Флёр-о-Флёр - Олег Селиверстов

– Лулу, чего ты испугалась? У парня проблемы, он надел маску. Ну и что здесь плохого? Это наоборот хорошо. Если бы все носили маски, сколько бы уродов ты не увидела! Посмотри вокруг – одни мерзкие хари, нарисовать некого. – Виктор возбужденно теребил бороду. – Ты знаешь, моя шляпа тоже многим не нравится, а мне плевать на них. И твой знакомый тоже плюнул на всех и надел маску. Слушай, Лулу, а может, он дал обет молчания, как сарацин?

– Не знаю.

– Ты спроси в следующий раз.

– Пап, а ты сам бы надел маску? – спросила Бонни.

– Да легко! Боюсь, только меня сразу в полицию заберут. Подумают, что пришел грабить винный магазин. – Виктор расхохотался. – А не выпить ли нам?

– Виктор… – Лера посмотрела на него укоризненно.

– Взяли бы бутылочку портвейна, поболтали…

– Пап, ты же обещал сегодня не пить. – Бонни нахохлилась.

– А ты вообще молчи, обещала в школе вести себя прилично, а сама мальчика избила. Теперь меня к директору вызывают.

– Он первый начал…

– Да знаю я твои «первый начал», – Виктор с любовью посмотрел на дочь. – Не дуйся. И налей отцу еще чаю. Сказал, что сегодня не буду пить, значит, не буду. – Виктор достал из кармана табак и трубку. – Раз вы не хотите пить портвейн, то подымим.

– Не кури, пожалуйста, и так голова болит, – взмолилась Лера.

– Да что вы все сегодня на меня набросились! Бунт на корабле? Что мне, в собственном доме и покурить нельзя? – отмахнувшись, он раскурил трубку и смачно затянулся. – Беллиссимо!

Лера промолчала.

– Четыре тысячи долларов, – продолжал Виктор. – Везет же некоторым. А ты возьми с этого «немого сарацина» аванс – тысячу, а лучше – две тысячи. Если не выгорит соблазнить ту дамочку, ты уже свое заработала. А, сестра?

– Неудобно.

– Ох, уж эти твои «удобно – неудобно»! Тут за двести баксов целый месяц мольберт мажешь, и никто не ценит. А здесь – халява, да еще и приключение.

– Дают – бери, а бьют – беги, – многозначительно добавила Бонни, разливая чай.

Виктор опять расхохотался.

Посидев еще немного, Лера стала прощаться. Они вышли в коридор. Бонни убежала в комнату.

– Лулу, а не дашь ли ты бедному художнику пятьсот рублей взаймы? До понедельника? А лучше – до выставки, – глядя в потолок, вежливо попросил Виктор.

– Нет.

– И не смотри на меня так, не пропью! – вспылил Виктор. – Красок надо купить. И на телефон положить.

Лера достала из сумочки кошелек и неохотно протянула брату пятьсот рублей.

– Спасибо, сестра. – Виктор взял деньги и сунул в карман джинсов. – А у тебя чудная прическа. Ты похожа на Мэрилин Монро!

– Она мне не нравится.

– Зря. Знаешь, сколько у нее было богатых любовников? Даже сам президент. А у тебя – один автослесарь, а второй – немой в маске.

– Сейчас обижусь и заберу деньги обратно.

– Пардон муа… Сорри, – засмеялся брат, – шучу.

Он чмокнул ее в лоб.

– Тетя Лера, – Бонни выбежала из своей комнаты, – вот, передай бабуле от меня рисунок.

Виктор недовольно хмыкнул.

– А что, – Бонни посмотрела на него, – рисунок тоже нельзя?

– Рисунок – можно…

– Всем пока! – попрощалась Лера, положив рисунок в сумку. На нем акварельными красками был нарисован красный гоночный автомобиль с надписью на боку «Ferari».

– Аривидерчи! – ответили ей брат и Бонни.

Отъезжая от пятиэтажки, Лера увидела, как из дверей подъезда показалась фигура в пальто и шляпе. Виктор. Он огляделся по сторонам и направился к освещенной витрине минимаркета. «Точно за вином», – вздохнула Лера, но останавливаться не стала.

* * *

Усевшись с ногами на кровать, Лера включила светильник и вскрыла матовую бумагу свертка, который ей подарил Рами. Роман «Триумфальная Арка», Эрих Мария Ремарк. На обложке – силуэт человека в блеклом освещении фонарей. Голые ветки деревьев, темные арки моста. Она улыбнулась и, вспомнив встречу в кафе, подумала, что не такой уж он и страшный – человек в маске. По крайней мере, на маньяка-убийцу вовсе не похож, скорее, на артиста какого-нибудь. Виктор прав: надо попросить аванс. А если у нее не получится или ей не понравится, она вернет деньги.

Лера наугад перелистала страницы книги:

...

Закрыв книгу, Лера непроизвольно усмехнулась. Опять орхидеи! Ее снова охватило чувство, что они с Рами чем-то похожи. «Интересно, что с ним случилось такого страшного, что теперь он скрывает свое лицо, руки и голос? И какой он на самом деле? Может быть, весь в ужасных шрамах?» Перед глазами неожиданно возник образ отца в больнице: высохшее сморщенное лицо, выцветшие всклокоченные брови и ничего не выражающие глаза. На него было неприятно смотреть, как будто это был не ее родной отец, а совсем чужой человек. Лера с горечью вспомнила, как он пытался с ней поговорить, протягивая костлявую руку, а она отводила взгляд и придумывала тысячу причин, чтобы побыстрее уехать. Видимо, время безжалостно убивает в нас тех маленьких любящих детей, которые каждый вечер с радостью бросаются родителям на шею.

Она положила книгу на тумбочку, встала с кровати и включила компьютер. Замерцал серо-голубой экран.

...

Лера немного подумала и стерла последнюю букву имени. Получилось «Валери». Затем, достав французский словарь, добавила в конце письма:

...

* * *

– Как прошел день? – замерцал синими буквами на экране компьютера вопрос Рами.

– Нормально. – Лера вздохнула. На работе боссу опять не понравились эскизы рекламного буклета, и он обещал лишить ее премии.

– Ты получила мое письмо?

– Да.

(В письме, которое Рами прислал днем, он согласился на ее вчерашние условия).

– Как настроение?

– Отличное!!! Опять поругалась с мамой.

– Ты говорила, она у тебя строгая. Похожа на воспитательницу.

Лера улыбнулась, поняв, что он специально шутит, чтобы разговорить ее.