Слуги дьявола - Сергей Владич

— Вполне может быть, — согласился с ней Трубецкой. — Вот только что там делает глаз? Я что-то не припомню, чтобы такая комбинация символов встречалась мне ранее.

— Вот над этим я сейчас и размышляю. Изучаю все имеющиеся источники по древней символике, магическим знакам и тому подобным штукам. Известно, что глаз — египетский символ бога Гора. Именно из Египта он перекочевал к иудеям, а затем стал частью и христианской традиции, как католической, так и православной. У христиан глаз помещен внутри треугольника вершиной вверх и означает Всевидящее Око Бога в окружении Троицы. Знаете, на некоторых иконах Бог Отец изображается с нимбом в виде треугольника вершиной вверх, отсюда этот символ и возникает. В то же время он является, конечно же, и масонским знаком. Глаз внутри «печати Соломона» как цельный символ встречается в некоторых средневековых рукописях по магии и алхимии, но не в Каббале, в этом вы совершенно правы. Кроме того, весьма похожее изображение украшает индуистские храмы Непала — это так называемый культ богини Кумари. Кстати, шестиконечная звезда появилась в Индии задолго до того, как она стала известна на Ближнем Востоке и в Европе, и это факт. — Анна Николаевна вздохнула. — Пока это все, что мне удалось установить. Так что будем продолжать думать над этой загадкой.

— Послушайте, — Сергей Михайлович вдруг сменил тему, — все это безумно интересно, но у меня есть одна идея, которой я хотел с вами поделиться. А не провести ли нам оставшуюся часть дня в полевых условиях, на природе? Например, можно было бы посетить то место, где у Дубянских была дача, с которой они возвращались тем трагическим вечером, когда он утонул. Я тут между делом навел справки, и оказалось, что государыня-императрица Елизавета Петровна была весьма щедра к своему духовнику. Время от времени она одаривала его землями: тут и Керстовская вотчина в Ямбургском уезде, и мыза Порецкая в Шлиссельбургском. Кроме того, весьма обширные земельные наделы были выделены ему в селе Шапки близ реки Тосна. Я не знаю, где это, но мне кажется, что это как раз то село, куда стоит наведаться, — в найденных протоколах Тайной экспедиции упоминается, что дача располагалась на берегу реки. Как вам мое предложение?

Анна Николаевна размышляла всего несколько секунд. Она не принадлежала к числу коренных петербуржцев и не очень хорошо знала окрестности города, однако неожиданное предложение Трубецкого показалось ей уместным. Помимо всего прочего она вдруг явственно ощутила растущую симпатию к киевскому гостю и поэтому с удовольствием согласилась продолжить знакомство, совмещая к тому же приятное с полезным.

С идеей спонтанной экспедиции они, не мешкая, обратились к Артуру Бестужеву, который решительно их поддержал. Как оказалось, Артур Александрович и сам недавно заинтересовался местом, где располагались загородные дома петербургской знати в конце XVIII века, однако его версия относительно месторасположения дачи Дубянского с предположением Трубецкого не совпала. То есть он подтвердил, что в селе Шапки Дубянские действительно имели дом, однако, по его мнению, имение духовника Елизаветы Петровны, которое могло бы их заинтересовать с точки зрения расследования, располагалось не в Шапках, а вблизи деревни Богодуховка, что на правом берегу Невы, ныне это Всеволожский район Ленинградской области. Он сразу предложил ехать туда на его машине — благо, в бывший дачный поселок, который теперь активно застраивался фешенебельными особняками, вели нынче мосты и дороги и не было нужды переправляться через Неву лодкой, как в ту роковую для Федора Дубянского ночь 1796 года.

Трубецкому с Шуваловой ничего другого не оставалось, кроме как принять версию Бестужева и согласиться на поездку в Богодуховку.

Через полчаса их машина уже мчалась по трассе, что вела из города на юг, в направлении поселка Отрадное. Бестужев, который был за рулем, очевидно, хорошо знал дорогу и вел свой «Пежо-407» очень уверенно. Они проехали Октябрьскую набережную и уже почти выехали из города, когда Артур Александрович взглянул в очередной раз в зеркало заднего вида и вдруг слегка притормозил.

— А за нами, между прочим, хвост, — сказал он и снова нажал на газ. — Поздравляю.

— Что? — практически хором воскликнули Трубецкой и Анна.

— Какой еще хвост? — Трубецкой обернулся и увидел, что за ними четко и уверенно следует «Фольксваген-Туарег» черного цвета с затемненными стеклами. На машине были необычные красные номера. Сергей Михайлович сообщил об этом присутствующим.

— Это дипломатические номера, — сказал Бестужев. — Очевидно, одного из консульских учреждений, аккредитованных в Санкт-Петербурге. Я и вычислил-то его по этим номерам — едет за нами чуть ли не от самого университета. Надо будет узнать, что за страну представляет этот «дипломат». Аня, запиши-ка, пожалуйста, его данные.

Было решено не обращать внимания на преследователя, во всяком случае до тех пор, пока версия о хвосте либо подтвердится, либо будет опровергнута. Ведь оставался шанс, что предполагаемая слежка на самом деле — чистая случайность. Так они доехали до поворота на Богодуховку, где «туарег» действительно пропал из виду. Дорога привела их к высокому берегу Невы, а затем повернула к поселку. Там среди прелестнейшего векового парка со скульптурными композициями, фонтанами и озерами когда-то располагались имения многих знатных петербуржцев. Теперь место аристократии заняли торговцы и предприниматели.

Они въехали на главную улицу и стали двигаться очень медленно, стараясь по ходу сообразить, где же искать дом Дубянских, — если он вообще сохранился после двухсот лет, в течение которых случилось несколько войн, десяток сокрушительных наводнений и совсем недавних волн приватизации, продаж и перепродаж всех и вся. Не обнаружив ничего подходящего в центре, они сделали круг по боковым улицам и переулкам. В одной из улочек внимание Анны привлек дом, стоящий в глубине сада за каменным, увитым плющом забором.

— А ну-ка, Артур, притормози, — попросила она, когда они проезжали мимо. Машина тотчас остановилась.

— Что такое? Приметили что-нибудь? — спросил Трубецкой.

— Смотрите. — Анна указала на символ, украшающий кованную из железа и выкрашенную в черный цвет калитку в каменном заборе.

Это был строительный треугольник и циркуль, обрамляющие латинскую букву «G».

— Ничего себе, — воскликнул Трубецкой, — это же типичный масонский знак! «G» — это от английского «God» — «Бог», но также и «Геометр». Вот тебе и российская дача под Петербургом…

Артур выключил зажигание.

— Ну что, все равно ничего более подозрительного мы не нашли. Давайте попытаем счастья здесь, — предложила Шувалова.

Все вышли. Вдруг Анна, которая первой подошла к калитке, радостно замахала рукой.

— Идите скорее сюда! Вот удача-то!

Трубецкой и Бестужев присоединились к ней. В кирпичном столбике, на котором крепилась калитка, была вмонтирована старая, почти уже стертая табличка с надписью: «Усадьба протоиерея Ф. И. Дубянского. Памятник XVIII века. Охраняется государством».

— Здорово! Молодчина, Анечка. — Трубецкой даже руки потер от радости. — Ну, теперь давайте звонить. В принципе, я не знаю, как у вас, а у нас по закону исторические памятники должны сохраняться в первозданном виде и быть доступными для посещения. А вдруг повезет? — Он нажал кнопку звонка переговорного устройства.