Любовницы - убийцы - Джеки Коллинз

Она показала на него Джанетт.

– Кто этот мужчина? – спросила она.

– Я подозреваю, что вы имеете в виду Ника, – с понимающим хихиканьем ответила Джанетт. – Это любовник Эйприл Кроуфорд и он завязан с ней по уши. Этот парень до сумасшествия влюблен в нее, сопровождает ее повсюду, как козленок. А что? Он вам кажется привлекательным?

– Он актер? – спросила Лара, игнорируя вопрос.

– Нет, он делец, занимается финансовыми махинациями. Лесли говорит, что он бандит. – Джанетт вновь хихикнула. – Вы находите его привлекательным?

– Не совсем, – Лара притворилась, что зевает. – Все в нем слишком на виду. Облегающие брюки, зубы.

Джанетт кивнула.

– Во всяком случае, как я уже сказала, за ним хорошо присматривают, и, кроме того, дорогая, вряд ли он в вашем вкусе.

Лара подумала – интересно, как Джанетт представляет себе ее вкус.

Вечеринка оказалась довольно скучной, но Лара знала, что ей надо каким – то образом столкнуться с Ником. Сэмми Альберт, актер с репутацией супержеребца, изо всех сил старался убедить ее плюнуть на эту вечеринку и поехать с ним в клуб, именуемый «Дискотека». Она уже трижды говорила «нет», но он, совершенно увлеченный ею, все ходил за ней по пятам, пытаясь уговорить изменить свое решение.

– Вы знакомы с Эйприл Кроуфорд? – наконец спросила она. – Я хотела бы познакомиться с ней.

– Знаю ли я Эйприл Кроуфорд? – театрально воскликнул Сэмми. – Я имел ее.

Он взял Лару за руку, подвел к Эйприл и представил ей.

Глаза у Эйприл уже были воспалены, губная помада размазалась.

– Хэлло, дорогая, – холодно сказала она. Эйприл не любила конкуренцию.

Лара включила все свое обаяние и постаралась польстить кинозвезде, заведя разговор об одном их общем знакомом, живущем в Риме.

Неожиданно появился Ник. Он ловко заменил полный бокал, который держала Эйприл и проливала его содержимое на платье, на наполненный только наполовину.

– Вы знакомы с Ником Бассалино? – спросила Эйприл, любовно похлопывая его по спине. – А это Лара… Лара…

– Кричтон, – подсказала Лара, глядя ему прямо в глаза и отвечая на его крепкое рукопожатие. Этот мужик был слишком хорош. Его карие глаза смотрели открыто и дружелюбно.

– Очень приятно с вами познакомиться, – сказал он. Хочешь держать пари? – подумала она.

– Почему бы нам не поехать в «Дискотеку»? – опять начал приставать Сэмми. – Эйприл? Ник? Может, кто-нибудь из вас убедит Лару согласиться?

– Замечательная идея, – весело объявила Эйприл. – Я хочу танцевать, а вечеринки у Джаннин – она, конечно, золотко – довольно скучны.

– Поедете? – спросил Сэмми у Лары. Она кивнула.

– Я предупрежу Лесли и Джанетт, – сказала она.

– Что вы о ней скажите? – спросил Сэмми, глядя ей вслед. – Она нечто или так себе?

Эйприл рассмеялась.

– Сэмми, дорогой, каждый раз, когда ты встречаешь новую женщину, то всегда возникает большая любовь… на полторы минуты.

– Дайте мне провести с этой женщиной полторы минуты и я буду счастлив до конца своей жизни!

Лара вернулась и они все вместе уехали. Лара села к Сэмми в его «Мазерати», а Эйприл и Ник поехали вслед за ними в «мерседесе».

– Мне ведь ничего не стоит потерять их по дороге, – сказал Сэмми положив свою ищущую руку ей на колено. – Мы можем заехать ко мне и покурить кое-какую травку. Что вы на это скажете?

Лара сняла со своего колена его горячую ладонь.

– Мне это не подходит, – холодно ответила она. Сэмми лишился дара речи. Он каждую неделю получал тысячи писем от поклонниц, мечтающих хотя бы прикоснуться к нему, а эта отказывается поехать к нему домой. Ему давно уже никто не отказывал.

«Дискотека» как всегда была переполнена, но для Сэмми Альберта и Эйприл Кройфорд быстренько очистили столик. Кинозвезды всегда пользовались особым расположением – одно из приятных преимуществ славы.

Эйприл заказала двойное виски и немедленно потянула Сэмми на битком набитый круг для танцев.

– Они старые друзья, – сказал Ник, чувствуя необходимость дать пояснения. – Сэмми добился своего первого успеха в одном из фильмов Эйприл.

Лара улыбнулась.

– Меня это не беспокоит, если это не беспокоит вас.

– Вот уж нет. Я люблю, чтобы Эйприл получала удовольствие. Она великая маленькая девочка, в ней куча энергии, настоящая тигрица!

Лара внимательно смотрела на него, стараясь понять, не ломает ли он комедию, но на это было непохоже. Он смотрел на танцующую Эйприл с горделивой улыбкой на лице.

– Вы с Сэмми должно быть одного возраста? – спросила она.

Он знал, куда она метит.

– Понятия не имею. – Он пожал плечами. – Кому какое дело до возраста? Вы знаете, у Эйприл в маленьком пальчике больше энергии, чем во всем моем теле.

Эйприл здесь. Эйприл там. Ника Бассалино будет не так легко сломать, как она воображала. Она привыкла к тому что мужчины падают при виде ее – женатые одинокие, это не составляло разницы. Одно из крылатых выражений Лары, обошедшее все газеты и журналы мира, было «Большинство мужчин легко ложатся». Она всегда знала, что, если она хотела какого-нибудь мужчину, он оказывался у ее ног.

Их было не так уж много. Был граф – он продержался дна года. Потом кинозвезда, его хватило всего на несколько коротких месяцев. После него был немецкий принц, их роман тянулся год. Потом английский лорд – восемнадцать месяцев. Грек судовладелец – около года. И, наконец, принц Массерини. Она подумывала, что возможно Альфредо – это правильный выбор. Он сочетал в себе внешность кинозвезды, деньги грека-судовладельца, молодость английского лорда и обаяние графа. Но при всех этих достоинствах он оказался законченным эгоистом. Как и я, подумала она с коротким смешком.

– Чему вы смеетесь? – с любопытством спросил Ник, стараясь не очень заглядываться на нее.

– Ничему, что может рассмешить вас, – она тряхнула головой слабым, исполненным сексуальности движением, так что ее длинные волосы упали на лицо.

Он быстро посмотрел на нее. Эта женщина была неправдоподобно прекрасна. Но что значила красота в таком городе как Голливуд? Здесь такое множество девушек, столько оттенков сексуальности, красоты и великолепия. Столько различных форм и размеров. На любой вкус. Красота в Голливуде была явлением повседневным. Всегда в продаже.

Эйприл Кроуфорд представляла собой нечто совершенно иное. Эйприл обладала шиком, индивидуальностью, была признанной звездой. Эйприл – это билет для проезда в одном вагоне со всеми этими идолами кино, перед которыми он преклонялся еще будучи ребенком.