Вина мнимая и настоящая. Как научиться жить в мире с собой - Марина Сульдина

Но если ребенок – уже не малыш и не понимает, что он сделал, уместно и важно называть его проступки своими именами. Начиная с четырех-пяти лет воровство должно быть названо воровством. Если ребенок бросил камень в собаку, задавил беззащитного жука – это насилие, жестокость.

Правильное называние поступка – начало осознания. Но при этом важно не навешивать ярлыки. Если человек своровал, это еще не значит, что он – вор. Если ударил, это еще не означает, что он – мучитель и подлец.

Важно оценить поступок и объяснить, что в нем плохого, побуждая ребенка самому обдумать сделанное, встать на место обиженного. Например: «Ты ударил собаку, собаке больно. Помнишь, как тебе было больно, когда ты ушибся?»; «Ты взяла без спросу игрушку у Тани, она будет по ней скучать. Представь, как бы ты расстроилась, если бы потеряла свою любимую куклу».

Конечно, иногда для того, чтобы доступное ребенку понимание наступило, таких наказаний будет мало. Если ребенок достаточно взрослый, старше семи лет, и он совершил серьезный проступок, а тем более сознательно, не нужно ограничиваться только такими объяснениями.

Самое разумное отношение взрослого к большой провинности – не как к катастрофе, но как к беде, которая случилась из-за ошибки, неопытности, легкомыслия или общей нравственной незрелости. Для ребенка быть неопытным и недостаточно понимающим вполне естественно, но это не значит, что нужно махнуть на него рукой.

Важно, чтобы с вашей помощью он прочувствовал случившееся так же – как беду. Но иногда это удается детям только после осознания дурных последствий своего проступка. Причем последствий не только для обиженного, но и для него самого, а может быть, и для его близких.

Например, если десятилетний мальчик украл деньги у своего друга, его родителям приходится наравне с ним нести ответственность, сталкиваться со стыдом и осуждением. Если же он украл деньги у родителей и потратил их на развлечения, его родным предстоит месяц жить впроголодь. Время, проведенное всей семьей на гречневой каше, надолго запомнится ребенку и предотвратит воровство в будущем. Ведь дети могут попросту не понимать цену денег, они не видят, каким трудом те достаются, как и на что тратятся.

Психолог Людмила Петрановская рассказывает об одном из приемов, который помогает младшим школьникам, склонным к травле одноклассников, задуматься над своим поведением. Прием этот можно использовать, читая какую-нибудь сказку, например про «Гадкого утенка». Взрослым важно не только вызвать у ребенка сострадание к утенку, но вместе с ним обсуждать и судьбу нападающих на него: «Напомнив детям тот отрывок, в котором описана травля, можно сказать примерно следующее: „Обычно, читая эту сказку, мы думаем о главном герое, об утенке. Нам его жаль, мы за него переживаем. Но сейчас я хочу, чтобы мы подумали о вот этих курах и утках. С утенком-то все потом будет хорошо, он улетит с лебедями. А они? Они так и останутся тупыми и злыми, неспособными ни сочувствовать, ни летать. Когда в классе возникает похожая ситуация, каждому приходится определиться: кто он-то в этой истории. Среди вас есть желающие быть тупыми злобными курами? Каков ваш выбор?“»[22].

Таким образом ребенок сможет осмыслить происходящее как нечто такое, что касается лично его, а не только другого человека.

Если он уже достаточно взрослый, а провинность серьезная, нужно поставить его в такие условия, чтобы ему пришлось самому исправлять ситуацию. И роль наказания может выполнить искупление. Ведь часто бывает, что, только взявшись за исправление содеянного, мы осознаем, что натворили, и даем себе обещание впредь так не поступать. То же самое можно сказать о ребенке: нередко он начинает раскаиваться в совершенном только тогда, когда несет ответственность за свои проступки. Нести ответственность вовсе не означает терпеть упреки, весь смысл – в исправлении ситуации.

Очень важно, чтобы ребенок отвечал за свой проступок адресно. Вот пример неверного решения: родители возмещают украденные деньги пострадавшей семье, а затем наказывают ребенка, лишая его компьютерных игр. Будет лучше, если парень вернет деньги сам. В каких-то ситуациях это можно сделать вместе. Ребенок должен чувствовать, что вы на его стороне, вы поможете ему, но не станете делать что-то за него.

Но любое наказание имеет смысл только тогда, когда совершенное ребенком – действительно проступок. Конечно, прежде чем наказывать его, нужно разобраться, что произошло. Ведь иногда шаг, который кажется нам ужасным, на самом деле таковым не является.

Мне очень близок подход немецкого психолога и педагога Кристель Манске[23], которая считает, что любые поступки ребенка всегда имеют какой-то смысл для него и в важности этого смысла не нужно сомневаться. Мы должны стремиться раскрыть этот смысл, понять ребенка, прежде чем начинать его воспитывать. К сожалению, очень часто мы наказываем детей не за то, что на самом деле дурно, а за то, что вызывает нашу тревогу. Наказание, таким образом, становится выражением нашего страха.

Приведу самые простые примеры. Восьмилетний мальчик подрался, защищая друга или более слабого товарища, а дома его наказывают, чтобы он больше «не лез на рожон». Одиннадцатилетняя девочка прячет остатки обеда в карман и тайком кормит бездомных собак, хотя родители запрещают ей к ним даже подходить, ведь «они грязные и злые, смотри покусают».

Конечно, дети должны помнить о том, что они дороги своим родителям, и поэтому им не стоит безрассудно рисковать. Но, глядя на некоторых родителей, невольно думаешь, что в своих попытках уберечь ребенка от опасностей они попросту отнимают у него жизнь.

И еще один важный момент. Иногда за некрасивыми поступками ребенка стоят психологические проблемы, в которых очень важно разобраться. Эти проблемы вызывают какие-то сложные ситуации, например конфликт с учителем или одноклассниками. Или они могут быть связаны с неизбежными возрастными кризисами: первого года, трех, семи лет и, конечно же, подростковым кризисом, который, по мнению психологов, начинается сегодня уже с восьми-девяти лет. Бывает, что трудности ребенка связаны с какими-то непосильными для него переживаниями.

В то же время, как мы все хорошо знаем, большинство психологических проблем детей берет начало в семье, в отношениях с родителями, между родителями и т. д. Например, наказывать за грубость бессмысленно и нечестно, если ребенок видит, что папа или мама обходятся друг с другом таким же образом. Мы, конечно, должны показывать хороший пример нашим детям.

К сожалению, в этой книге мы не сможем разобрать тему отношений детей и родителей подробно, поэтому я с радостью отсылаю всех заинтересованных к замечательным, тонким и умным книгам. Их очень много, перечислю только те, что очень дороги мне: «как любить ребенка» Януша Корчака; «Каждый ребенок особенный. Иллюзия дефекта» Петра Коломейцева и Кристель Манске; «Общаться с ребенком. Как?», «Продолжаем общаться с ребенком. Так?», «Самая важная книга для родителей» Юлии Гиппенрейтер.