Коллекционер пороков и страстей - Татьяна Полякова

– Со мной у тебя эти штучки не пройдут, – сказала я со злостью.

– Нас ждут испытания, – глядя на карты, серьезно заявил он и вдруг опять засмеялся: – Но все непременно закончится хорошо.

Кабинет я покидала в большой спешке, мысленно матерясь. «Он гипнотизер, – думала я. – Все это не более чем фокус». Но в душу уже закралась тоска, предчувствие не беды даже, а чего-то такого, что невозможно выразить словами и что, возможно, по этой самой причине пугает еще больше.

Вернувшись к себе, я устроилась возле окна. Свет фонаря на остановке освещал клумбу, цветочки радовали глаз. Я пялилась на нее примерно с полчаса, после чего стало ясно: еще немного и я усну, сидя в кресле. Я перенесла настольную лампу ближе к окну и прихватила книгу. Свет хоть и не яркий, но на него, безусловно, вестник обратит внимание. Тут я усмехнулась и даже головой покачала: я начинаю говорить как Бергман. Если этот тип, как бы его ни называли, заметит свет в окне, он вряд ли станет совершать что-то противоправное. Интересно, привязать мертвых птиц к колышку – это противоправное действие? Если подобным образом развлекаться в центре города, то это вполне подходит под статью «хулиганство». Свет горит не только в моей комнате, но и в коридоре, где тоже есть окно, выходящее на площадь, и в кабинете Бергмана. Я не слышала его шагов, значит, Максимильян все еще там, то есть свет горит в нескольких окнах, и мое окно в этом смысле ничего не решает. Интересно, вестнику известно расположение комнат? Тут я вновь покачала головой и подумала: что, если сейчас появится ватага мальчишек с воронами в руках. Все-таки подобные выходки как раз в их духе. Максимильян в этом случае будет выглядеть полным идиотом.

– Вестник, – передразнила я и вновь принялась листать книгу, рассудив так: если через каждый прочитанный абзац поглядывать в окно, есть шанс, что я «вестника» не провороню и не усну. Не самое мудрое решение, но другого не нашлось.

Я продолжила постигать премудрости карт и вскоре, глядя в окно, задумалась. Безусловно, Бергман руководствовался какой-то системой, мне пока малопонятной, возможно, он сам ее и выдумал, но все толкования, которые я находила в книге, странным образом укладывались в нашу историю. Крестовый король – военный человек, соотносится с личностью Александра Македонского: великий полководец, Воин. Валет бубен – юноша, доверенное лицо, друг, мечтательная натура, Поэт. В сочетании друг с другом обещают верное получение денег и бесполезную трату их на удовольствия. Лучше и не скажешь. Деньги заколачивают бешеные и легко их спускают. Интересно, Бергман подбирал команду по таким вот признакам? Дама червей – карта женщины, которая гадает, то есть я сама, если это я раскладываю колоду. По словам Бергмана, все вращается вокруг девушки, и моя карта центральная. Она также означает интуицию, любовь и необходимость выбора.

Я торопливо поднялась, отыскала авторучку и блокнот в сумке и по памяти записала комбинацию карт, которую увидела на столе Джокера. На то, чтобы дать подробное толкование, у меня ушло больше двух часов, а вышло следующее: получение известия, предупреждение о грозящей опасности, человек из прошлого, друг или враг, возможно, бывший друг, а теперь враг, не сильна я пока в трактовках. Одно зло приводит к другому, малая беда – к большой. Под ударом окажется бубновый валет, есть риск его потерять. Только от Джокера зависит, как повернутся дела, точнее, от того, кем выступит сам Джокер, захочет он спасти наш хрупкий мир или, напротив, обострит ситуацию до предела. То есть от этого зависел исход событий до тех пор, пока моя карта не легла сверху. А теперь выходило следующее: женская интуиция способна разрушить все его планы, а заодно и планы тех, кто игру затеял.

