Букетик флердоранжа - Хелен Бьянчин

Вот такой разговор состоялся между Митчем и Джини в тот день. Домой Митч вернулся задумчивым. Долгое время его не покидало ощущение растерянности. Как же добиться благосклонности Джини, если она так настроена? Получается, чтобы обрести шанс, он должен разориться? Чушь какая-то. Ничего абсурднее Митч не слышал за все свои тридцать восемь лет.

Такие люди, как босс Нелли, не вызывают доверия, сказала Джини. Но откуда ей известно, с таким ли человеком она имеет дело? Нужно быть ясновидящей, чтобы иметь возможность с ходу определять, что у человека на уме. Тем же, кто обделен подобными способностями, остается лишь выяснять характер и намерения нового знакомого постепенно, в ходе личного общения. Без этого не обойтись. Однако Джини ни к чему такому даже не стремится. Рубит сплеча — и точка!

Так что же делать? Отказаться от Джини?

Это было бы проще простого, если бы Митч не был влюблен в нее. Попробуйте найти человека, который добровольно откажется от своей возлюбленной!

В его положении оставалось только убеждать.

Чем он и занимался несколько следующих дней. Звонил Джини. Доказывал, что нельзя мерить людей одной меркой и, единожды обжегшись на молоке, всю оставшуюся жизнь дуть на воду. Однако Джини оставалась при своем мнении. Митчу удалось добиться только одного — согласия на очередной совместный ужин.

Он отвез ее в уютный загородный ресторан, где они побывали во время первого свидания, и там продолжал доказывать ошибочность принятого решения.

Джини лишь вежливо улыбалась.

Впрочем, с Митчем она была очень мила, всячески показывала, что он ей нравится… но и только. Любые попытки сблизиться пресекала.

Митч от всего этого еще больше распалялся. Да и понятно: вот она, любовь, сидит рядом с загадочным выражением в чудных синих глазах, протяни руку — и дотронешься, но нет, нельзя, не позволяет.

Той же ночью Митч дал себе клятву расшибиться в доску, но доказать Джини, что любит ее по-настоящему.

К следующей встрече он подготовился.

Через неделю они вновь ужинали в полюбившемся загородном ресторане, во дворике, сидя вдвоем в увитой диким виноградом беседке. Когда подали десерт, а к нему шампанское, Джини удивленно взглянула на Митча.

— Вы отмечаете какое-то событие?

Он подождал, пока удалится официант, и взволнованно произнес:

— Только от вас зависит, станет ли этот день самым важным событием моей жизни.

И пока Джини изумленно моргала, Митч взял и нежно сжал ее руку.

— Хочу, чтобы вы знали — я люблю вас. Вы покорили меня, как только я увидел вас в тот день, в своем кабинете. С тех пор вы занимаете мои мысли и днем и ночью, и я не представляю, как стану жить дальше, если вас не будет рядом!

Прежде Митч даже представить себе не мог, что, признаваясь в любви, будет называть свою избранницу на «вы». Однако именно это происходило сейчас, и он воспринимал все как должное.

Скользнув взглядом по приоткрытым губам внимательно слушавшей его Джини, он на минутку отпустил ее руку и вынул из кармана летнего пиджака бархатную коробочку, которая, разумеется, была синей, соответственно основному фирменному цвету сети клубов «Шарп-блю». Когда открыл крышечку, сверкнуло изумительной красоты кольцо с крупным сапфиром, окруженным бриллиантами.

Джини ахнула.

Не медля ни секунды, Митч вынул кольцо и вновь взял ее руку.

— Джини Вайолет, согласны ли вы выйти за меня замуж, взять мою фамилию, родить мне детей и жить со мной до конца своих дней?

Самому Митчу фраза показалась немного витиеватой, но уж так вышло. Затаив дыхание, он стал ждать ответа Джини.

Она ошеломленно покачала головой.

— Не может быть. Этого просто не может быть. Не верю…

— Но почему же?! — воскликнул Митч. — Какие еще доказательства любви вам требуются?

Но Джини все качала головой, глядя то на кольцо, то на Митча. Наконец, когда от нетерпения он чуть сильнее сжал ее пальцы, она пролепетала:

— Все это неправда, вы не женитесь на мне. Вам просто хочется развлечься со мной, только и всего.

— Проклятье, Джини, вы не представляете, как обидели меня сейчас! — крикнул Митч, вскакивая с места.

Услышав это, Джини заметно смутилась. Тоже поднявшись, она пробормотала:

— Простите, я меньше всего хотела…

Митч не дал ей договорить. Вновь стиснув руку, он напряженно произнес:

— Скажите, а если бы я не был вашим боссом, не был бы богат и прочее, вы согласились бы стать моей женой?

На миг зажмурившись, Джини выдохнула:

— Да.

Хотя Митч и надеялся на подобный ответ, в некотором смысле он оказался для него неожиданностью.

— Да?! — ошеломленно повторил он.

— Да. — Выражение обворожительных синих глаз Джини было абсолютно серьезно. — И знаете почему?

— Почему? — одними губами произнес Митч.

— Потому что я тоже люблю вас.

Митчу показалось, что он ослышался.

— Вы… Ты… любишь меня?!

С губ Джини слетел нервный смешок.

— Довольно глупая ситуация, правда?

— Глупая? — Глаза Митча засияли радостью. — Глупая? Ничего подобного! Это самая замечательная ситуация из всех возможных! Ну-ка, позволь… — Он приподнял руку Джини и надел на безымянный палец кольцо. — Вот… вроде подходит. Все! Теперь ты моя невеста! Я люблю тебя, ты любишь меня. Что еще нужно для счастья? Ну скажи, солнышко, что?

Любуясь поблескивавшим на пальце кольцом, Джини взволнованно вздохнула.

— Наверное… э-э… больше ничего.

— Нет! — Митч взял ее за плечи. — Кое-что еще нужно… Вот это.

Медленно склонившись над Джини, он запечатлел на ее губах нежный поцелуй. Затем, отстранившись, хрипловато произнес:

— По правилам жених обязан поцеловать невесту, знаешь ли.

Джини еще несколько мгновений стояла зажмурившись. Потом провела языком по губам, словно пробуя поцелуй на вкус. Наконец посмотрела на Митча.

— А я изменила бы правила.

— Вот как? — осторожно обронил тот.

— Да. Я ввела бы дополнение, что и невеста обязана поцеловать жениха. — Глаза Джини лукаво блеснули. — Конечно, если он не возражает.

Митч облегченно перевел дух.

— Солнышко! Жених только «за». Ох как ты меня напугала…

— Не бойся, — улыбнулась Джини, поднимаясь на цыпочки и обвивая его шею руками. — Я не кусаюсь.

И она доказала это, тут же прильнув к губам Митча.

Второй поцелуй отличался от первого как небо и земля. Единственно, чем был похож, это нежностью. В остальном же он стал своего рода откровенностью. По крайней мере, для Митча. Он не ожидал от Джини подобной пылкости, но и собственный отклик его удивил. Оба они будто превратились в единое целое — и это было волшебное ощущение. Тем более что всего несколько минут назад ни о какой определенности в их отношениях не было даже речи.