Записки мертвеца: Часть I - Георгий Апальков

Ангелина продолжала рекламировать нам это место так, словно была его личным пиар-агентом. Её рассказы прервал звонок в домофон. Я быстро нажал на кнопку с изображением ключа и в трубке услышал, как кто-то открыл и закрыл за собой дверь подъезда. Дальше — быстрые шаги на лестнице, всё приближавшиеся и приближавшиеся, и приближавшиеся, а затем — стук в дверь. Я посмотрел в глазок.

— Да открывай давай! — поторопил Аркадий.

— Ясамоткрою! — огрызнулся я, комкая слова от волнения и спешки, и на самом деле желая сказать что-то вроде: «Я сам решу, как, когда и кому открывать дверь своей квартиры!»

На пороге стоял Юра. Рядом с ним — толстый лысеющий мужчина с блестящей плешью. Лет ему было на вид чуть больше сорока.

— Ну чё так долго-то, ё-моё! — вместо приветствия сказал плешивый и вошёл в прихожую.

Я вопросительно посмотрел на Юру. Тот, не глядя на меня и не здороваясь, тоже прошёл внутрь, и я тут же понял, что Юра — сын плешивого господина. Иначе просто быть не могло.

— Здоров, братух! — сказал Юра Аркадию и хлопнул его по руке.

— Здоров! — ответил тот одновременно на приветствие и рукопожатие.

По всему выходило, что Аркадий пригласил всех в мой дом и в нём же теперь воплощал собой фигуру хозяина. Он свойским жестом позвал вновь прибывших на кухню, а они перед тем, как последовать за ним, остановились, чтобы разуться. Хоть что-то. Здесь же, в прихожей, они оставили своё снаряжение — другим словом это было не назвать. Юра и его отец были вооружены примитивными копьями, подобно пещерным людям. Копья были изготовлены из деревянных черенков швабры и длинных кухонных ножей, намертво примотанных скотчем к одному из концов. С собою у них было по рюкзаку, которые не выглядели тяжёлыми, но, тем не менее, были чем-то наполнены. За поясом у каждого было по отвёртке, а одеты они были отнюдь не по летнему: в плотные штаны с начёсом и кожаные куртки, причём на Юре куртка была явно отцовская. Тут уж одно из двух: либо они собирались на Северный полюс и там хотели отыскать последнего выжившего мамонта и завалить его; либо оделись они так, чтобы их облачение в случае чего было трудно прокусить, а копьями вооружились для того, чтобы дать отпор мертвецам, если это будет необходимо.

Из рассказа Юры и его отца я понял, что путь их был неблизким и полным опасностей. Двигаясь из частного сектора сюда, они прошли несколько улиц от начала до конца, пересекли железнодорожный переезд и большой перекрёсток на пустыре, и дальше вынуждены были петлять по близлежащим кварталам, потому что во-первых, запутались в номерах домов и перестали понимать, где искать мой дом, а во-вторых, то и дело встречали во дворах одиноко бродивших заражённых, которых вынуждены были избегать и обходить — чем дальше, тем лучше. Но, что самое интересное, они шли в Радугу не затем, чтоб там остаться, а чтобы просто запастись продуктами и всем необходимым, а затем — уйти обратно.

— А в вашем районе что, магазинов нет разве? — спросил я. Не хотелось, чтобы это прозвучало как пассивная агрессия — мне правда было интересно.

Юрин отец усмехнулся.

— Есть, как же. Только ты туда сходи-ка теперь, попробуй. Знаешь, сколько ушлых разом образовалось, не только у нас на районе — по всему городу? Берут магазины в лапы свои и пускают только по пропускам, а пропуск — столько-то тысяч. И товар отпускают раз эдак в пятьдесят дороже, чем был он вон, в позапрошлый понедельник. Гадам таким и закон не указ — разве только закон с ружьём да автоматом. А в Радуге, вон, по рассказам, какой-то порядочный видать мент за всем смотрит. Ну, это по рассказам, — Юрин отец по очереди посмотрел на своего сына, Аркадия, Ангелину и затем почему-то на меня, а после продолжил, — По вашим же рассказам, молодёжь. Так что смотрите, если не так окажется, то получается, мы с Юркой зря вообще ввязались.

— Да всё там огонь, стопудово, — тут же заверил Аркадий.

— Ага, — подтвердила Ангелина и, казалось, готова была вновь завести старую-добрую пластинку о том, какое Радуга радужное местечко. Но не успела. Её опередил Юра, спросив про то, про что все, казалось, на момент позабыли:

— А где Паха-то?

— Блин, а реально… — задумчиво проговорил Аркадий, — Он по сути тут недалеко же живёт. Может, не вышел ещё?

— Так позвони ему — делов-то! — сказал Юрин отец так, словно без него никто и никогда до этого бы не додумался.

Аркадий вынул из кармана телефон и набрал Пашу. Ему никто не ответил.

— Не отвечает, — прокомментировал он.

— И чё делать? — спросил Юра.

— Не знаю. Подождём ещё немного по-любому.

— Ну, вы ждите, а мы пошли. Спасибо этому дому, как говорится, — сказал Юрин отец, одним махом осушив остатки своего гостевого чая.

— Ну пап, ну как?.. — попытался было возразить Юра.

— Иди давай, обувайся, — оборвал его на полуслове отец.

Они обулись, надели рюкзаки, взяли свои первобытные копья и направились к двери. Я был рад, что половина гостей таки уходит восвояси, и дверь им открывал торопливо, будто бы подспудно опасаясь, что они вдруг передумают. Когда они уже вышли на лестничную клетку, Юрин отец обернулся, чтобы дать своё отеческое наставление уже нам:

— Вы это… Когда соберётесь, с собой тоже чё-нибудь возьмите, типа вон, вот такого, — Юрин отец поднял и показал своё копьё, — А то мало ли. Мы сюда уже на обратном пути заходить не будем: чё время тратить? Так что давайте, удачно добраться.

Желая нам «удачно добраться», Юрин отец почему-то посмотрел на меня, хотя я никуда добираться и не собирался. Но всё равно ответил ему так, как того требовал старый-добрый этикет:

— Спасибо.

Я закрыл дверь, и в квартире мы с Аркадием и Ангелиной остались втроём. Мы расположились в гостиной и там же, со включенным телевизором на стене, залипали в телефоны, особенно друг с другом не контактируя. Я вспомнил, что сегодня ещё не общался с Ирой, и что она не знает, что тут у меня происходит, и что я не знаю, что происходит у неё. Решив, что рассказ мой выйдет слишком длинным, и что печатать его на клавиатуре будет сподручнее, я удалился