Вкус запретного плода - Галина Владимировна Романова

— Таня вам позвонила и сказала, что Лизу в душевой нашли. Так?

— Так.

— Кто нашел? Она не сказала?

— Нет. Кажется, нет. Не помню я! — возмутился вдруг охранник. — У меня и так голова кругом. Она орала в трубку. Может, и говорила. Не помню!

Врет, подумал Кирилл. Зачем? Что за причина? Хочет уберечь себя от дальнейших расспросов? Или что-то еще? Непонятно. Машины он, понимаешь, пропускал после одиннадцати. Может, и людей пускал без регистрации? Ладно, на записях с камер все будет видно.

Пока он дошел до общежития, прошло минут десять. Приходилось останавливаться возле стихийно возникающих групп, где активно делились страшной новостью. И Кирилл слушал, слушал, слушал.

— Где тебя носит? — заскрипел зубами бледный до синевы Хорцев.

Когда Кирилл поднялся на этаж, где произошло убийство, он как раз общался с врачом «Скорой», ожидая приезда группы. Егорова вела опрос каких-то женщин. Кириллу был виден ее профиль в одной из открытых дверей.

— Говорю, народ, — развел руками Кирилл и обратился к врачу: — Ее зарезали?

— Ее изрезали, молодой человек, — кивнул доктор — мужчина средних лет с гладко выбритым лицом. — Вскрытие покажет, какое из ножевых ранений оказалось смертельным. Но даже навскидку скажу вам, что ран не менее двадцати. Я специально не считал.

— А лицо?

— Вы хотите спросить, сняли кожу с живой или мертвой?

— Да.

Хорцев за спиной Кирилла странно хрюкнул, и через мгновение Кирилл отчетливо услышал его удаляющиеся по длинному коридору шаги.

— Не могу сказать, молодой человек, — доктор тронул свою высокую шапочку, поправляя краешки на ушах. — После вскрытия все выводы.

— Я могу на нее взглянуть?

— Да. Мы ничего не трогали. Просто констатировали смерть, не более. Сейчас ваши подъедут и…

Через два часа у начальника отдела полиции было созвано экстренное совещание.

— Идемте все вместе, — сказал Хорцев, закинул под язык две какие-то таблетки и едва слышно проворчал: — Зачем, не пойму. Будто я не смогу доложить.

— Я не просто так вызвал вас всех вместе, — начал полковник совещание, оглядев их всех по очереди. — Хочу выслушать каждого.

Хорцев что-то снова пробурчал. Кирилл отчетливо услышал: я бы мог сам, и погасил свое удивление. Начальник никогда не ревновал, если полковник выделял кого-то из них, называя умником. Что-то поменялось? Видимо…

— Начнем с вас, Федор Иванович. Что можете сказать по существу вопроса?

Хорцев встал и обрисовал картину происшествия. Достаточно детально, правда, без лишних подробностей, касающихся состояния тела погибшей.

— Попасть на территорию постороннему практически невозможно. Убийство совершено кем-то из своих. Поэтому смею предположить, что сегодняшнее убийство никакого отношения не имеет к убийству в микрорайоне Звездный на улице Звездной, — завершил майор свое выступление.

Перед тем как сесть на место, он предостерегающе покосился на Кирилла. Они так и не успели толком поговорить после возвращения с места преступления. Егорову Хорцев внимательно выслушал, а его нет. Отмахнулся. А зря.

— Лейтенант? — вопросительно глянул на Егорову полковник. — Есть что добавить?

Посмела бы она! Кирилл еле удержался, чтобы не фыркнуть.

— Никак нет, товарищ полковник. Товарищ майор все… — Она смутилась оттого, что ей предложили покритиковать начальство. — Никак нет.

И она со злым красным лицом уселась напротив Кирилла. Он не удержался и подмигнул. Хорцев насупленно наблюдал за ними.

— Капитан? — голос полковника сделался строже. — Может, прекратим клоунаду и займемся уже делом?

— Так точно, товарищ полковник.

Кирилл неловко поднялся. Ему всегда было тяжело это делать из-за высокого роста и неудобных, тяжелых стульев вокруг стола переговоров. Либо стулья громыхали, либо он непозволительно долго поднимался, и со стороны казалось, будто он ленится.

— Что можете добавить к сказанному, капитан?

— Ну…

Кирилл закатил глаза к потолку, не зная, с чего начать. У него была кое-какая информация, которую не пожелал выслушать Хорцев. Попросту отмахнулся. С Егоровой любезничал.

— Да что он может добавить, товарищ полковник, если на место происшествия подошел через двадцать минут после того, как прибыли туда мы. — И Хорцев ткнул себя в грудь пальцем, а потом кивнул в сторону Егоровой: — Лейтенант уже половину проживающих в общежитии опросить успела, когда наше высочество соблаговолило явиться. И в отдел приехал почти через час после нашего возвращения. Мы с группой давно вернулись, а он лишь через час. Хотя отъезжали от студенческого городка одновременно.

— Майор, — одернул его полковник. — Мы уже вас выслушали. Итак, Игнатов? Есть что добавить?

Кирилл даже не сразу понял, что Хорцев его только что классически слил перед полковником. Попросту сдал. Наябедничал. Вообще непонятно! За что вдруг такая немилость?

И очень обиделся на майора.

— Через двадцать минут на место происшествия я явился потому, что вел опрос на территории, прилегающей к общежитию. И кое-что мне удалось узнать.

— И что же? — Хорцев нехорошо улыбнулся, разворачиваясь к нему всем корпусом. — Чего мы еще не знаем, а, капитан Игнатов?

— И потом в отдел я приехал спустя час после возвращения товарища майора и лейтенанта, потому что поехал на железнодорожный вокзал.

— Путешествовать собрался? — снова съязвил Хорцев.

— На железнодорожном вокзале я также вел опрос, — ответил Кирилл и с силой стиснул зубы.

Он вообще ничего не понимал. Что за метаморфозы?! Куда подевался лояльный Федор Иванович Хорцев? Что с ним такое? Да, Кирилл не был паинькой и иногда нарушал дисциплину. Но он с лихвой отрабатывал свои промахи. И Хорцев как-то всегда закрывал глаза на его опоздания или уходы со службы раньше положенного времени. Почти бессловесно. А тут вдруг перед полковником! А Егорова, дрянь, сидит и улыбается!

— Докладывайте, капитан. Что вам удалось узнать? Только, прошу, не повторяться, — предостерег полковник, кивая в сторону Хорцева. — Нет нужды слушать то, о чем уже доложил ваш непосредственный руководитель.

— Так точно. — Кирилл встал прямо. — Докладываю… Мне удалось узнать, что, невзирая на серьезную охрану по периметру, попасть на территорию студенческого городка достаточно просто. Машина, да, не всякая проедет, а вот пешеход — запросто. И регистрация в журналах ведется из рук вон плохо. Достаточно отойти охраннику, — а они отходят периодически, — как на территорию проходят посторонние.

— Как же это возможно, Игнатов?

— Между стеной и турникетом имеется приличный зазор. Там спокойно может протиснуться человек средней комплекции. Я пробовал. У меня получилось.