Миры Империума - Кейт Лаумер

— Боюсь, вам там не понравилось бы. Мы очень строго относимся к самим себе и, делая друг другу всевозможные пакости, придумываем хитроумные извинения.

Я мотнул головой. Мне не нравился такой поворот беседы.

— Смотрите, — сказал я, — ведь я без перчаток. Вот и веду подобные разговоры.

Я снова натянул перчатки.

— А теперь, — произнес я чопорно, — разрешите пригласить вас на танец! Доставьте мне удовольствие.

Прошло добрых полчаса, прежде чем мы прекратили это увлекательное занятие, чтобы заглянуть в зал со спиртным.

Оркестр снова заиграл вальс, когда от сокрушительного взрыва задрожал пол и высокие стеклянные двери в восточной части танцевального зала сорвались с петель. Вместе с пылью в помещение ворвались молодчики в разношерстной солдатской форме. Вожак, чернобородый гигант в полинялой гимнастерке, какую носили в армии США, и мешковатых бриджах вермахта, поднял рычаг сбоку от короткого автомата с диском и дал длинную очередь в самую гущу толпы. Под этим убийственным огнем падали и мужчины и женщины, те же мужчины, что уцелели, без колебаний бросались на атакующих. Стоя среди камней, вывороченных взрывом, здоровенный детина, заросший рыжей щетиной, в короткой куртке британского солдата, восемью выстрелами свалил восемь приближавшихся к нему офицеров Империума. Когда же он чуть отступил, чтобы сменить обойму в своем М-1, девятый проткнул ему горло усыпанной бриллиантами шпагой.

Я стоял неподвижно, держа девушку за руки. Хотел было крикнуть, чтобы она уходила, но спокойствие в ее глазах остановило меня. Она скорее приняла бы смерть, чем побежала по обломкам.

Рывком я вытащил шпагу из ножен и стал пробираться к пролому в стене. Вдруг из клубов дыма и пыли вынырнул человек с горящими глазами, сжимая в руках дробовик. Я с силой воткнул ему шпагу в шею и выдернул ее, прежде чем она вылетела из моих рук. Человек споткнулся, стал хватать ртом воздух. Я бросился к нему, намереваясь вырвать из его слабеющих рук ружье, но в этот момент появился еще один нападающий с пистолетом 45-го калибра в руке. Наши взгляды встретились. Он навел на меня пистолет, но я успел полоснуть его шпагой по руке. Пуля попала в пол, и пистолет выскользнул из повисшей плетью руки. Вторым ударом шпаги я поразил его насмерть.

Еще один молодчик пересек комнату с крупнокалиберной винтовкой наперевес. Двигался он медленно, неуклюже, и я заметил, что из его левой руки течет кровь. Я выстрелил ему прямо в лицо.

С момента взрыва прошло минуты две, не больше, но из пролома никто больше не появлялся.

Недалеко от меня упал на пол парень, жилистый, с длинными, ниспадавшими на спину соломенными волосами, собираясь сменить магазин в своем автоматическом браунинге. В два прыжка я очутился возле него и обеими руками с силой вонзил шпагу ему в живот. Это было не очень изящно, но я ведь новичок.

Затем я увидел, как Беринг обхватил руками высокого парня, который ругался на чем свет стоит, пытаясь поднять свой исковерканный ручной пулемет. Вдруг в ушах у меня раздался грохот, и я почувствовал, как что-то обожгло затылок. Хорошо, что я вовремя отскочил, иначе негодяй прострелил бы мне шею. Я бросился к нему и воткнул шпагу прямо в ребра. Шпага сломалась, но враг весь как-то обмяк, и Беринг почувствовал облегчение.

Я не бог весть какой спортсмен, но винтовка против хлыста кого угодно сделает ловким.

