Разговор о любви - Глория Эванс

Джоанна повернулась, молча открыла ключом подъезд и вошла в дом. Тим проследовал за ней.

Если бы он очутился в ее квартире несколькими днями раньше, то не поверил, что здесь действительно живет она, поскольку такие хладнокровные и строгие особы, как его начальница, скорее окружат себя всем, что относится к сдержанному хай-теку. Теперь же он знал Джоанну ближе, поэтому ничуть не удивился, увидев на стенах в прихожей и гостиной картины и панно в рамах из темного дерева, а на полках диковинные композиции из веток и сухих цветов. И еще старинную, очень уютную мебель.

– Все эти вещи – комод, тумбочки, стол, диван с креслами – я купила на разных аукционах, – объяснила Джоанна, заметив, с каким интересом Тим рассматривает ее обстановку. – Они выглядели ужасно, но я знала, что их можно отреставрировать. У меня есть один знакомый, мастер на все руки. Это он подарил старой мебели новую жизнь.

Она прошла к елке в углу и зажгла на ней гирлянду – золотисто-рубиновые мигающие огоньки.

– Сейчас поставлю чайник.

– Не надо, – остановил ее Тим. Она взглянула на него вопросительно.

– Ты же сам сказал, что мечтаешь согреться?!

– Я готов был наплести тебе что угодно, лишь бы ты пригласила меня к себе, – признался Тим.

– Что? – Брови Джоанны смешно изогнулись, образуя нечто похожее по форме на крыши домиков с детских рисунков. – Может, и второй проблемы, которую ты якобы не в силах игнорировать, тоже не существует?

Тим пожал плечами.

– Может. Если не считать проблемой разгоревшуюся между нами страсть. – Он робко подошел к ней, положил ладони на тонкую талию и тут же почувствовал, как от его прикосновения напряглось ее стройное гибкое тело.

Джоанна закрыла глаза и замерла, одурманенная его теплом. Некоторое время оба они стояли неподвижно, словно опасаясь того, что вот-вот могло на них обрушиться.

Потом его рука медленно соскользнула на бедро молодой женщины, и она приглушенно застонала.

– Тим… Не надо…

– Не надо? – горячо прошептал он, топя лицо в ее ароматных волосах. – Но я безумно хочу тебя, ты ведь понимаешь!

Порывистым движением Джоанна обхватила пальцами его предплечья.

– Мы работаем вместе, Тим… Романы между сотрудниками не заканчиваются ничем хорошим.

Ее слова не были лишены смысла. Тим и сам только сегодня утром дал себе слово держаться на расстоянии от умопомрачительной начальницы. Но ее близость настолько затуманивала голову и пробуждала столь неуемные желания, что противостоять всему этому было уже невозможно.

Ну что произойдет такого ужасного, если мы действительно закрутим с ней роман? – подумал вдруг он, крепче притягивая к себе Джоанну и смакуя запах ее мягких волос. Долг перед отцом я в любом случае выполню, а потом признаюсь ей во всем. Уверен, она поймет и не затаит обиды.

– Да, мы работаем вместе. И что с того? – пробормотал Тим ласково, начиная поглаживать ее по спине. – Уверяю тебя, несмотря ни на что в офисе я буду продолжать относиться к тебе, как положено.

Джоанна резко вскинула голову.

– А если я сама не выдержу и чем-нибудь выдам себя?

– Я не допущу такого безобразия! – игриво проводя носом по ее носику, произнес Тим. – Просто возьму ситуацию под свой контроль и в присутствии посторонних не стану к тебе подходить, но уж в те моменты, когда никого не будет рядом…

Его взгляд сделался загадочно-возбужденным, а на губах заиграла настолько озорная улыбка, что Джоанна не сдержалась и тоже заулыбалась.

– Что же будет происходить в такие моменты?

– Мы будем обниматься и целоваться.

– Перестань дурачиться, Тим! – воскликнула Джоанна, тщетно пытаясь напустить на себя строгости. – Я говорю вполне серьезно.

– Хорошо, хорошо! – Он поднял руки ладонями вперед, как побежденный солдат, сдающийся в плен. – Я буду уводить тебя в туалет и только там целовать.

– Тим! – Джоанна, смеясь, легонько ударила его по широкой груди, твердой как камень. – Хватит нести чушь!

– Ладно, если поцелуйчики в туалете тебя не устраивают, заменим их чем-нибудь другим. – Тим наклонил голову и нежно провел кончиком языка по ее виску.

– Чем, например? – еле слышно спросила она.

– Например, записками эротического содержания. Я буду заваливать тебя ими в течение целого дня, – прошептал он ей на ухо. – Под вечер от этих посланий ты будешь сходить с ума от желания поскорее заняться со мной любовью. – Он принялся покрывать легкими поцелуями ее щеки, нос, подбородок, потом прильнул к губам, полураскрытым и влажным. Она, хоть и не сознавалась в том самой себе, ждала этого момента больше всего на свете.

Тим хотел повторить медленный, изучающий поцелуй прошлой ночи, но, как только почувствовал вкус губ Джоанны, как будто лишился рассудка. Так горячо, продолжительно и безудержно ему не доводилось целовать еще ни одну женщину.

Его руки, словно не принадлежа ему, действовали самостоятельно как два отдельных упрямых существа, обласкивая всю Джоанну – ее плечи, руки, бедра, полную мягкую грудь…

В какой-то момент и она, и он вдруг осознали, что незаметно опустились на пол, но как это произошло – ни один из них не помнил. Их сердца колотились все громче, а дыхание превратилось в вереницу прерывистых вздохов и сдавленных стонов. Руки Тима слегка дрожали от возбуждения, когда он расстегивал пуговицы на блузке Джоанны. Через мгновение шелковая блузка отлетела куда-то в сторону дивана. За ней следом отправился лифчик из черного кружева.

У Джоанны была потрясающая грудь – высокая, упругая, округлой формы, как у Мадонны Литты Леонардо да Винчи. По ней прыгали золотистые отсветы от мигающей елочной гирлянды. Некоторое время Тим просто смотрел на нее, будто зачарованный. Потом пробормотал, не отрывая глаз от чудесного зрелища:

– Я без ума от тебя, Джоанна! И в данную минуту, поверь, мне нет никакого дела до нашей с тобой работы…

Джоанна побледнела, сглотнула и, резко повернувшись, потянулась за сброшенной одеждой. В мгновение ока обе вещицы уже опять были на ней. Не глядя на Тима, она расправила плечи, поднялась, прошла к дивану и опустилась на него в мрачном молчании.

– Джоанна… – растерянно, почти испуганно пробормотал он. – Что произошло? Я чем-то обидел тебя?

Она покачала головой, продолжая избегать его взгляда.

– В чем тогда дело? – спросил он, вставая и направляясь к ней.

– Хорошо, что ты напомнил мне о главной причине, по которой мы с тобой не должны вступать в связь, еще до того, как дело зашло слишком далеко, – проговорила она, неуютно ежась.

– О чем ты? – Тим опустился рядом с ней на диван и бережно взял ее за руку, холодную как лед.

– Да все о том же… Ведь ты задумал сместить меня с руководящей должности, хочешь занять мое кресло… – На последнем слове ее голос дрогнул.