Хозяева руин - Виктор Ночкин

– О каком балагане он сказал? – спросил Алекс. – Это здесь, в Житомире?

– Без понятия, – отозвалась Яна. – Уходить отсюда нужно, да побыстрее. Алекс, бери его рюкзак, и пойдем.

Рюкзак оказался тяжелым, Алекс крякнул, закидывая его на плечи.

– Ничего, тащи, – напутствовала Яна. – Свой-то потерял, растяпа.

Мертвеца Швед оттащил к стене разрушенного здания и ударом ноги обрушил на тело кирпичи. Единственные похороны, что они могли себе позволить – в мертвом городе, по которому бродил леший. Конечно, о поисках магазинов теперь и речи не было, всем хотелось убраться поскорее. Поэтому они шагали, не останавливаясь и не задерживаясь, чтобы заглянуть в брошенные здания.

Дождь прекратился, гроза ушла от Житомира. Только где-то вдалеке, к западу от города, еще время от времени глухо рокотали громовые раскаты. Алексу не хотелось говорить, он обдумывал встречу с лешим. Впервые ему довелось столкнуться с этим мутантом. Конечно, рассказов о леших среди бродяг ходило немало – и о том, как этот мутант разделяется на двух: мощную темную половину – живучую, почти неуязвимую, и светлую, обладающую ментальной силой. Приходилось слышать и о способности лешего становиться невидимым… но слышать одно дело, а вот так самому повстречаться с этим зверем – совсем другое. И ощутить на собственных мозгах странное воздействие светлой зверюги. Об этом стоило поразмыслить, чтобы привести в порядок перепутанные воспоминания.

Но Яна не дала подумать как следует – ее, как всегда после перенесенной опасности, распирало желание поговорить.

– Я слышала, что леший никогда добычу не упускает, преследует, пока не настигнет, – заявила она. – А этот вроде отстал, а?

– Нам повезло, что гроза была, – заметил Швед. – Значит, не совсем боги нас оставили.

– Какие еще боги? – удивилась Яна.

– Молнии – оружие Одина, его работа, – охотно объяснил Швед. – А леший – дитя Имира. Значит, помог нам Одноглазый. Но меня больше интересует то место, где нас подстерегал леший. Вы же до ворот не дошли, а я видел табличку возле КПП. Это воинская часть, у ворот будка охраны, ну и вывеска.

– Да говори наконец, – попросила Яна, – не тяни. Мы уже поняли: ты что-то интересное там увидел.

– Интересное. – Швед, не убирая правую руку с автомата, левой полез в бороду, что было у него признаком волнения. – Для меня так точно интересное. Там коротко написано: «Воинская часть 843/12».

– Знакомый номер!

– Именно так. Из этого подразделения меня и перевели в КИБО-4. А уж оттуда я перебрался на Полигон в КИБО-3.

– Надо бы еще раз туда наведаться, поискать следы, – загорелась Яна.

– Даже не думай! У лешего где-то рядом логово, он его будет охранять. Не зря же этот мутант именно там ошивался!

– Он преследовал человека. – Алекс решил поделиться своими подозрениями. – Того самого, которого на наших глазах догнал. На «колючке», когда мы уходили через ограду, я увидел клочок камуфляжной ткани. Такой же, как на этом бродяге. Свежий – не успел выцвести и обтрепаться. Вряд ли здесь много народу в одинаковых комбезах шастает. Человек был в воинской части незадолго до нас.

– И сейф был вскрыт, – вспомнила Яна. – Точно, все сходится!

На соседней улице что-то с грохотом свалилось на мостовую – похоже, кусок кровли или кирпич. Здания, оставшиеся без присмотра, постоянно разрушались, то и дело что-то падало, и ползучие растения, обвившие стены, кажется, даже помогали домам устоять в целости, скрепляли крошащиеся постройки. Яна заозиралась, стискивая рукоять пистолета.

– Ладно, так и быть, согласна, – объявила она. – Не пойдем больше в эту воинскую часть. Уговорили.

– А куда мы теперь? – спросил Алекс. – Вроде к западу от Житомира, если по шоссе, есть крупный поселок, а?

– Березовка, – с готовностью принялась рассказывать Яна. – Там сейчас люди обосновались. И рынок большой, и вообще народу хватает! Мою добычу сбудем.

– Эту, что ты в ателье набрала? – с сомнением уточнил Алекс.

Яна гордо поглядела на него:

– Когда дело сладится, ты больше об электротоварах не вспомнишь! У меня товар – что надо, первый сорт! Понял?

* * *

Мертвый город остался позади, Яна окончательно взбодрилась и стала болтать о том, что не всякому бродяге так повезло, как им сегодня – видеть лешего вблизи, даже стрелять в него и остаться в живых!

– Лучше не трепись об этом, – посоветовал Швед, – все равно не поверят. Да еще смеяться начнут.

– Наверное, ты прав, – согласился Алекс. – А Один тебя любит, а?

– Бережет, точно. У него какие-то планы, и он меня бережет, чтобы я в его задумках поучаствовал. Или не я? Может, ему Яну нужно было сберечь?

– Точно, меня! – согласилась девушка. – Вот придем в Березовку, продадим товар… и снова в путь! Посмотрим, что задумал твой Один.

Дождевые тучи рассеялись, под вечер выглянуло солнце, вода в придорожных лужах весело искрилась… потом начало темнеть, а вскоре в синих сумерках впереди замерцала россыпь огней – друзья подходили к Березовке. Этот городок, вымерший во время Пандемии и заново заселенный беженцами из Житомира, сейчас был в округе самым оживленным местом. Никакой власти в Березовке не было, да и постоянного населения там осталось негусто. Но поселок, расположенный у старого шоссе, облюбовали кочевники, в Березовке то и дело останавливались бродячие кланы, люди Черного Рынка и составляли большую часть населения. Немногочисленные бродяги, которых можно было считать местными жителями, приспособились жить у дороги. Открыли лавки, мастерские, скупали у окрестных фермеров провизию, чтобы сбывать проезжим.

Можно было не сомневаться, что и сейчас в Березовке кто-то из рыночных встал на привал. Чем ближе становились огоньки, мерцающие в сумерках, тем отчетливее слышался гам шумного стойбища – ревели мотоциклетные моторы, гремела музыка, визгливо смеялись пьяные женщины. Женщин здесь жило, наверное, вдвое больше, чем мужчин – может, этим и объяснялся интерес проезжающих кочевников. Шутки о березовских бабах ходили везде, куда добирались в своем вечном движении кланы Черного Рынка.

У въезда в поселок на старой автозаправке горели костры. Отряд Черного Рынка расположился здесь, не входя в Березовку. Алекс видел тушу небольшого горбуна на вертеле, которую как раз снимали с огня двое кочевников. Несколько человек приветствовали это действие радостными воплями и звали поторопиться. У ближнего к шоссе костра уже вовсю шло пиршество, в руках мелькали фляги и бутылки. Раздавался смех и пьяные возгласы.

– Помянем Кузьму! – орал во весь голос кто-то из веселой компании. – Нормальный мужик был, хотя и подох, как дурак!

Предложение было встречено громким ревом.

– Весело у них на поминках, – буркнул Швед.