Слово, образ, миражи - Влада Юрьева

— Я не хотела тебя расстраивать, — устало улыбнулась Вероника. — И я верю, что все образумится. Ты нравишься Кристи, я хочу, чтобы ты понимал это. Но есть вещи, которые тяжело преодолеть, особенно ребенку. Та сумасшедшая издевалась над ней несколько лет.

Наивно было бы ожидать, что все развеется за пару месяцев. Однако не время здесь ключевой фактор, а события.

— Хорошенькое событие — мой отъезд!

— Не своди все к этому. Я не знаю, что сейчас правильно, а что нет. Но я очень ценю то, что ты делаешь. — Вероника села к нему поближе, чтобы получить возможность обнять. — Я не принимаю это как должное… Спасибо, что поддержал. Не знаю, что бы я делала без тебя. Но я не хочу, чтобы ты отказывался от чего-то, что тебе хочется… Хотя, если честно, тот уровень риска, о котором говорит Тронов, меня пугает.

— Меня — нет. В прошлые разы риск был не меньший, просто мы о нем не знали. Теперь знаем. Но я все равно не поеду, правильнее будет, если я останусь здесь.

— Ты сказал «правильнее», а не «лучше».

Север не стал убеждать ее, что это всего лишь оговорка. Он слишком ценил честность в их отношениях.

Никакие трудности не могли заставить его отказаться от Вероники. Он уже сделал это однажды, знал, что будет, и не собирался повторять свою ошибку. Как бы ни был велик соблазн отстраниться от всего этого, пока нельзя.

Зато у них наконец выдался вечер, который можно было провести наедине. Для этого требовалось всего лишь перенести заснувшую Кристину в ее комнату, закрыть двери… и отдохнуть!

Но простой, казалось бы, план, на проверку оказался совсем не простым. Кристина спала гораздо более чутко, чем они могли предположить: видно, жизнь заставила. Стоило только Северу коснуться ее, как огромные карие глаза распахнулись — и начался ад.

Спросонья девочка еще не контролировала себя полностью, да и не узнала его в полумраке.

Скорее всего, ей показалось, что это снова мачеха вернулась за ней, потому что она издала дикий, животный крик, змеей выскользнула из его рук и через секунду уже забилась в дальний угол комнаты. Она закрыла лицо ладонями и тихо всхлипывала, словно ожидая удара.

Север и Вероника оба были парализованы удивлением, но Вероника опомнилась первой. Она тихо сказала ему:

— Лучше выйди сейчас, дай мне успокоить ее.

Она подбежала к Кристине, опустилась возле нее на колени, стала быстро-быстро шептать что-то на ухо девочке. А Север хоть и понимал, что она права и лучше будет выйти, не мог двинуться с места. Здравый смысл пытался подавить обиду и злость, однако получалось пока не слишком хорошо.

Сейчас он мог думать только об одном: решение об участии в седьмом этапе придется пересмотреть.

⁂

Кирилл знал, что полицейские будут мстить. Есть за что! Это уже личное, вопрос не только в совершенном им преступлении. Однако теперь он понял, что серьезно недооценил их мстительность.

В нем самом было сто восемьдесят два сантиметра роста, соответственно, ощущать коротышкой он себя не привык. Однако его нынешний сосед по камере умудрялся возвышаться даже над ним и в целом был крупнее. Это определяли не мышцы, которых у этого бугая, в общем-то, и не было. Зато он накопил внушающую уважение прослойку жира, которая делала его похожим на огромный шар — один из тех, которыми здания сносят.

Конечно, в бою это приносило не только преимущества, но и определенные сложности.

Наверняка этот громила не отличался скоростью и ловкостью. Но когда ты заперт с ним в камере и тебе некуда бежать, это все отходит на второй план.

— Поверить не могу, — пробурчал себе под нос Кирилл.

— Что, маленький, напрягся? — ухмыльнулся бугай. — А ты расслабься, расслабься. Учись расслабляться — тебе это сегодня поможет.

— Ты серьезно?

Изначально Кирилл был уверен, что эту мобильную гору подсадили к нему, чтобы избить.

Он знал, что так будет, не знал только, кого они выберут на роль палача. Но судя по взгляду, направленному на него сейчас, одним избиением дело не ограничится.

Он сам виноват. Инстинкты сразу твердили ему: не связывайся с этой телкой. Он был в курсе, что бабенка, увивавшаяся вокруг него, была женой мента, а это всегда чревато. Но после очередного рейда у Кирилла давновато не было женщин, да и ее энтузиазм он принял за желание развлечься. Его не интересовала верность в чужой семье, и обручальное кольцо на чьем-то там пальце не было для него преградой. Если она подставляется сама, почему бы и нет?

Однако очень скоро выяснилось, что эта дура не хотела приключений. Она хотела заставить мужа ревновать, поэтому сама сообщила ему, где и когда будет развлекаться со случайным любовником. Ей это обернулось подбитым глазом и сломанным носом, а вот Кирилла задержали.

Он понятия не имел, что ему шить будут. Ирония заключалась в том, что преступлений на его счету хватало, просто раньше он или не попадался, или так умело заметал следы, что ему не могли ничего предъявить. А тут — пролетел на сущей ерунде… Он еще и усугубил ситуацию, когда одному из ментов руку сломал. Но он тогда не разобрался, что это мент! На него набросился какой-то парень в штатском, Кирилл среагировал быстрее, чем успел все обдумать.

И вот он в камере. Он знал, что сломанная рука аукнется: его изобьют. Он ожидал, что сделают это сами полицейские, но они решили отомстить за все сразу. И за жену, и за руку.

Избиение Кирилл планировал принять спокойно и даже не дергаться. С ним и не такое случалось, шкура вся в шрамах, одним больше, одним меньше — без разницы. Он предполагал, что его изобьют и отпустят. Но изнасилование… Этого не будет, он точно знал. Ни этим троллем, ни кем-то еще. В этой жизни Кирилл только и ценил, что гордость; с ним такого не случится.

Он поднялся со скамьи, повел плечами, разминая мышцы.

— Есть шанс, что ты включишь голову и не будешь этого делать? — поинтересовался он.

— Голову сейчас включишь ты, киса, и совсем не для болтовни!

— Я ведь и убить тебя могу.

Бугай расхохотался, и его смех гулким эхо пронесся по коридорам. Чувствовалось, что такое он проделывал не раз и в себе не сомневался. У человека с его габаритами сомнения вообще бывают редко.

— Малыш, ты серьезно? Стукнешь раз — а потом займешь правильную позу. Я тебе говорю, побереги силы и расслабь мышцы. Меньше порву! Хотя в том и суть, чтобы порвать.

— Что они пообещали тебе за это? — Кирилл спокойно скрестил руки на груди.

— А ты как думаешь? Я развлекусь с тобой, ты посидишь за меня. Судя по тому, что я слышал, я у тебя буду первый, но далеко не последний… Привыкай!

— За что ты задержан?

— Тебе какое дело? Меньше болтай, никто тебя спасать все равно не придет. Давай уже, наклоняйся…

Своей массивной тушей бугай перекрывал половину камеры и на размер делал ставку. Его движения были слишком уверенными, чтобы быть экспромтом. Кириллу стало любопытно: как часто этот урод попадал сюда и выходил на свободу за «услуги»?