Царь, царевич, король, королевич - Сергей Лукьяненко

— Падлой буду, они в шарики свинец залили!

— Значит, бежим быстрее, — рассудил Шерлок.

Погоня отстала — молодежь принялась взнуздывать своимотоциклеты.

— Вы узнали книгу? — полюбопытствовал Холмс.

— Узнал... Знаменитый русский детский роман...

— Детский? — Холмс не скрывал своего удивления. Даи я поразился. Ох уж эти загадочные русские души!

— Да, но это не сам роман. То, что мы видим —происходит лет через десять после описанных в нем событий... Интересно.Вымышленные миры порой развиваются в непредсказуемых направлениях...

— Вынужден вас огорчить, — Холмс казалсясмущенным, — в этой книге пропавших детей нет.

— Огорчить? Да вы меня обрадовали! Но почему нет?

Холмс загадочно улыбнулся и твердо сказал:

— Нет. Гарантирую.

— Тогда бежим... Где бы нам обнаружить шкаф приличныхразмеров? А!

Вслед за Кубату мы вошли в дом, над дверью которогокрасовалась вывеска: «Таверна „Пустой город“. Вопреки названию она оказалась непуста, а напротив — полна мокрых, веселых, довольных людей, попивающих застоликами вино. Видимо, грелись после переправы.

— Шеф, давай задержимся? — оживился Мак-Смоллет.

— Забыл, как свинец под ребра бьет? — каменнымголосом ответил Кубату, твердой поступью направляясь в дальний угол таверны.Там, сквозь табачный дым проступал солидный платяной шкаф.

Посетители поглядывали на нас, но ни о чем не спрашивали.Возле шкафа мы выстроились в небольшую очередь. Кубату открыл шкаф, вытащилоттуда гору одежды самых разных фасонов, сложил на пол. Сурово сказал:

— Первыми уходят Холмс и Ватсон. Мы с Ивандуприкрываем.

Под удивленные возгласы посетителей мы втиснулись в шкаф.Возгласы стихли. Добросовестно посидев в шкафу с полминуты, Кубату распахнулдверцу. Признаюсь, мне было страшновато — а ну как чудесное изобретение несработает, и мы вновь окажемся перед разгневанными мотоциклетчиками?! Но всебыло в порядке. Книжные полки, пальмы и березки за окном...

Холмс бережно вынул из-под закачавшегося шкафа книгу,положил ее на стол, стал отбирать новые тома. Спросил у Кубату:

— Отдохнем, или как?

— Отдохнем, — решил генерал. — Чайку попьем,бананов покушаем. Такое приключение надо зажевать... Шерлок, а почему вырешили, что в этой книге нет наших детей?

— Элементарно, Кубату, — Холмс присел на стопкукниг и знакомым мне тоном произнес: — Как я понял, маг ваш — фигура весьмазловещая. Раз уж он решил учинить детям пакость, то в детскую книгу их никогдане пошлет. Выберет что-нибудь другое...

— Вот паразит! Морда бессмертная! — возмутился Иванду. —Что учинил!

— Если нам в детской книге так бока намяли, —потер ушибленную поясницу Мак-Смоллет, — то что же во взрослой маячит?

Кубату, который явно гордился своей начитанностью, мудроизрек:

— Отображение реальности, дорогой Мак-Смоллет, нередко утрируетжизненные колизии, трудности, человеческую агрессивность. Это естественно,поскольку придает повествованию занимательность. Нам придется быть предельноосторожными, чтобы не сгинуть среди книг...

— О-хо-хо, — вздохнул негр. — Кащейпроклятый...

— Кто? — не понял я.

— Кащей, — раздраженно повторил Кубату. —Мага так зовут — Кащей Бессмертный!

Лысый генерал произнес это имя с такой значительностью вголосе, что и Холмс, и Ватсон почувствовали себя несколько уязвленными. Для нихимя это было пустым звуком.

...Для них, но не для внимательного читателя, знакомого систорией острова Русь. Он помнит, как закованный в цепи Манарбит послевосстановления этномагического поля вновь обернулся злыднем Кащеем и проводилсвоих незванных гостей проклятиями и угрозами. Далее события развивались так...

На третьи сутки пребывания в неволе Кащей поклялся озолотитьтого, кто его освободит. На седьмые передумал и решил только пообещатьозолотить, а после освобождения — наоборот, превратить своего спасителя вкакую-нибудь особо мерзкую тварь. К концу третьего месяца Кащей, приобретший заэтот срок привычку разговаривать сам с собой, торжественно произнес вслух:

— Клянусь, когда меня освободят, я не стану тратитьсилы на того, кто это сделает. Нет. Я уничтожу ВЕСЬ этот гадкий мир, в которомя, самый могущественный волшебник, подвергаюсь неслыханным унижениям!

В этот миг, подобострастно кланяясь на ходу, в камеру пытокпросеменил невесть откуда взявшийся поп Гапон.

Кащей сообразил, что не стоит посвящать Гапона в свой новый,только что выдуманный, план и вскрикнул с притворной радостью:

— Гапончик! Милый! Ты ли это?!

— Я, Кащеюшка, кто же еще.

— Вот радость-то, вот радость, — забренчал оковамиКащей. — Ну-ка, Гапончик, помоги мне отсюда выбраться. Будем с тобоймед-пиво пить, усов у нас нет, так что все в рот попадет. Жить будем дружно...

Тут только, осмыслив беспомощность своего вчерашнегогосподина, Гапон выпрямился, расправил плечи. Приосанился:

— Жить дружно? С тобой что ли, козел? — онпрошелся вдоль Кащея, проверяя надежность цепей и добавил: — Мед-пиво пить? Дас тобой хоть с усами, хоть без усов, ничего в рот не попадет. Ты же все приколыстроишь! Кто мне банан из слоновой кости подсовывал? А?! А кто в зелено вино слабительногонамешал? Кстати, мед с пивом ничуть не хуже подействуют...

Не удержавшись, Кащей хихикнул от приятности воспоминаний,но тут же взяв себя в руки взмолился:

— Да это я по дружбе, Гапончик! Ты ж мне как братродной!

— Как брат?! — покачал головой Гапон. — А неты ли мне говорил, что правильно свет мой — Алена Соловьинишна — к Муромцуубегла, что, мол, зачем ей такой как я заморыш дебильный?

— Заморыш, Гапончик, это значит гость заморский,важный, и не дебильный вовсе я говорил, а дебелый — рослый да здоровый.

— Не знаю такого слова, — нахмурился Гапон.

— Словарь Даля почитай! — посоветовалКащей. — И вообще, шутил я!

— Ясненько. Освободить я тебя освобожу. Дай толькопридумаю, чего за это просить с тебя, да как сделать, чтобы ты от обещанийсвоих не отрекся.

С этими словами Гапон уселся на стоящую поотдаль плаху итяжело задумался.