Гребаная история - Бернар Миньер

Скажем так: его узкие губы растянулись в гримасе, отдаленно напоминающей улыбку. Затем эта улыбка потухла и застыла, как вчерашний соус.

В это самое мгновение я и осознал с абсолютной точностью, что он здесь не случайно.

Первая пара – алгебра – показалась мне долгой, вторая – морская биология – бесконечной. Казалось, каждая минута не спеша просачивается сквозь фильтр. Я нарушил правила, запрещающие пользоваться на территории школы не только мобильниками, но и планшетами, плеерами и прочими гаджетами, за исключением стационарных компьютеров, предоставленных в распоряжение учащихся фондом Билла и Мелинды Гейтс[21], – и мой телефон засветился в глубине кармана. Но по-прежнему безнадежно молчал. Я не услышал ничего из того, что говорил Сэм Брискер, которого ученики прозвали Спрутом. Хотя обычно ему удается увлечь меня даже на первой паре, когда я почти сплю, своими рассказами о косатках, семге, крабах, морских анемонах, китах, голожаберниках и прочих невероятных созданиях, населяющих воды Тихого океана и тем самым доказывающих, что по сравнению с леди Природой у Дж. Р. Р. Толкина было довольно хилое воображение. Спрут – бородатый тип в круглых очках, настоящая карикатура на океанографа – обладает отличным чувством юмора и талантом шоумена. Однажды он заявился в класс с большим осьминогом в аквариуме. Для эксперимента ему понадобился подопытный кролик, и, разумеется, он выбрал Шейна. Похоже, у Брискера было шестое чувство. Шейн – парень крутой, но до смерти боится морских тварей, особенно осьминогов.

Но о том, чтобы перед всем классом прослыть трусом, не могло быть и речи. Шейн взял себя в руки и отважно шагнул к столу Брикера, где стоял и аквариум, благоразумно не глядя на девяностосантиметрового осьминога, находящегося внутри.

– Осьминог – существо, обладающее замечательными умственными способностями, – начал Брискер. – После дельфина и кита это самый хитрый обитатель океана…

Научный факт, доказывающий, что липкая субстанция на восьми щупальцах отличается завидным умом, судя по всему, не успокоил Шейна. Брискер взял из ведра селедку и протянул ему, держа ее за хвост:

– Дай-ка это осьминогу.

Я заметил гримасу на лице Кьюзика. Внезапно оно стало цвета свернувшегося молока. Он схватил селедку с таким видом, словно это был радиоактивный плутоний, и повернулся к аквариуму. Не знаю, видели ли вы на близком расстоянии рот осьминога. На самом деле это не рот, а нечто вроде попугайского клюва, способного расколоть мидию. Этот самый клюв и сожрал селедку.

– Вот дерьмо, – произнес Шейн бесцветным голосом.

– Теперь положи руку на край аквариума, – приказал Брискер.

Стало так тихо, что, казалось, пролети муха, и будет слышно. Десять бесконечных секунд Шейн колебался, но все же подчинился. Над краем аквариума появилось змеевидное щупальце и нежно обернулось вокруг его запястья, будто очень мягкий браслет часов. Шейн позеленел. Брискер представил их друг другу:

– Брэд, вот Шейн… Шейн, познакомься с Брэдом. Поздоровайся с ним, ты совершенно ничем не рискуешь.

– Мистер… – едва слышно простонал Шейн умоляющим голосом, которого я раньше от него никогда не слышал.

Брискер посмотрел на него маленькими прищуренными глазами сквозь стекла очков и кивнул.

– Поаплодируем Шейну, – подытожил он. – И поаплодируем Брэду! Ты можешь вернуться на место.

Шейн не стал сердиться на него: парни обожают Брискера, девчонки считают его жутковатым, странным или отвратительным. Обычно урок по морской биологии – один из моих любимых. Причина, по которой я их люблю, противоположна той, что вызывает у меня любовь к фильмам ужасов. В мире Брискера каждая вещь имеет свое место, там все упорядочено – хаос реального мира остается за пределами класса. Но в тот день меня ничего не трогало. Я бы остался безучастным, даже если б он заявил, что всю ночь сражался с белой акулой. Я постоянно поглядывал на дверь, в надежде, что Наоми появится и как-то объяснит свое опоздание, но ее место оставалось пустым.

Когда в 10.30 раздался звонок, я поспешил выйти из класса во двор. В сотый раз я послал эсэмэску: «Ты где?»

Затем вторую: «Здесь все беспокоятся, позвони хотя бы Кайле».

Затем, поколебавшись, третью: «Я люблю тебя».

Стоя поодаль и прислонившись к стволу дерева, я снова убрал телефон в карман, карауля слабую вибрацию на бедре, которая означала бы, что пришел ответ. Но телефон оставался безмолвным, как камень.

Вдруг в холле поднялась суматоха. Я увидел, как все там начали говорить и жестикулировать. Я услышал возгласы и спрашивал себя, что там происходит, пока Чарли и Джонни не отделились от толчеи и не направились прямехонько ко мне. Даже сквозь туман я разглядел тревожное выражение лица Чарли. Джонни выглядел так же. Чем ближе они подходили, тем более отчетливо я видел огонек беспокойства в их взглядах и начал всерьез волноваться. Подойдя ко мне, Чарли вынул из рюкзака свой сенсорный планшет и протянул мне:

– Посмотри на это!

Я вздрогнул. В его голосе явно слышалась паника. Я поднял взгляд на полусферическую видеокамеру, наблюдающую за кампусом. С начала года ко мне уже дважды привязывались: один раз за то, что катался на скейте по аллее (скейты на территории школы запрещены, как и планшеты и мобильники), другой – за то, что играл в компьютерную игру в классе. Но сейчас это меня не остановило.

– Что там у тебя?

Чарли сунул планшет прямо мне в лицо.

В глаза бросился заголовок и первые строки статьи.

Онлайн-издания таких газет, как «Сиэтл таймс», «Анакортес ньюс», «Островитянин Сан-Хуан»…

– Она пришла? – спросил Чарли. – Наоми здесь?

В этом году мы с Наоми оказались в одном классе, а Чарли, Кайла и Джонни – в другом. Правда, сидели мы с Наоми не вместе. Она – с одной из сестер Парди, я – с мальчиком по имени Кайл.

Я отрицательно помотал головой. Мои внутренности разом потяжелели, а центр тяжести сместился к яичкам. Мне пришлось опереться о ствол.

– Что случилось? Срань господняя, что же случилось-то?! – спросил Чарли таким ломающимся, визгливым голосом, словно у него снова начался период полового созревания.

Я вырвал планшет у друга из рук и пробежал глазами остаток статьи, которая в остальном оказалась короткой, полной недосказанности и вопросительных знаков.

Этим утром полиция Гласс-Айленд нашла на одном из пляжей безжизненное тело. Согласно некоторым источникам, речь идет о семнадцатилетней девушке, но кто она, нам не сообщили. Тело было обнаружено жителем острова, который выгуливал свою собаку. Первые результаты осмотра позволяют утверждать, что жертва утонула, но пока невозможно сказать, стало ли это результатом несчастного случая. В настоящее время служба шерифа воздерживается от любых комментариев, а доступ на пляж закрыт. Шерифом Крюгером были запрошены патрульная служба штата Вашингтон и служба судебно-медицинской экспертизы округа Снохомиш.