Голгофа XXI - Елизавета Ельская

— Мы его похороним и крест поставим. А тех, — он кивнул в сторону леса, — свалим в овраг.

— Мы сами его похороним. Соберите оружие и снаряжение.

Осмотрев груду трофеев, Святослав обернулся к хуторянам:

— Нам это не нужно, а вам пригодится.

Тот из местных, который прежде молчал, с тоской произнес:

— Пригодится, чтобы пулю себе в лоб пустить. Рано или поздно бандиты все равно придут. Не эти, так другие. Придут. И тогда нам крышка. Всем крышка. — И он, безнадежно махнув рукой, поплелся собирать оружие бандитов; юноша пошел следом за ним.

Глядя на опущенные плечи и сутулую спину хуторянина, Святослав подумал: «Возможно, он устал ждать, когда их всех убьют. Так устал, что уже хочет, чтобы смерть пришла поскорее и невыносимое ожидание прекратилось».

Утром они вырыли могилу для Варфоломея на склоне небольшого холма между хутором и дорогой. Завернули тело в принесенный стариком кусок грубого полотна и опустили в пахнувшую сыростью яму.

— Кто хочет что-нибудь сказать? — спросил Святослав.

Хрипловатый голос Симона прозвучал особенно глухо:

— Говори ты, командир.

Святослав посмотрел на сероватую глинистую землю, потом на бледное небо над их головами, казавшееся чужим и бесконечно далеким.

— Мы не успели как следует узнать его, но он был одним из нас, — сказал он. — Да будет ему земля пухом.

«Эта земля никому не будет пухом, — с горечью подумал он про себя. — Сырая, скользкая грязь, пропитанная всевозможными отходами. Свалка. Мы живем и умираем на свалке».

Они засыпали могилу и положили сверху серый камень. Холодное небо было совсем выцветшим, не голубым и не белым. Бесцветным.

Евангелие от Матфея, глава 9.

9 Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфей, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним.

Ha первом же привале Мария отозвала Святослава в сторону и, заведя его за машину, сказала:

— В меня кто-то стрелял на хуторе. Кто-то из наших. Вот, посмотри. — Она отогнула поднятый воротник куртки: под правым ухом тянулась узкая полоска содранной кожи. — Целился в голову, но промахнулся. Я в тот момент как раз повернулась. И еще пуля. — Мария сунула руку в карман. — Я потом нашла ее на земле. Такая же, как от наших автоматов.

Святослав взял пулю с ее ладони.

— Жаль, что ты не сказала мне этого раньше, я бы проверил, не было ли такого автомата у кого-нибудь из волчар.

— Я сама проверила.

Святослав вспомнил, как она разглядывала сложенное хуторянами в кучу оружие бандитов.

— У них автоматов не было, — сказала Мария. — Вообще ни одного.

— Ясно… Кто-нибудь обратил внимание на то, как ты ковырялась в земле, отыскивая эту пулю?

— Нет, я нашла ее почти сразу. Приметила место по сучку на колоде.

Святослав восстановил в памяти хуторские постройки и расположение групп. Левая группа сразу отпала: она была отгорожена от центральной, в которой находилась Мария, длинным строением. Следовательно, четверо — Андрей, Старший, Филипп и Младший — из числа подозреваемых исключались. А другие?.. Выстрелить мог кто-то из правой группы — Матфей, Иоанн, Фаддей, а также Фома или Симон: сарай с машиной тоже стоял справа. Пятеро подозреваемых.

Святослав спросил:

— В тебя выстрелили до того, как в нас бросили первую гранату?

— Да. Почти одновременно, но все-таки до.

Значит, теоретически в число подозреваемых входил и погибший Варфоломей, но если б он был предателем, то сказал бы перед смертью «вы дойдите»? Святослав устало провел рукой по лбу. Теперь нет сомнений в том, что Книжник был прав: среди них предатель. Варфоломею он отвел в своем черном списке последнее место. Это наверняка не он, а один из пятерых: Симон, Матфей, Фома, Иоанн, Фаддей. Самое удобное положение для того, чтобы выстрелить в Марию, во время боя занимали Фома и Симон: первый находился на крыше сарая, а второй внизу, каждый был сам по себе, и никто их не видел. И именно Симон ушел с сеанса гадания. Симон и еще Матфей.

— Прости, — сказал он Марии, — это я виноват, что так получилось. Из-за моей затеи с гаданием кто-то решил, что ты для него слишком опасна.

— Зато теперь подозреваемых стало меньше.

— Остерегайся всех пятерых. Ни с кем из них не оставайся наедине, особенно с Симоном и Матфеем.

— Ты кому-нибудь расскажешь про это? Тем четверым, которые вне подозрений? И Кириллу?

Святослав задумался, потом отрицательно качнул головой:

— Нет, так делать нельзя. Нельзя допустить, чтобы все начали подозревать друг друга. Тогда нам не дойти. Пока я ничего говорить не буду. Я даже Кириллу про гадание не объяснил, зачем это, просто сказал, что так надо, и все.

— Что же нам делать?

— Будем присматриваться к этой пятерке. Ничего лучше мне пока в голову не приходит, — невесело закончил он.

Вездеход пришлось бросить: кончилось горючее. Они снова шли пешком. Впереди была химка, а точнее, даже две, смыкавшиеся друг с другом, одна просто свалка, а вторая с действующим заводом. Свалка была старой и принадлежала невесть кому, но кому принадлежал завод, знали точно — французам. Соединившиеся вместе химки тянулись с севера на юг на сотни километров, а в ширину, если верить карте, на десятки. Около границы химки их должна была ждать другая машина.

— Пересечем эту зону по шоссе, — сказал Святослав. — Оно проходит по территории действующей химки, но достаточно далеко от завода, поэтому нарваться на охрану нам не грозит. Машина стоит у дороги. Ориентир — группа высоких деревьев рядом с разбитой трансформаторной будкой.

Фома со скептическим видом, ни к кому не обращаясь, заметил:

— Весело будет, если это шоссе окажется таким же хреновым, как та дорога, по которой мы ехали от Погорельного. Застрять в химке — последнее дело.

— Придем — увидим, — ответил Святослав. — Пока надо найти машину.

Однако сколько они ни искали, ничего не нашли. Это был первый сбой в тщательно подготовленном плане. Что-то не сработало или сработало не так, как надо. Прочесав местность, где полагалось находиться машине, они обнаружили две группы высоких деревьев и под одной из них — рубчатые следы шин. Андрей присел на корточки над неотчетливым, размытым дождем отпечатком, едва заметным на грязи.

— Машина здесь была…

— Была, а теперь нет, — зло сказал Симон. — Тютю наша машина. Какой-то говнюк ее украл.

— Или жандармы забрали, — предположил Кирилл.

Фаддей отрицательно мотнул головой:

— Жандармам здесь шастать незачем. Нет, это не они. Наверное, кто-то собирался чем-нибудь поживиться в зоне и по пути наткнулся на нашу машину. Чтоб у него руки-ноги отсохли!