Все это так меня увлекло, что про клумбу я забыла, а вспомнив, чертыхнулась и бросилась к окну. Цветочки явились взору в своем обычном виде, что вызвало вздох облегчения. «Вот так людям крышу и сносит», – с усмешкой подумала я. Все начинается с невинного увлечения, а заканчивается паранойей. Может, Бергман и верит во всю эту хрень, но я-то делать этого не собираюсь. Да, некоторое сходство обескураживает, но это не более чем совпадение.

Чтобы избавить себя от сомнений, которые явились как по команде, я сунула книжку в шкаф, решив завтра вернуть ее Василию Кузьмичу. А что, если старик в сговоре с Бергманом и нарочно мне ее подсунул? Еще немного, и я стану буйным параноиком, который подозревает абсолютно всех. Я выключила свет и устроилась на подоконнике, не сводя глаз с клумбы и изо всех сил стараясь не уснуть. Мысли, само собой, вертелись вокруг Бергмана и его карт, что очень нервировало. Я пробовала читать стихи вслух, но через строчку сбивалась из-за навязчивых мыслей. Интересно, чем занят Бергман? Занял позицию возле окна, хоть и не пожелал признаться, что не хотел бы пропустить появление новых птичек, если таковое произойдет. Продолжает сидеть в кабинете? Или ушел спать, а я, занятая толкованием карт, его уход проворонила?

Открыв окно и высунувшись почти наполовину, я смогла убедиться, что свет в кабинете горит. Спустилась на пол и босиком направилась к двери, приоткрыв ее, выждала с минуту и, стараясь двигаться бесшумно, пошла по коридору. Свет здесь так и остался включен, что упрощало мне жизнь (не налетишь впотьмах на консоли с вазами, бюстами великих и прочим старьем). Дверь в кабинет была открыта, а кабинет пуст, то есть за столом никто не сидел, и по углам Бергман не прятался, по крайней мере со своего места я его не видела. Вряд ли он забыл выключить свет, значит, ушел ненадолго. Вернется и застанет меня за столь неблаговидным занятием. Ступая на носках, я ретировалась к ближайшей двери, но она оказалась заперта. В прошлое мое водворение в этом доме запертые двери здорово меня возбуждали. Чтобы фантазии мои не особо разыгрались, Лионелла одну из дверей открыла. За ней оказалась комната, ничем не примечательная. В остальных побывать не удалось, однако вряд ли бы и они особо порадовали.

Я толкнула следующую дверь и убедилась, что она тоже заперта. Что все-таки за странная манера держать их закрытыми? Предположим, ими не пользуются, предположим, даже сочли, что их лучше держать на замке, чтобы, например, от сквозняка не открылись, но ключ можно в замке оставить, хотя бы для того, чтобы не потерялся и был под рукой. Ключа, конечно, не было. Придется возвращаться в свою комнату, если я не хочу, чтобы Бергман меня здесь застукал.

И тут я услышала, как он кашлянул. Негромко, но в тишине звук был отлично слышен, чтобы не вызывать сомнений. И доносился он из кабинета. В некотором недоумении я направилась туда. Осторожно заглянула и увидела, что Бергман стоит у стены напротив. Просто издевательство какое-то… Не мог он там оказаться, если только речь не идет о телепортации. Я так разозлилась, что уже собралась войти и поинтересоваться, где он прятался и зачем взрослому мужику все эти штучки, но тут заметила, что одна из деревянных панелей, которыми был отделан его кабинет, примыкает к стене неплотно. Черт, это замаскированная дверь… Подобную в его доме я уже видела, но тогда решила, что это аттракцион, рассчитанный на клиентов, чтобы произвести впечатление. Сюда клиентов точно не пускали. В подтверждение моей догадки Бергман коснулся рукой панели, и она с легким щелчком встала на место. Я отпрянула, боясь, что он догадается о моем присутствии. Бергман подошел к столу и выключил настольную лампу, следовательно, собирался покинуть кабинет. Я на цыпочках, но с максимальным ускорением прошмыгнула в свою комнату, дверь плотно закрывать не стала, чтобы Джокер не услышал щелчка, и теперь ждала, когда он к себе отправится.