Хозяева руин - Виктор Ночкин

– Ну, ладно. Я вижу, ты просто неправильно понял, зачем Яна это сделала. Мы косметику нашли в Житомире, набрали полный рюкзак. Ну и товар лицом показать нужно было, только и всего! Она не собиралась тебя завлекать, честно! Ты ошибся, согласен? Ты не беспокойся, мы же всегда можем договориться, чтобы по-хорошему! Разойдемся мирно! Ты согласен? Ты же ничего плохого не хотел, верно?

– Ну да, правильно, – пробормотал мужчина.

Яна коротко махнула перехваченной в локте рукой. Державший ее человек взвыл и отшатнулся. Девушка дернулась, вырываясь из объятия, а Алекс, уже ждавший чего-то в этом роде, бросился к противнику и врезал наугад рукоятью «макарова». Получилось не совсем удачно – удар пришелся вскользь, и рукоять, едва задев голову, врезалась в плечо мужчины. Его пальцы разжались, пистолет упал на пол. Миг – и Яна уже стояла за спиной Алекса, а ее похититель бился в стальной хватке Шведа и подвывал от боли.

– Ты чего скрипишь? – удивился отшельник. – Я ж тебя не трогал. Пока что.

– Сука… – простонал незнакомец. – Уй…

Он не помышлял о сопротивлении и, скорчившись, прижимал обе ладони к промежности.

– Ты что сделала? – спросил Швед. – Чем ты его?

– Да я не выбирала, чем. Что в кармане нашлось, тем и ткнула! – отрезала Яна.

В карманах она носила отмычки – заточенные стальные стержни.

– Размахнуться не вышло, он меня держал. А то бы не так ему врезала! – горячилась она. – Ну что, будешь еще руки распускать?

– У-у-й… – стонал пострадавший. – Еще бы чуть-чуть, и в самое это место… Что ж ты творишь!

– Промазала, что ли? – Яна высунулась из-за спины Алекса. – Жалко!

Шум, который они подняли, услышали кое-где в комнатах, где-то рядом скрипели двери, кто-то громко спросил:

– Эй, что за шум? Чего орете? Сейчас выйду, по рогам настучу, чтобы спать не мешали!

Из соседнего отрезка коридора упал луч яркого света:

– Что здесь происходит?

Показался краевец – тот самый, что сидел в зале. Он был одет и при оружии. Похоже, еще не ложился.

– Да вот, – Швед встряхнул незадачливого ухажера за шиворот, и тот заткнулся, перестал ныть, – мужик ошибся, не туда полез. Мы уже разобрались, а? Говори, что ли? Разобрались или нет? Ты согласен, что ошибся?

– Ну, ошибся я, чего там… – хмуро буркнул тот, продолжая прижимать ладони к паху. – Извините, мужики. Пойду я, ладно?

Алекс теперь узнал его – тот самый кочевник, что расспрашивал их у старой заправки и потом собирался охотиться на лешего. Нашел, значит, другую дичь, но и тут не пофартило.

Щелкнул замок, рядом раскрылась дверь, показалось дуло автомата, за ним – хмурая небритая рожа.

– Разобрались, говоришь? – спросил бродяга. – Ну тогда заткните пасти и дайте отдохнуть. Я тут сплю, понимаешь, а они орут… а я тут сплю, понимаешь…

– Эй, ты куда? – окликнула небритого женщина из комнаты. – Вернись ко мне, красавчик! Поспим еще немного!

Красавчик убрался, сердито хлопнув дверью.

– Мир, что ли? – уточнил краевец, водя фонариком из стороны в сторону и освещая то бледное лицо Яны с чересчур ярким макияжем, то Шведа, то схваченного им кочевника. Алекс только теперь обратил внимание на блеск лезвия в руке Шведа. Пожалуй, кочевнику крупно повезло. Учитывая, как легко в «Балагане» относятся к смертям постояльцев… взять хотя бы того же Кузьму, о котором тут вспоминают на каждом углу…

– Вот и хорошо, что миром поладили, – настойчиво повторил краевец. – Лес не любит, когда ссорятся. Если что, я подтвердить могу – девушка его не звала, он сам приставать начал, но уже извинился и никаких претензий ни у кого не осталось. Так, что ли, люди?

Швед с видимым сожалением разжал руку и выпустил чужой воротник. Кочевник тут же попятился к лестнице, бормоча, что он точно претензий ни к кому не имеет. Лишь бы его не трогали, а то он всем покажет, что его лучше не задевать.

– Яна, отпусти мою куртку, – попросил Алекс. Он только теперь обратил внимание на то, что девушка с перепугу вцепилась в складки на спине. – Да, твой товар в самом деле творит чудеса.

– Ага. – Яна шмыгнула носом, не зная, что сказать.

– Нехорошая ситуация, – заметил краевец. – Вы знаете, с кем поцапались? Это Камаз, он у Черного Рынка в авторитете. Но вы, если что, говорите, что я свидетель. Меня Ясень зовут.

– Ты из Края? – уточнил Швед.

– Верно.

Швед представился, назвал спутников и обменялся с краевцем церемонным рукопожатием. Его нож исчез из ладони так же тихо и незаметно, как появился.

– Вы в Житомир ходили? – спросил Ясень. – Ну и как там?

– Как везде, пусто.

– Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит… – продекламировал Алекс.

– Не ходят, значит, туда бродяги? Ну и правильно. Лес закрыл этот город, там больше людям не следует бывать. И вы не ходите, не надо. Послушайте, я верно говорю. Лесу не нравится, когда кто-то в Житомир наведывается.

– Не пойдем, – заверил Швед. – И другим не посоветуем.

– А насчет лешего – это верно? Или так, просто из стихотворения?

– Леший человека загрыз, мы видели, – ответила Яна. – Туда, где леший, мы не пойдем, это точно.

– Человека… Не нужно было человеку туда идти, – строго произнес Ясень. – Лес так рассудил. Ну ладно… Мы здесь, в «Балагане», с другом остановились, так что завтра еще увидимся.

Когда он ушел, Яна заявила:

– Нет уж, к Лесу отдельную комнату, ночую с вами.

– Думаешь, рыночные еще сунутся?

– Нет. Просто не хочу рюкзак Шведа без присмотра оставлять. Там выручка за мою косметику!

Алекс завалился в постель с твердым намерением выспаться как следует. Но разбудили его на рассвете. «Балаган» гудел – на первом этаже навзрыд рыдали женщины, раздавались сердитые мужские голоса. Рядом, в комнатах для постояльцев, хлопали двери, гости наперебой пытались выяснить, что случилось. Ответ вскоре пришел – владелец заведения был найдет мертвым, ему перерезали горло.

Женщины, явившиеся пораньше, чтобы сдать выручку и получить новые распоряжения на день, долго стучали, наконец кто-то разглядел в замочную скважину, что на полу кровь… В общем, охранники «Балагана» стали задерживать тех, кто с утра собрался в дорогу. Они твердо решили, что никто не покинет дом, пока не отыщут убийцу. В «Балаган» позвали местных, кто был в авторитете – то есть хозяев подобных заведений, они в Березовке заправляли всем. Явились и предводители двух кланов Черного Рынка, ночевавших в поселке. Они должны были стать независимыми судьями.

Мало-помалу стали распространяться подробности: смерть произошла, скорее всего, поздно ночью, а комнаты, которые занимал покойный, были обысканы. Причем убийцы даже не пытались скрыть преступление или замаскировать его под несчастный случай. Убитого оставили лежать там, где прикончили, разбросанные при обыске вещи и бумаги валялись, где придется.