о которых успела узнать, или моменты из короткого пребывания в Уртане. Дорогой письменный прибор ей передал монах в рваной рясе, сообщив, что это подарок от настоятеля монастыря. К шкатулке с тушью и перьями прилагался тубус, забитый листочками желтой камышовой бумаги. Час, проведенный за дневником утешал Аделин, помогал собраться с мыслями, добавляя еще бусинку в ожерелье терпения.

Вечером Ее Высочество принимала приглашение солдат и офицеров маленького гарнизона, и присоединялась к традиционным посиделкам в просторном глинобитном сарае. Тут горел огонь, блестели медные винные чаши, в огне очага грелись лепешки, запекались овощи и коренья, а порой в честь высокой гостьи комендант выделял кусок баранины или козлятины.

Под негромкие разговоры обо всем доставалась цитра или тростниковая флейта, звучала музыка, частенько находились желающие потанцевать, дети играли в сложные игры с камешками вместо фишек, старушки вязали носки и ворчали на молодых пригожих женщин.

Принцесса тихо сидела у огня, беседуя со стариками, расспрашивая об обычаях и традициях, и одновременно чутко прислушиваясь к шуму на перевале – вдруг застучат копыта, заскрипят тележки, и в двери войдут ее фрейлины, стряхивая с плащей капли дождя или дорожную пыль, увы, куда раньше прибыл гонец от ее отца с приказом возвращаться.

Король обещал заняться вызволением придворных по дипломатическим каналам, но для этого Аделин должна была сидеть во дворце, как можно дальше от Уртана. Кроме того в письме содержался осторожный намек на сложности, которые успел создать Его Величеству кронпринц, для разрешения которых требовалось личное присутствие принцессы.

Дочитав свиток, девушка только вздохнула: гонец уже спал мертвым сном, по закону его нельзя будить и расспрашивать до завтра, да и потом ему потребуется еда, ванна и чистое белье, значит ей нужно позаботиться об этом.