Хозяйка изумрудной змеи - Анна Соломахина

— Слушай, а ты не знаешь, где он вообще столько времени пропадал? — спросил Бромир, подхватывая Зику на руки.

Она и не думала сопротивляться. Крупные мужчины ей всегда нравились, ведь у них такие удобные плечи. Для возлежания.

— Насколько я поняла, после экзаменов он куда-то отправился, — я судорожно пыталась вспомнить подробности. — Видимо, там он и отловил это чудо природы.

— Да нет, природа тут не причём, — покачал головой Фергюсс. — Магией разит да такой, что и не поймёшь, что произошло.

— Вот и чем его кормить? — магия магией, но есть куда более насущные проблемы. — Допустим, я дам ему мяса, а вдруг от этого будут последствия? Я читала, что раньше пробовали создавать таких монстров, которые размножаются делением после определённого количества поглощённой пищи.

Вздрогнула, вспоминая, что этой пищей, как правило, служили люди. Так называемые враги, против которых их и натравливали. Причём зачастую врагами становились те, чьи земли попросту хотели забрать.

Нет, хорошо, что всё это непотребство запретили!

— Биоматериал бы у него взять, — выдвинул идею Бромир. — Предварительно усыпив.

— Знать бы ещё чем, — развела руками я. — Пробовала магией — не получается, мешает защита, эликсир в него не вольёшь, питьё он игнорирует.

С тоской взглянула в сторону клетки. Зверь временно не шевелился, получив множество уколов от соприкосновения с защитной магией. Миски для еды и воды, закреплённые, казалось бы, намертво, валялись перевёрнутыми. Несмотря на то, что тело игольчатого лиса оставалось практически неподвижным (ходящие от усиленного дыхания бока не в счёт), взгляд его оставался полным боевого духа.

Борец. Он совершенно точно не намерен сдаваться. Тем самым вызывая невольное уважение.

— Кто плёл защиту? — Раздался задумчивый голос Фергюсса.

— Начал наставник, заканчивала я. — Встрепенулась, вдруг осознав, как именно можно успокоить дикого гостя.

Вот только…

— У тебя не хватит сил, ты потратилась на ловушку, — озвучил мои опасения второй помощник. — Ничего, я сегодня почти не колдовал — не было нужды. Помогу.

— Спасибо! — Облегчённо выдохнула.

Мне было одновременно и жалко зверя и страшно. За него. Хотелось понять, как с ним подружиться, договориться. Понять, что это за чудо такое и как функционирует. Чем живёт. Ещё никогда у меня не было неудачных контактов с животными.

Гавик не в счёт, тут не контакт неудачный, тут животина наглючая. Кстати, а вот и он ползёт смотреть, кто тут у нас новенький. Не сдох от сока Жорика, надо бы и у него биоматериал взять. Потом, когда с шипастым лисом разберёмся.

К деннику мы пробирались долго — столько зверья успело набежать. Никто, правда, не пытался зайти за ограждение, стояли вдоль него или сидели наверху и смотрели во все глаза. Только Зика с Жориком зашли вместе с нами, но они же мои, то есть отбитые на всю голову.

У цветочка и её нет, чем он там соображает — непонятно. Скорее всего, корешками и стеблем.

Наконец мы добрались до клетки. Зверь одарил нас презрительным взглядом, приподнял губу, обнажив белоснежные клыки. Смертоносные. Сам он весь подобрался, но прыгать на решётку не стал, видимо, надоело. Либо решил сменить тактику.

— С тебя только дать ключ доступа, остальное я сам. — Деловито потёр руки Фергюсс. — Только подожди, сейчас настроюсь.

Я ждала. Смотрела в глаза этому чудному зверю и понимала, что он чувствует наш настрой. Ждёт подвоха. И если таковой подвох с нашей стороны осуществится, то никогда мы с ним по-хорошему не договоримся.

— Нет, — проговорила я сначала несмело, потом прочистила горло и уже куда громче повторила: — Нет!

Взглянула на Зику, ища одобрения в её глазах. Та недовольно зашипела, мол, ну ты даёшь.

— Ты что творишь, девочка? — вскинул брови Фергюсс. — Чем быстрее мы разберёмся, что да как, тем лучше будет!

Я снова посмотрела на зверя, словно спрашивая: «А и вправду, что я творю?» В ответ мне смачно зевнули, показав два ряда острых, как бритва зубов. А уж какие там были клыки…

— Вам всем нужно уйти, — собрав всю свою решимость в кулак, выдала я. — И людям и животным.

— Даж-ше мне? — раздалось удивлённое шипение.

— Нет, конечно, вам с Жоркой нужно остаться. — Вновь вернулась взглядом к зверю. — Без них я никуда.

Тот недовольно дёрнул ухом, но рычать не стал. Лишь скрипнул зубами.

— Она дело говорит, — пробасил Бромир.

Да так неожиданно, что я вздрогнула. А потом подняла на него изумлённый взгляд.

— Спасибо? — должна была поблагодарить, но получилось спросить.

Потому что я и сама не была уверена в том, что творю.

— Мы сейчас уйдём и зверей за собой уведём. — Бромир махнул рукой куда-то в сторону. — Завтра утром вернёмся. Ты только смотри, аккуратно. Клетку одна не открывай.

Я и не собиралась, если честно. Страшновато всё-таки, но и ему не очень-то здесь приятно. И страшно, наверное, тоже, пусть он это и не показывает.

— Да вы с ума посходили что ли? — недовольно рыкнул Фергюсс. — Послушай, Тинь, ты, конечно, девочка талантливая, но это не тот зверь, которого ты сможешь взять своим обаянием. Он неразумный, я это чётко вижу по ауре. Посмотри сюда!

Он ткнул пальцем в сторону головы зверя, вызывая у него предупреждающий рык.

— Да у него вообще непонятно что с магией. — Развела руками. — Разве вы не видите, что он не подходит ни под одну типологию. И дело не в масти, а плетениях, я никогда таких не видела, даже в старинных свитках!

— Тебя допускали в закрытый раздел библиотеки Цитадели? — Приподнял бровь Фергюсс.

В этот раз одну.

— Конечно, — кивнула головой в сторону Зики. — Она же у меня из перворожденных, причём их вид был подавлен. Она первая из своих, кто сумел так вырасти.

О дружбе с морской драконицей умолчала.

Как и о многом другом. Я, конечно, его уважаю, как и Бромира, но лишнее говорить точно не буду. Школа дяди Ортоса! Только Леннарт знает о моих достижениях на правах наставника, причём о том же Хозяине Леса и спасении Эллары он услышал лишь после того, как принёс клятву на крови.

Догадайтесь, кто на ней настоял?

— Присмотри за ней, перворожденная, — обратился Фергюсс к Зике. — На её разум полагаться нельзя. — Кивок в мою сторону.

Змея величественно хмыкнула, нехотя покинула плечи Бромира и с явным недовольством уставилась на зверя в клетке. Её взгляд так и говорил: «Это мой человек, пусть и не очень разумный. А я своим не делюсь».

— А ты давай без глупостей, — это было сказано уже мне.

Недовольно вздохнув, Фергюсс всё же развернулся и нехотя двинулся к забору. Его спина явственно показывала, насколько он не в восторге от моей затеи.