Герман отступил, презрительно сплюнул и бросился на ближайшего бандита. Шпага была сломана, и я наклонился, чтобы поднять автомат. Один из бандитов как раз защелкивал обойму в свой пистолет, когда я выпустил очередь ему прямо в живот.

Оглянувшись, я обнаружил, что уже несколько подданных Империума стреляют из захваченного оружия, а уцелевшие бандиты прижаты к стене. Пули пронзали каждого, кто пытался встать на ноги, но бандиты и не помышляли о бегстве.

Я бросился вперед, чувствуя, что здесь что-то неладно. Выстрелом из винтовки я сразил наповал бандита с окровавленным лицом, который стрелял одновременно из двух автоматических мелкокалиберных винтовок. Последним выстрелом я уложил здоровенного карабинера. Больше патронов не было. Я поднял с пола другую винтовку, но к этому времени в живых остался лишь один бандит, пытавшийся освободить заклиненный затвор своего оружия.

— Возьмите его живым! — закричал кто-то. Стрельба прекратилась, и дюжина человек схватила отчаянно сопротивлявшегося головореза.

Толпа хлынула в зал, женщины склонились над ранеными, мужчины перевели дух и стали переговариваться между собой. Я подбежал к бившимся на ветру портьерам.

— Сюда, — закричал я, — снаружи… — На разговоры не было времени, и я даже не успел взглянуть, кто бросился за мной. Перемахнув через груду камней, выскочил на взорванную террасу, перескочил через перила и грохнулся на землю, однако, не почувствовав боли, тут же вскочил. Освещенный прожекторами, поперек цветника стоял огромный фургон серого цвета. Трое оборванцев тащили что-то громоздкое к небольшой треноге, стоявшей на газоне. Представив себе, что останется от этого дворца и его гостей, если бросить атомную бомбу, я с криком бросился вперед, стреляя из винтовки и нисколько не заботясь о том, достигнут ли мои пули цели.

Трое зашатались и упали на землю. Но тут со стороны фургона послышалась длинная пулеметная очередь, и я вынужден был залечь. Этим воспользовались те, кто тащил атомную бомбу. Вместе со своей "игрушкой" они начали отползать в сторону открытой двери фургона. Но тут один из них издал короткий вскрик и замер без движения, и я понял, что кто-то сзади меня тоже стреляет. Еще один из бандитов пронзительно вскрикнул, приподнялся и снова рухнул на траву. Третий вскочил в открытую дверь, и через мгновение фургон исчез, обдав меня пылью.

Громоздкий предмет зловеще лежал на траве. Я был уверен, что в нем нет взрывателя, и обратился ко всем:

— Не трогайте эту штуку, господа. Уверен, это что-то вроде атомной бомбы.

— Хорошая работа, старина, — услышал я знакомый голос. Это был Винтер, его светло-желтый сюртук был в крови. — Жаль, мы не догадались, что эти парни устроили всю эту пальбу, чтобы отвлечь нас. У вас все в порядке, полковник?

— Кажется, — сказал я, едва дыша. — Давайте вернемся. Необходимо оказать помощь раненым.

Мы шли по битому стеклу, обломкам штукатурки и сломанным рамам, по упавшим портьерам. И вошли наконец в ярко освещенный и наполненный пылью танцевальный зал.

Мертвые и раненые лежали полукругом возле сломанной стены. В одной из женщин я узнал ту самую прелестную брюнетку, с которой танцевал. Все вокруг было забрызгано кровью. Я стал разыскивать свою рыжеволосую красавицу. Она стояла на коленях возле раненого, поддерживая его голову.

Раздался крик. Винтер и я всполошились. Один из раненых бандитов шевельнулся, что-то бросил и навсегда затих под выстрелами. Что-то шлепнулось рядом со мной, я, словно завороженный, смотрел, как граната, кружась и тарахтя об пол, остановилась метрах в трех от меня, сделав еще пол-оборота. Я так и застыл на месте. "Это конец, — подумал я. — Так и не узнал ее имени."